Призыв ведьмы. Часть 2 (СИ) - Торен Эйлин

— Что? — смутилась женщина его взгляду.

— У тебя лицо преобразилось, — улыбнулся он.

— Потому что тут… — и ведьма не нашлась, что ответить, восторг не давал ей нормально соображать и наверное лицо и вправду было сейчас иным.

— Тут место силы, — рассмеялся её замешательству Рэтар. — Ин-ханов очень много. Это так называемое наследие богов. В Зарне в несколько раз больше. Когда вернёмся туда, я тебя отведу.

— Можно? — кивком спросила Хэла, потому что не была уверена, что такой, как она, можно дальше.

— Можно, Хэла, — обнял её плечи феран. — Можно.

С каждым шагом вибрация под ногами становилась сильнее, потом зазвенел камень в кулоне, который был внутри, скрытый платьем. Ведьма с неуверенностью глянула на мужчину, но поняла, что он не слышит.

Когда она вошла в первый круг из камней, внезапно стало пронзительно тихо. А ещё тепло. Вот прям совсем тепло. Снега внутри камней не было. Тут была трава. Не такая, как привыкла видеть Хэла — она была какой-то бордовой, что ли. Но ведьма уже знала, что трава тут не зелёная, как в её мире, правда в живую никогда не видела, только сушёную.

— Почему тут трава? — удивилась ведьма. — И тепло…

— Внутри ин-хан всегда одно время, — ответил Рэтар. — Оно неизменно. Тут всегда тепло, всегда трава, если есть деревья, то они всегда будут цвести.

Камни не сильно выходили из земли, первый круг торчал из земли буквально сантиметров на десять, но было видно, что это очень большие камни, следующие камни выступали сильнее. Всего кругов было три — камни в третьем круге доходили Хэле до середины бедра. Дальше шёл квадрат. Тут камни были словно колонны, на них можно было сидеть и кажется для этого они и предназначались. Дойдя до середины, она увидела, что внутри колонн были углубления.

— Тут что-то было? — подняла она глаза на Рэтара.

— Да, — ответил феран. — Обычно магические предметы, выглядят как слих, ноль и этр.

— Что? — и этих слов она тоже не слышала. Вот только слихами сферы магические называли.

— А, — он нахмурился, улыбаясь и стал невыносимо очаровательным, ну насколько может быть очаровательным суровый взрослый мужик, вояка, с бородой и шрамом на всё лицо, — как магический свет, основа дома и острая крыша башен.

— Ага, — кивнула Хэла. — Сфера, куб и, а у крыши рёбра есть?

— Да, — улыбнулся феран.

— А основа с тремя углами? — она указала на расположение трёх колонн.

— Да.

— Тогда в моём мире кажется это называется треугольной пирамидой, — блеснула в познаниях геометрии Хэла, хотя до конца не была уверена, что права.

Рэтар улыбнулся сильнее и кивнул:

— А у нас это этр.

— Ну, и ладно, — Хэла повела плечом, чем вызвала очередную усмешку у мужчины. — А посередине?

— Там был сосуд Варха, — ответил феран.

— Что? — нахмурилась ведьма.

— Я не смогу тебе правильно объяснить, — теперь феран пожал плечами. — Это как кувшин и не как кувшин. Я могу показать в книге.

— Я хочу, да, — загорелась интересом Хэла.

— И если бы ты захотела, то я бы показал тебе его в живую, — улыбнулся он.

— Да, — кивнула ведьма, изучая колонну.

— Это не просто, — проговорил Рэтар. — Он настоящий остался один в Гор-Эят.

— Это остров, который считается основой этого мира, он как бы посередине? — уточнила Хэла.

— Да, — феран кивнул. — Основа Сцирцы.

Она хмыкнула, название мира — Сцирца, тут называли редко. А уж ей без надобности вообще.

— На этом острове штука, которая считает здесь время? — уточнила ведьма.

— Да.

— А мы далеко от него?

— Да.

— Рэтар! — возмутилась в шутку Хэла.

— Да? — улыбнулся он.

Ведьма улыбнулась, покачав головой.

— Жаль, что далеко, — проговорила она, на деле с сожалением.

— Только скажи, Хэла, — ответил на это Рэтар.

— Перестань, как же Изария без тебя? — слегка нахмурилась она. Хотя на деле действительно поймала себя на мысли, что с этим мужиком хоть на край света готова рвануть.

— А без тебя? — спросил феран.

— Ох, если нас двоих не будет, то вообще всё пропадёт! — покачала головой ведьма.

Они улыбнулись, почему-то смеяться здесь не хотелось, говорили-то почти шёпотом… словно тишина могла рассыпаться, как стекло, разбиться от громких звуков.

— А можно побыть тут немного? — спросила Хэла. — Или нужно уже идти?

Рэтар глянул на небо.

— Можно, сколько хочешь, не переживай, — ответил он. — Если твои хараги не убежали, то можем и в темень вернуться.

— Не убежали, они у реки, вон там, — женщина указала в сторону видимых только для неё двух, мерцающих голубым, огоньков жизни её питомцев.

Феран усмехнулся, поймал её руку, и поцеловав, отпустил, потом прошёл и сел на один из камней.

Хэла опустилась в траву и закрыла глаза. У неё внутри давно уже было что-то, что она никак не могла понять, что-то что пыталось вырваться, но ведьма никак не могла разобраться хорошо это или плохо. Можно или нет. И что это вообще?

Сейчас, сидя здесь, Хэла понимала, что нельзя противиться себе, нельзя закрываться от силы, которую получила попав в этот мир. Это то, что с ней случилось, она здесь и ничего не поменять. Надо жить здесь и сейчас, надо принимать свою сущность. Любую.

Силы вокруг было сейчас так много, что она стрекалась, как крапива, она заливала, заполняла все клеточки тела — наверное сейчас Хэла светилась изнутри и хорошо, что Рэтар не видит, хорошо, что далёк от магии, хорошо, что для него всё просто, и он надеется только на себя и на свой меч.

Потому что вот сейчас Хэла могла сказать, что нет в этом мире ничего более страшного и мощного, но одинаково хрупкого и ломкого, чем магия. Заговоры — просто слова, сила внутри неё только её собственный ресурс, и Хэла уже знала, что ресурс этот не бесконечен. Можно увеличить, но не сделать бесконечно неисчерпаемым. И можно было оказаться в ситуации, когда ты ничего не сможешь сделать, когда смерть настигнет тебя, а ты будешь беспомощен перед ней, несмотря на то, что ты самый всемогущий из всех магов. Или ведьм.

Правда, как видела Хэла, ведьмы были сильнее, основательнее, если так можно было сказать. Наверное поэтому их призывали на кровь и строго контролировали количество — одна вместо другой. Никак иначе. Двух чёрных быть не должно, не "не может", а не должно… ни в коем случае. И серых боялись по той же причине.

Внутри взметнулся какой-то животный триумф — Хэла знала, что была другой. Не такой, как все остальные чёрные ведьмы.

Она слышала это в Хангыри от магов, которые вообще смотрели на неё и не понимали “что она такое”, они не отдали бы её Рэтару никогда, если бы он не призвал её на свою кровь, а обряд разрыва связи нужно было делать через этого их первого мага, а эти малохольные боялись признаться, что с её призывом что-то было не так. И ещё больше боялись гнева ферана Изарии.

Гораны вообще считались здесь кем-то сродни бессмертных богов, хотя и они умирали, но страх перед ними был неискореним. Потому что боги эти безумны. И безусловно отец Рэтара играл в этой истории основную роль. В конечном итоге, когда маги её отдали, то все трусливо сошлись на мысли — раз кровь ферана Изарии её позвала вот такую, то, такому как Рэтар Горан, именно такая чёрная ведьма и годится.

Это было похоже на то, что маги бросили женщину в яму к голодному тигру, типа "и так сойдёт"! А в итоге… А что в итоге?

Хэла была так зла, потому что это вот отношение магов к Рэтару, ей спутало восприятие человека. Она вообще была не из тех, кто по внешнему виду судил людей, а тут — они боялись до усрачки и её мозги запудрили.

И боги… вот он итог — Хэла сошла с ума от этого человека. Она была готова для Рэтара на всё. И она питалась его силой. Питалась. И ей было стыдно. Но только в нём было столько, что и на десяток хватит таких как она, а сейчас, когда она сняла заговор предыдущей ведьмы, силы стало так много, что можно было валить всех направо, спасать налево, и ещё останется, чтобы он жил поживал, здоровый, и немощь на него найдёт лет через сто, а может и нет вовсе.