Андреа Кремер - Нерушимая клятва

— Он прав, Дакс, — сказал Шей. — В чем проблема?

— Заткнись и отвали, не твое дело, — огрызнулась Фей.

Невилл сунул гитару ошеломленной Сабине, спрыгнул со сцены, подошел, встал рядом с Мэйсоном и хмуро посмотрел на Дакса.

— Прекрати, друг. Какого черта ты делаешь?

Дакс проигнорировал его.

Я огляделась, чтобы понять, не собираются ли все остальные присоединиться к драке. Но большая часть завсегдатаев спокойно сидела и выпивала. По всей видимости, дракой их было не удивить.

Рен схватил Дакса за плечо.

— Отпусти его, выйди на улицу и жди меня. Сейчас же.

Дакс отпустил рубашку Мэйсона, бросил на пего прощальный злобный взгляд, развернулся и вышел из бара. Фей сделала несколько шагов за ним.

— Так, а ты куда собралась? — спросила я, преграждая ей путь.

— Прости, Кэл, — ответила она, и в ее глазах блеснула сталь. — В этом деле я на его стороне.

— Берегись, Фей, — зарычала я.

Она не отходила.

— У тебя ко мне какие-то вопросы?

— Я тебе скажу, когда разберусь, что случилось.

— Отлично, — согласилась она, обошла меня и выбежала вслед за Даксом.

Невилл, сверкая сердитыми глазами, устремился за ними.

Рен схватил его за руку.

— Иди на сцену и продолжай играть. Что бы здесь ни произошло, инцидент исчерпан.

— Но…

— Все нормально, Нев, — сказал Мэйсон, кладя руку на плечо друга. — Мы сами разберемся. Иди играй.

Нев неохотно направился назад к сцене. Через несколько секунд музыка снова зазвучала, правда, теперь в ней чувствовалась агрессия.

— Так, кто-нибудь расскажет мне, что происходит? — спросила я.

— Да ничего, — ответил Мэйсон, помогая Козетте поставить стол на место. — Как сказал Рен, инцидент исчерпан.

— Нет, я бы не сказал, что ничего не случилось, — запротестовал Ансель.

— Так что же произошло? — спросил Рен.

— Нет, ну серьезно, давайте не будем раздувать из этой ерунды серьезное дело, — сказал Мэйсон, окончательно помрачнев. — Ну, он потерял самообладание, вот и все.

— Мне кажется, не стоит это оставлять просто так, Мэйсон, — сказал Шей тихо. — Дело серьезное. Дакс вел себя непозволительно.

Я повернулась к Брин.

— Что сделал Дакс?

Она взглянула на Анселя и Мэйсона.

— Ему не понравилось то, что Мэйсон сказал о Невилле…

Рен сжал зубы.

— Ясно, — сказал он и направился к двери. Я за ним. Мы пересекли половину зала, когда он резко обернулся.

— Я сам улажу это, Калла.

— Я должна присутствовать, — возразила я. — Это касается нас обоих.

Он покачал головой.

— Я справлюсь сам. Дакс уже знает, что его ждет. Я бы предпочел, чтобы ты осталась и постаралась убедить остальных, что все будет нормально.

— Хорошо, — согласилась я.

Все встало на свои места. Рен распоряжался, я подчинялась.

Я проводила его взглядом. Как мне убедить всех, что все нормально? Ничего не нормально, это очевидно.

Я так злилась, что от напряжения заболели мышцы. Я осознала, что ненавижу, когда ко мне относятся как к подчиненной. Я всегда была вожаком стаи, а тут вдруг оказалось, что все эти годы прошли как бы зря. Я была просто подругой Рена. Почувствовав прикосновение чьей-то руки к своему плечу, я повернулась и обнаружила, что рядом стоит Шей.

— Был очень напряженный момент.

Я кивнула.

— Это серьезная проблема. Дакс и Фей отрицательно относятся к связи Нева и Мэйсона.

— Я это заметил, — сказал он, посмотрев в сторону двери. — Как ты думаешь, что он сделает?

— Не знаю, — сказала я. — Но я доверяю ему.

«Как будто у меня есть выбор», — добавила я про себя.

— Ты должна, — сказал он с едва заметной усмешкой, чуть приподнявшей уголки рта. — Ну, что?

— Что?

— Потанцуем?

— Прости, не поняла? — сказала я, заморгав от удивления.

— Ну, с Реном ты уже потанцевала, — объяснил он. — Теперь моя очередь.

— Я не помню, чтобы мы договаривались о каких-то очередях, — сказала я, отступая. — Кроме того, мне нужно поговорить с ребятами. Чтобы все встало на свои места.

— А вот я тебе и помогу.

Я нахмурилась и посмотрела на него с некоторым недоумением. Шей тем временем обнял меня за талию одной рукой, а другой взял мою руку. Мы оказались в позиции, которую обычно принимают, собираясь танцевать. Он прижал меня к себе и вытянул руку вперед. Теперь и моя рука оказалась в воздухе, прямая, как стрела.

— Ну и какого черта ты делаешь? — спросила я.

— Собираюсь танцевать танго, — ответил он и повел меня по полу в обычном для танго стиле, широкими шаркающими шагами, выполняемыми с изрядной долей театральности.

— Ну, и как это мне поможет? — спросила я, оглядываясь на товарищей.

Они стояли и наблюдали за нами с озадаченными лицами.

— Музыка не успокаивает дикое животное, Калла, — произнес Шей, наклоняя меня так низко, что волосы коснулись пола. — Зато смех успокаивает на ура.

Я вновь оглянулась в сторону нашего столика и поразилась тому, что увидела. План Шея работал. Ансель и Мэйсон уже хихикали. Брин хохотала громче всех. Даже Козетта не смогла сдержать улыбку.

Шей вздохнул и закрутил меня, как веретено, а потом тем же образом вернул назад.

— Эх, все было бы куда лучше, если бы в зубах у меня была зажата роза. Вот это было бы нечто, а?

Я захихикала.

— Это было бы нелепо.

— Нелепо, но круто, а? — сказал он с ухмылкой. Даже байкеры, сидевшие в зале, смеялись. Их суровые лица на глазах менялись. Они все разом вдруг перестали напоминать Сидов Вишесов и превратились в добрых Санта-Клаусов. Я прижалась к Шею, ощутила жар его тела. Чем ближе я была к нему, тем больше мне казалось, что все будет хорошо. Мне было интересно, догадывается ли он о том, какой счастливой я становлюсь рядом с ним, несмотря на все горькие опасения по поводу ближайшего будущего, которые я испытывала. Вдруг я ощутила приступ сожаления и боли, и смеяться сразу расхотелось. Шей определенно видел меня целующейся с Реном, и это зрелище его сильно обидело. Он такой хороший, а я так плохо к нему отношусь. И никогда не смогу позволить себе обходиться с ним так, как он того заслуживает.

— Значит, ты на меня не сердишься? — спросила я, сделав балетный пируэт, повинуясь движению его руки, ведущей меня.

— А за что? — поинтересовался он. — Ты проявляешь терпимость к людям, а Фей с Даксом пусть катятся ко всем чертям.

Он не видел, как мы целовались.

Я облегченно вздохнула. Мне стало легче, но совесть все равно продолжала мучить. Почему я не хочу, чтобы он знал? Скрывать правду нечестно по отношению к нему. Ничто уже не могло повлиять на то, что было уготовано судьбой для меня и Рена. Шей должен был это понять, ведь для него это было не так очевидно, как для других. Но глядя в его глаза, ощущая тепло его тела, я не могла заставить себя рассказать о том поцелуе.