Как повываешь? - Жаклин Хайд
Я тяжело вздыхаю, пытаясь угнаться за ходом разговора.
— Ты сейчас серьезно жалуешься на то, что я помогла вам найти истинных пар? Ты хотя бы знаешь, каковы шансы встретить пару? — резко отвечает Одетт со своего места.
Я ерзаю на диване и шаркаю туфлями по толстому библиотечному ковру, желая, чтобы это поскорее закончилось. Время от времени, пока Одетт разговаривает с Коннором, ее взгляд задерживается на мне. В такие моменты по коже пробегает странное ощущение, заставляющее тело реагировать, но без превращений в волка.
Это не больно, просто странное шевеление, словно она что-то оценивает. У меня такое чувство, что если бы Коннор об этом знал, он был бы не в восторге.
— Ты не можешь просто так накладывать заклинания на всех подряд, — рявкает он. — Как такое вообще могло случиться?
— Я не знаю. В последнее время моя магия ведет себя странно, — отвечает она, краснея от гнева.
— То есть, если я правильно поняла, — говорю я, наклоняясь вперед и опираясь локтями на колени. — Ты наложила заклинание, из-за которого люди — вернее, сверхъестественные существа — находят своих истинных пар?
— Да, — женщина высоко поднимает бровь, словно бросая мне вызов.
— И что это значит для нас? — спрашиваю я. Постоянно ли это? Хочу ли я этого? Все происходит так быстро, и мне приходится изо всех сил сдерживать панику. — И почему я вдруг превращаюсь в волчицу, которой срочно нужно сделать эпиляцию?
— Она не пахнет как оборотень и не превращается, — вставляет Коннор, скрещивая руки. — Она пахнет, как я, и может контролировать свою форму, но это, по идее, невозможно, верно? Я не могу обратить человека укусом. Никогда не мог.
— Ну, как мы всегда знали, ликаны — это изначальная причина появления оборотней и перевертышей. Один укус в полнолуние — и человек проклят меняться каждый месяц. Размножение с людьми вне брачных уз привело к появлению обычных волчьих перевертышей. Даже оборотни могут обращать при определенных условиях, но ты, Дойл? Нет, ты по всем меркам не обычный ликантроп и никогда не обладал этой способностью.
— То есть ты вообще ничего не знаешь? — спрашиваю я, падая обратно на диван с вздохом, эмоции переполняют меня.
Если от нее никакой пользы, то зачем вообще этот разговор? Я бы лучше пошла и поговорила с Лахланом снова, даже если он будет в костюме Адама — это, возможно, дало бы мне больше ответов.
Взгляд Одетт темнеет.
— Я этого не говорила.
Воздух наполняется напряжением, по краям потолка и пола ползут тени, и я сглатываю. Волосы встают дыбом, а по коже пробегает покалывание, словно я вот-вот превращусь из-за ощущения угрозы. Может, не стоит злить Ведьму-Королеву, или как ее там.
Внезапно все возвращается в норму, светильники мигают, а затем комната вновь озаряется светом.
— У меня есть две теории. У Коннора сущность ликана, а они известны тем, что превращают своих человеческих истинных пар также в ликанов, а не в оборотней. Но, как мы уже говорили, у него нет способности к обращению через укус. Либо он каким-то образом обрел эту способность из-за связи, либо… у тебя в роду были дальние предки-ликаны, и он пробудил это в тебе укусом из-за пробуждения своих собственных скрытых способностей. Я считаю второй вариант более вероятным.
— Значит ли это, что теперь я могу создавать оборотней? — спрашивает он и хмурится.
Она пожимает плечами.
— Сомневаюсь. Думаю, это все из-за связи.
— От осознания этого мне становится немного лучше… — мой голос звучит спокойно, но тревога внутри нарастает до предела, когда боль в боку внезапно вспыхивает. Ай. Я морщусь, чувствуя резь в области таза, и резко втягиваю воздух через зубы.
— Что с ней? — выкрикивает Коннор, его челюсть сжимается.
Яркая радуга огней вспыхивает в комнате, и снова это странное ощущение магии пробегает вдоль моего позвоночника.
— У нее начинаются месячные, — невозмутимо заявляет Одетт, и мне хочется ударить ее по матке.
— Давайте еще громче расскажем обо всем на свете, — саркастически бросаю я, в уме прикидывая даты. Я вспоминаю и понимаю, что она права.
На самом деле, задержка примерно на неделю, но для меня это нормально. Мой цикл всегда был нерегулярным, а стресс в последнее время явно внес свои коррективы.
— Все будет в порядке. Я найму больше сотрудников в течение следующей недели, и Уитли не придется ничего делать, — говорит Коннор, подходя ближе.
— Я не хочу сидеть взаперти в комнате только потому, что у меня месячные, — заявляю я, чувствуя, как в животе образуется тяжесть от одной только мысли об этом.
Он поднимает руку, чтобы остановить меня.
— Это ради гостей, так же как и ради тебя, Уитли.
Мой разум отказывается это воспринимать.
— Если она сможет держать себя в руках, я не вижу причин, по которым она не может продолжить исполнять свои обязанности, — говорит Одетт, удивляя меня. Ее взгляд скользит по моему лицу и, кажется, она приходит к какому-то выводу. — Ей будет полезно сохранить немного нормальности в жизни, если вы оба будете получать достаточно физической активности.
— Я быстро учусь и не против, чтобы вы научили меня лучше контролировать себя, но ты права. Я не могу рисковать едой для гостей. Но, честно говоря, я ни за что не позволю тебе запереть меня в комнате. Я с ума сойду, — говорю я им обоим.
— Кто вообще говорил о том, чтобы оставаться в комнате? Ты что, не заметила все эти чертовы тайные проходы? — говорит Коннор, указывая руками на библиотеку, в которой мы находимся. — Мы можем перемещаться по замку незамеченными, если нужно. Просто это займет чертову вечность.
Боль эхом отдается в правом боку, почти выбивая воздух из легких. Я шиплю от неприятного ощущения.
— С другой стороны, может, ей действительно стоит взять выходной, — говорит Одетт, нахмурившись.
Я злобно смотрю на ведьму, но она только пожимает плечами и заправляет темные волосы за ухо.
— У меня такое чувство, что эта неделя будет трудной из-за твоего состояния. Первая менструация после обращения всегда самая тяжелая, но потом будет легче.
Коннор замирает, его рука напрягается вокруг меня.
— Чем я могу помочь?
— Ты справишься. Кто еще смог бы заботиться об этом засранце Владе так долго? Вампир на Мальдивах, просто смешно…
Стоп… Мои глаза расширяются. Она только что сказала, что он вампир?!
Никогда бы не подумала, что он вампир! Он такой молодой и привлекательный.
Одетт поднимает темную бровь.
— Не беспокойся обо мне, Дойл. Я буду тише мышки. Очень приятно было познакомиться, Уитли.
— Взаимно.
На самом деле нет. У
