Маленькая хозяйка большой кухни - Ната Лакомка
Корзиночки из слоёного теста, наполненные жареными грибами, под белым сливочным соусом, были съедены герцогом и его тётушкой с отменным аппетитом, после чего я стала выходить на грибную охоту каждое утро. Иногда я видела де Морвиля, который тоже каждое утро выходил на охоту – правда, на другую дичь. Я никогда не подходила к нему по утрам, только смотрела издали. Да и вечером, во время лечебных процедур, мы говорили лишь о самых обыденных темах – о погоде, о выходках Сэра Пуха…
Прошла неделя, и другая, и в конце месяца, когда госпожа Пай-Эстен подсчитала расходы и доходы, она осталась очень довольна, о чем сразу сообщила мне.
- Удивительное дело, - важно сказала она, - на покупку продуктов потрачено меньше, чем обычно, хотя меню стало разнообразнее.
- Метод безотходного производства, - объяснила я, не без гордости. – Если мы подаём сегодня куриный бульон, то завтра вполне можем подать куриный салат. Если сегодня делаем говяжью голяшку, то завтра подаём галантин. И вкусно, и не приедается, и нет перерасхода продуктов.
- Вы такая молодец, - сказала экономка, и впервые я увидела в её взгляде что-то похожее на уважение. – У вас всё так продумано, мисс Браунс. Этому тоже обучают в пансионе?
- Одна из дисциплин – ведение домашнего хозяйства, – скромно сказала я, а мысленно добавила: «И капелька понимания с крохой разумности».
Было приятно наладить если не дружеские, то хотя бы приятельские отношения с госпожой Пай-Эстен, которая прежде меня на дух не переносила, и хотя Труди всё ещё надувала губы, когда мы встречались в доме или во дворе, больше она не нападала на меня и даже не смотрела в мою сторону, так что я могла поздравить себя и с этой маленькой победой.
Леди д`Абето превозносила фенхелевую воду и уверяла, что никогда не спала так крепко со времён молодости. Она посвежела, на щеках заиграл румянец, и в движениях появилось больше лёгкости, что тоже не могло меня не обрадовать, потому что и это я приписала в свои заслуги.
Но главную награду я получила недели через три после того, как начала лечение герцога де Морвиля.
После очередного купания, когда я уже достала масло карите, то обнаружила, что герцог сидит на постели и рассматривает свои руки, поворачивая их ладонями то вверх, то вниз.
- Мисс Браунс, - позвал он меня. – Вы видите то, что вижу я?
Я подошла, и теперь уже мы вместе принялись разглядывать его пальцы и ладони. Язв больше не было, и кожа перестала шелушиться. Это было удивительно, потому что такого быстрого выздоровления я не ожидала. Улучшения – может быть, но не полного выздоровления.
Пропали струпья и на плечах, и на груди, и я, не совсем веря глазам, коснулась плеча герцога, скользнула пальцами по руке, вниз, и тут моя ладонь оказалась в его ладони.
- Разве это не чудо? – спросил он.
- Возможно, это именно оно, - согласилась я, в то время как его пальцы переплелись с моими.
Это прикосновение было чем-то новым, не похожим ни на одно рукопожатие в моей жизни. Что-то такое… будто души коснулась другая душа… Это было нежно, трогательно и… немного пугало.
- Теперь – прощай перчатки, - произнесла я почти шёпотом, потому что громко говорить в такой момент не хотелось. – И прощай Фанни Браунс. Мы больше вам не нужны.
Герцог де Морвиль ничего не ответил, но рука его сжала мою руку, а потом он наклонился, поцеловал мою ладонь и прижался к ней щекой.
Я задержала дыхание, боясь пошевелиться.
Прошла секунда, другая, но ни я, ни герцог не двигались. Наконец, я нашла в себе силы пошевелить пальцами, показывая, что пора прекратить эти нежности, и герцог выпрямился.
- Что это? – спросила я, пытаясь за улыбкой скрыть смущение.
- Наверное, благодарность, - ответил он.
Я почувствовала разочарование. Будто мне хотелось услышать совсем не такой ответ. Я засмеялась через силу и отошла от постели, разрушая то волшебство, что только что связало меня и герцога. То есть мне показалось, что связало.
- К вашему сведению, - сделала я попытку пошутить, - служанкам платят деньгами, а не поцелуями. Поэтому не надо больше таких благодарностей.
- Сколько вам заплатить? – тут же спросил он.
- Это была шутка, - испугалась я. – Вы платите мне жалование, этого достаточно.
- Нет, не достаточно, - герцог встал и шагнул ко мне, снова взяв за руку. - Чего бы вы хотели? Обещаю всё исполнить.
- Очень неосмотрительно обещать такое, - поругала я его, пытаясь скрыть смущение и волнение, потому что так вдруг получилось, что рядом со мной стоял не несчастный больной, а здоровый и очень красивый мужчина, полураздетый, притом. – Нельзя давать такие обещания, - продолжала я сбивчиво. - А если я попрошу половину земель Эпплби?
- А вы попросите? – засмеялся он.
Впервые я слышала его смех – искренний, по-настоящему весёлый, и очень обрадовалась этому. Да что там обрадовалась – впервые после казни дяди почувствовала себя счастливой. А может, почувствовала себя счастливой впервые в жизни. Но это было опасное счастье, я это понимала.
- Подумаю над этим, - сказала я, освобождая пальцы из руки де Морвиля. – Но если теперь вы не нуждаетесь во мне, милорд, разрешите уйти. Будем надеяться, что лечение подействовало. Теперь для вас главное – следить за собой и не запускать собственное здоровье. Но масло карите я вам оставлю. На всякий случай. Доброй ночи.
- Доброй ночи, - только и успел сказать он, прежде чем я закрыла дверь.
Я шла по коридору, где светильники уже были погашены, и моя ладонь горела – там, где к ней прикасались губы герцога де Морвиля.
Вот и не верь
