Маленькая хозяйка большой кухни - Ната Лакомка
- Фанни! – перебил он меня. – Кухня – не место для вас.
- Чем же оно хуже, например, церкви? – я попыталась перевести всё в шутку. – Тоже храм, пусть и для живота, а не для души.
- А в вас говорит скромность, - возразил герцог. – С вашими красотой, добротой и образованностью вам место за королевским столом, а не за нашим, в деревенском доме.
- Ой, да почему деревенский? Что вы такое говорите? – всплеснула я руками. – Прекрасный дом, мне всё здесь нравится…
- Буду настаивать, - повторил он.
- Да прекратите вы эти реверансы друг перед другом, - по ступенькам спускалась леди д`Абето в утреннем капоре и в соломенной шляпке с полями. – От вашей вежливости уже скулы сводит. Соглашайтесь, мисс Браунс. Мой племянник мечтает видеть вас как можно чаще и как можно ближе. Доставьте ему это удовольствие.
- Тётя, - только и сказал герцог, а она улыбнулась самой милой и невинной улыбкой.
- И мне тоже очень приятно будет общаться с вами ещё и во время трапезы, - сказала мне леди д`Абето, играя ручкой кружечного зонтика. – Я отправляюсь на прогулку, как вы и рекомендовали. Пойдёте со мной? Расскажете мне побольше об этих черных-зелёных-белых-красных землях. Вы были там? Значит, много путешествовали?
- О… - вот теперь стало совестно мне, потому что все мои познания о прекрасном Перигоре были почерпнуты из книг и из рассказов дядиных знакомых – двое его учеников приехали как раз из Перигора.
- Значит, решили, - подытожил де Морвиль. – С этого дня вы обедаете с нами, мисс Браунс. Больше это не обсуждается.
Леди д`Абето энергично закивала, словно не она только что обвиняла племянника в сумасшествии за желание посадить прислугу за один стол с господами.
- Хорошо, - вынуждена была согласиться я. – Только, если позволите, давайте начнём совместные трапезы с завтрашнего дня. Мне надо подумать, как объяснить это остальным.
- Не надо ничего объяснять, - дёрнула плечом леди д`Абето. – Зачем объяснять?
- Надо, - сказала я твёрдо. – И простите, миледи, но прогуляться с вами сейчас я не смогу. Много дел на кухне, не могу бросить Дорис одну. Разрешите идти?
Герцог молча кивнул, и я не стала дожидаться разрешения миледи – убежала в кухню, как мышь в спасительную норку, потому что присутствие хозяина поместья Эпплби начинало смущать меня всё сильнее и сильнее.
Мы благополучно подали обед, и миледи осталась чрезвычайно довольна чесночным супом и без конца восторгалась его нежной консистенцией и лёгким ароматом.
Потом пришло время ужина, который был принят так же благосклонно, а потом наступило время вечернего лечения.
Я не без трепета зашла в комнату герцога, но всё прошло так же, как и вчера – спокойно, даже умиротворяюще. Мы почти не разговаривали, понимая друг друга без слов. Де Морвиль принял ванну, я снова обработала его плечи, руки и спину маслом карите, и спросила, как он себя чувствует.
- Гораздо лучше, - ответил герцог.
Но кто знает – не сказал ли он это из вежливости.
В этот раз он не уснул и пообещал смазать маслом «прочие части тела», до которых не допустил меня.
Я пожелала спокойной ночи и ушла к себе.
Наутро я поднялась с первыми лучами солнца, особенно тщательно расчесала волосы, спрятала их под чепец и с минуту рассматривала своё отражение в настенном зеркале.
Неужели, это я когда-то делала Большой низкий поклон перед их величествами? Вот эта самая смуглая пигалица, которая смотрит на меня из зеркала, и у которой не видно волос из-под чепца? И разве можно надеяться, что герцог испытает к пигалице в чепце какие-то нежные чувства? Только благодарность, возможно.
Но Сесилия Лайон ему нравилась, хотя тоже была пигалицей. Хотя… кому может не понравиться девица в белом платье, с жемчужным ожерельем в пять рядов? К тому же, он видел меня лишь в маске…
В кухню я пришла первой, а когда спустя минут двадцать явилась зевающая Дорис, я уже лущила горошек для обеденного зелёного супа.
- Леди д`Абето вздумалось сделать меня компаньонкой, - сказала я между делом, пока Дорис смешивала яйца и муку для пудинга с лососем. – И решила, что теперь я буду есть вместе с ней за одним столом. Невероятно, правда?
Но, к моему удивлению, Дорис ничего невероятного в этом не увидела, и даже горячо меня поздравила, сказав, что сразу было понятно, что мне в кухне не место.
Теперь уже я мучилась угрызениями совести, а не милорд герцог, который облагодетельствовал служанку и теперь спал спокойно.
Но время шло, завтрак приближался, и когда кушанья заняли свои места на фарфоровых тарелках, я умылась, спрятала выбившиеся кудряшки под чепец, и поднялась в столовую, к господам.
Леди д`Абето в светлом платье и небрежно наброшенной на плечи шали сидела за столом, а герцог де Морвиль мерил шагами комнату. При моём появлении он коротко поклонился и подвинул стул, помогая мне сесть, потом сел и сам.
- Надеюсь, все спали прекрасно? – спросила я, пока госпожа Пай-Эстен в сопровождении служанки выставляла блюда перед нами.
Надо отдать должное экономке – она бровью не повела, обнаружив меня за хозяйским столом. А ведь её предупредить я не догадалась.
- Что касается меня, я спала, как младенец, - заявила леди д`Абето. – Ваша вода с фенхелем – это просто чудо какое-то.
- Согласна, - улыбнулась я ей. – А ещё – прогулки, лёгкая, здоровая еда и Сэр Пух, конечно. Он играет очень важную роль в деле вашего спокойствия, миледи.
- Куда же без Сэра Пуха, - добродушно сказал герцог.
- Не иронизируй, Дик, - строго сказала его тётушка. – Сэр Пух помогает мне успокоиться. Мисс Браунс советует гладить его после обеда. И ты знаешь, по-моему, он чувствует, что лечит меня, и появляется каждый раз в часы моего отдыха.
- Просто к обеду он успевает проголодаться, - сказал герцог повязывая салфетку.
Леди приготовилась обидеться за своего любимца, но тут госпожа Пай-Эстен подняла серебряные крышки с тарелок, и я поторопилась представить утреннее меню.
- Сегодня у нас нежный пудинг из лосося, - объяснила я, указывая на кремово-розоватое облако, дрожащее при любом движении, словно желе.
