Скованные (СИ) - Верх Лика

— Суть заключалось в так называемой "поломке гена", чтобы человек мог обратиться в зверя.

Не верю своим ушам. Это ужасная, жуткая шутка. Чудовищный розыгрыш. Мог бы быть, не стань я свидетелем зверского поведения Скама.

Не уверена, что хочу слушать историю дальше…

— Результат ты сама видела.

Как это… Почему Верховные содействовали чокнутому ученому? Или это была их идея, сделать альф сверхлюдьми?

— Почему он вообще пошел на такое? Сколько вам было? Родители не пытались его остановить? Ты ведь не согласился.

Вопросы сыпались один за другим, заткнуться оказалось сложно.

Макс бросил на меня очередной мимолетный взгляд, будто решал для себя, стоит ли свернуть тему или продолжить. Он выбрал последнее.

— Наша мать умерла сразу после родов, отца убили, когда нам было по одиннадцать. Нас забрал дядя, родной брат отца.

При упоминании дяди голос Макса заметно напрягся.

— Он подтолкнул Скама к такому решению?

— Он умеет убеждать, — глухо протянул Макс, поворачивая к универу.

Столичные. Не зря я всегда считала их неадекватными. Пусть не все, но большая часть точно не достойны даже вежливого приветствия.

— Почему у вас разные фамилии?

Макс заглушил мотор, повернулся ко мне.

— Я взял фамилию матери, Скам оставил фамилию отца.

Он кончиками пальцев скользнули к виску, щека оказалась прижата к горячей ладони. Нечто приятное сладостно отозвалось внутри на ласку.

В бледно-желтых глазах неразборчивая буря эмоций. Макс пытался казаться расслабленным, но у него плохо получалось. Наклонился к губам, и не коснулся.

— Я знаю, что ты испытываешь, — проговорила тихо, не отрываясь от бездонных зрачков. — Рядом со мной не обязательно притворяться спокойным. Не сдерживайся.

Усмешка опалила нежную кожу.

— Малая, когда я перестану сдерживаться, мы инициируем истинность.

Проклятье, почему от этих слов все тело тонет в трепете?

— Поцелуешь или нет?

Облизнула губу, смотря на его. Хорошо знаю, какими они могут быть нежными, твердыми, требовательными. Космическими…

— Когда-нибудь ты у меня так метку попросишь, — улыбнулся Макс мне в губы.

— Ни за что, — запустила пальцы в его волосы.

Касание губ как в метре от поцелуя. Одно движение и почувствую полностью. Впервые без оглушающей до беспамятства страсти. По крайней мере с моей стороны.

Повернулись на скрипнувшие ворота.

Встревоженная Нэнси обнимала себя руками и уверенно направлялась к машине.

— Запомни этот момент, — Макс отпустил меня и открыл дверь.

Еще раз облизнулась с досадой от несостоявшегося поцелуя, и вышла из авто.

— Макс, где Скам? — Нэнси смотрела по сторонам, на Макса, на машину, снова по сторонам.

Она металась раненной птицей, вызывая сочувствие, только вот…

— Макс? С каких пор он стал для тебя Максом? — недоумение рвалось наружу, отражаясь в каждой произнесенной букве.

Нэнси сжала рукава свитера.

— Прости, это была не моя тайна, — пробормотала Нэнси, а я уставилась на Малина.

Он в ответ приподнял брови.

Что? Я сама виновата в своем неведении? Вот уж нет! Мог и рассказать, кто твой брат на самом деле.

Выходит, и про то, что они истинные, тоже знал.

Прищурилась с недовольством, Макс на это лишь усмехнулся.

— Где Скам? — Нэнси громче повторила вопрос.

Ее тревога ощущается на расстоянии.

Удар со стороны машины привлек внимание. По багажнику изнутри сыпался один удар за другим.

— Макс? — Нэнси смотрела на авто, на Малина, обратно, и так по бесконечному кругу.

— Я заберу его к себе, ему надо успокоиться, — он потянулся к ручке двери водительского сиденья.

— Нет! Выпусти его.

Откуда в ней взялось столько смелости? С заклеенной пластырем щекой она выглядела слишком беззащитной, а звучала, наоборот, очень уверенно.

— Нэнс, это не лучшая идея, — с нажимом произнес Макс.

— Нэнс? — мой рот открылся и отказался закрываться.

Какого черта? Они что, успела сдружиться? Что вообще происходило, пока я не видела?

Макс на мое удивление отреагировал коротким взглядом.

— Скам мне ничего не сделает, Макс, пожалуйста, выпусти его, — взмолилась Нэнси, стоя у багажника.

Еще один крепкий удар остался небольшой выпуклостью на ровной поверхности металла.

— Мне придется его вырубить, если что-то пойдет не так, — предупредил Малин.

— Ничего не случится, я уверена, — прошептала Нэнси.

Багажник открылся. Скам вылез, потряхивая головой. Увидел Нэнси и больше никого не замечал.

Притянул ее к себе, с шумом втягивая воздух у шеи, у виска, на границе волос на лбу… Так интимно, что захотелось отвернуться и одновременно продолжать смотреть.

Аштар подхватил Нэнси под бедра, она обхватила его ногами, не переставая что-то шептать, прерываясь на поцелуи.

Проводила их озадаченным взглядом.

— Капюшон надень, — крикнул Макс с кривой улыбкой.

Нэнси натянула на голову Скама капюшон, пока он нес ее к универу.

Что ж, теперь многое в ее поведении стало понятно.

Прикрыла зевок ладонью. Я хочу закончить этот день. Желательно без эмоций.

— Я пойду, доброй ночи, — махнула Максу и, беззвучно зевая, зашла на территорию универа.

Ворота защелкнулись за спиной.

Совсем скоро я буду в постели. Не в мягкой и удобной, но даже это не так важно, когда хочется просто лечь и лежать.

Подпрыгнула на месте от внезапно приземлившейся на плечо руки. Желудок сделал тройное сальто назад, сердце подскочило к горлу.

— Ты обалдел? — возмутилась, толкая Малина локтем в бок. — Я чуть инфаркт не заработала. У меня эмоциональный передоз и повышенная нервозность. Что ты вообще здесь делаешь? Ты не остаешься в универе.

Остановилась у ступенек, смотря на Макса снизу вверх.

— Не хочу оставлять тебя одну, — он снова притянул к себе за плечи и повел ко входу. — Оставлю здесь, а искать потом по всей столице.

— У тебя открылась каламбурочная? Весь вечер "юморишь". В комнате я не одна, у меня две соседки.

— Один.

Мы пересекли холл и повернули на лестницу.

— Что?

— Один сосед.

Сосед? Он о себе, что ли?

— Я не стану спать в твоей комнате.

— Почему нет? Мне нравится как ты сопишь во сне, жмешься ко мне холодными ногами, — его рука плавно сместилась ниже плеча.

Табун мурашек пробежал и затерялся в пятках.

— Плохая идея. Для двоих кровать маленькая, я не высплюсь и буду злая.

Не стоит привыкать спать вместе, как и проводить много времени друг с другом.

— Проверим, — Макс тоже зевнул. — Не выспимся здесь, завтра поедем ко мне. Не проблема.

— То есть ты за меня решил? — возмутилась не на шутку.

— Давай мы завтра поспорим, поругаемся, помиримся, еще раз поспорим, в конце концов ты сдашься, потому что тебя тянет ко мне и рядом со мной спокойно. Выскажешь мне еще раз десять, обвинишь во всем вселенском зле и все равно заснешь на мне, ведь я грею тебя, твои руки и ноги.

Под абсолютно наглую, неторопливую, длинную речь не заметила, как оказалась в корпусе столичных.

Проклятье.

— У меня есть теплые носки и одеяло.

Я восемнадцать лет спала без грелки, и ничего. Все отлично.

— У тебя есть я, — невозмутимо произнес Макс и открыл дверь в свою комнату.

М-м, сравнил себя с носками и одеялом.

Черт, даже сарказм выходит не таким фееричным. Я устала, хочу выспаться. Завтра я снова буду метать фразы острее бритв. Надо только пережить эту ночь… под боком Малина.

Неизвестно где опаснее: в диком баре или в одной постели с истинным.

Глава 28

Как же не хочется открывать глаза и вставать. Грудная клетка подо мной мерно вздымалась от ровного дыхания.

— Макс, у меня нога затекла, — заныла, дергая конечностью. — Как она вообще оказалась под твоей? Отдай…

Малин что-то сонно промычал, приподнял ногу, освобождая мою лодыжку.

Скатилась в узкий промежуток между полусонным телом и стеной. Горячая ладонь по-свойски приземлилась на бедро.