Враг мой – муж мой - Анастасия Разумовская
«Быстрее! Ещё быстрее!» – прошептал он на ухо разгорячённому коню.
И Мишка, безусловно понимающий своего всадника как и все кровавые лошади, прибавил скорость, хотя это казалось уже не реальным.
Шуг Эйдэрд почувствовал раньше, чем увидел. Тошнотворный запах сгоревших заживо людей и домов подсказал герцогу, что город взят. Мишка вновь ускорил ход. Он перелетал через трупы, ни разу их не задев. И вдруг споткнулся…
Герцог успел слететь с коня раньше, чем тот упал, захрипев. Мишка тотчас поднялся, попробовал ступить, но – увы. Нога оказалась повреждена.
Эйдэрд обхватил могучую шею.
– Прости. Продержись. Я тебя найду.
И бросился бежать.
Не успеть!
Пешком не успеть!
Он чувствовал, что враги уже на Запретном острове. Чувствовал тем инстинктом, который порой появляется у людей, всю жизнь проживших на войне.
Ярость, огромная, как ночь, поднялась в груди. Эйдэрд глухо зарычал.
Ему нужна лошадь! И люди. И время.
***
Калфус спрыгнул с коня и ждал. Улыбаясь наблюдал как принцесса, которую поторопились назвать королевой, идёт к нему. Он принёс клятву на крови, которую даже Всадники не могли нарушить. Но это было неважно. Для начала его отряду хватит тех, кто попытается с ним бороться. Остальные в любом случае станут рабами.
Сейчас его бывшая невеста казалась красивой, как никогда. Тёмные, распущенные волосы ниспадали ниже колен. Густые, шелковистые – их будет приятно наматывать на руку. Кожа белая, глаза – почти чёрные от пылающей ненависти. Это было красивое сочетание: белая кожа и чёрные глаза. А, главное, девушка шла гордо, как и подобало королеве, не девочке. Вскинув подбородок и распрямив плечи. И он представлял, как в этом гордом взгляде появится ужас, как плечи согнутся, как некогда самоуверенная королева Элэйсдэйра съёжится и будет умолять своего повелителя о пощаде и милости, или хотя бы о смерти, ползая в ногах и рыдая.
О да, они все делают так. Рано или поздно.
Зелёные глаза почти сияли в предвкушении. Нет ничего приятнее победы и унижения врагов.
– Преклони колено и принеси мне клятву верности, королева, – предложил он.
– Нет, – Леолия остановилась напротив него, бледная, но решительная. – Я не обещала тебе этого.
– Да, верно, – кивнул он, – это была милость к тебе, женщина.
Он спрыгнул на землю и обошёл добычу походкой тигра, наслаждаясь этими мгновениями. Чуть позже она закричит и будет биться, но сейчас, когда королева ещё не тронута и не понимает, что ждёт её впереди… Самый сладкий миг предвкушения.
Когда он протянул руку и коснулся её губ почти ласковым жестом, Леолия ударила. Удар был точным, без того мига неуверенности, который свойственен всем новичкам.
Калфус оценил её решимость бороться. Конечно, он успел перехватить её правую руку, стиснул так, что кинжал выпал из побелевших до синевы тонких пальцев. Принца удивило, что девушка даже не вскрикнула. Тогда он вывернул эту хрупкую руку, ломая в ней кости, но Леолия, скривившись, не издала ни звука.
И он ударил её. Сильно, коротко, кулаком в лицо.
Девушка упала на землю, из носа закапала кровь.
Принц улыбнулся. Его воины рассмеялись. Никто не из защитников дворца не заступился за свою королеву: эти трусы успели разбежаться, как только Калфус дал слово и разрешилл им уйти.
– Не ушиблись, ваше высочество? – промурлыкал принц, вглядываясь в лицо жертвы и протягивая ей руку.
Краем глаза заметил Ильсинию, забившуюся между колонн крыльца и старающуюся даже не дышать лишний раз. Но с этой всё ясно. Её он уже сломал. Слишком слаба. Не интересно. Главное блюдо поднималось с травы, стараясь не опираться на сломанную правую руку.
Глупая. Непокорная. Не усвоившая первый урок. Всё, как ему нравится.
Вдруг кто-то сзади прыгнул из окна на принца и повис на шее, сдавливая руками горло. Калфус захрипел, в глазах его потемнело. Но принца неспроста называли Огненным змеем. Он повернул голову, освобождая дыхательные пути, затем перехватил инициативу, согнувшись и перебросив нападающего через голову. Однако железная хватка не разжалась, будто это был не человек, а крокодил, чьи челюсти разжать невозможно.
Оба упали, и голова Калфуса оказалась стиснута. Принц наугад ткнул тело позади ножом, спрятанным в рукаве.
Леолия тоже бросилась на захватчика, однако Калфус почуял нового противника и ногой ударил девушку в живот, задев сломанную руку. Королева взвыла, падая на землю. Принц почувствовал, как горячая кровь течет там, где тело противника прижимается к его телу.
Всадники не вмешивались, наблюдали. Вожак должен справиться сам, иначе какой же он вожак?
Калфус ещё пару раз ткнул вслепую ножом, а затем, почувствовав, как тело врага вздрогнуло, провернул нож в ране. Захват ослаб, и принц змеёй выскользнул из смертельных объятий, отпрыгнул в сторону.
Перед ним на траве между поломанных ирисов скорчился долговязый парнишка. Он был без сознания, но его тощие руки продолжали сжимать воображаемое горло врага. Рыжие волосы кроваво пламенели.
– Это и вще твои защитники, женщина? – ухмыльнулся Калфус. – Я буду убивать его долго и щтращно, а ты будешь щмотреть, и понимать, что это будет щ каждым, кто поднимет руку или оружие против вщадника.
Леолия села, баюкая руку. Подняла заляпанное кровью лицо и глянула на бывшего жениха со злой насмешкой.
– Ты дал клятву, Калфус. Дал на крови. Ни ты, ни твои люди не причинят вреда или обиды никому, кто не поднял против тебя или твоих людей своего оружия. Юдард не поднимал против тебя оружия. Рука – не оружие.
Калфус сузил глаза.
– Хорощо, – просвистел и зацокал: – я не прициню ему зла. Но и добро прицинять не буду. Он щдохнет тут, в цветах. А вот у тебя не будет такой возможнощти!
Леолия покачнулась и встала. Сначала на одно колено, потом полностью. Выпрямилась.
«Если он меня не убьёт сейчас, – думала со спокойствием совершенного отчаяния, – то сломает и сделает то, что обещал сделать. А чтобы он меня убил, забыв о своих планах, нужно чтобы он потерял контроль, разозлился, вышел из себя…».
Голова кружилась, всё гудело, вокруг и плыло перед глазами. Боль в руке выстреливала где-то в переносице, ломила в висках. Мир расплывался перед глазами.
Леолия облизнула кровь с губ. Она захлёбывалась в крови, текущей из разбитого носа. Горло раздирало жжение. Со стороны Шугги донёсся вой собак, ржание коней и крики ужаса. «Неужели я ошиблась в словах клятвы, и всадники сейчас убивают мой народ?». Королева содрогнулась.
– Ты
