Мама для дракончика или Жена к вылуплению (СИ) - Максонова Мария

Секунданты возбужденно шепчутся за границей территории для боя.

— Мне нужна ваша смерть, а не признание, я уже говорил. Шпагу!

Нужно отдать ему должное — вместо того, чтобы окончательно расклеиться и умолять о прощении, он ожесточается:

— Сами напросились. Тогда я и буду биться до смерти.

Я делаю несколько шагов назад, Грилборн поднимает с земли оружие. Он больше не усмехается и не отпускает острот, наоборот пытается как-то выкрутиться и ударить. Я чувствую, как постепенно накатывает слабость из-за того, что магический источник совсем ослабел, но сосредоточен только на бое. Грилборн испуган, но силен и вынослив, он практически не пострадал, но движения его становятся судорожными, отчаянными. Он, наконец, понял, что я не шучу. Я вижу его ошибки, вижу возможности... но мне просто не хватает сил ими воспользоваться. Дыхание сбивается, тело подводит. Всего один шанс, только раз собраться с силами и ударить в нужный момент — на это меня должно хватить.

Проклятый шунгуринит выворачивает магические каналы наизнанку, так можно и перегореть, лишившись магии навсегда, убить моего дракона. Внутри плещется страх, смешанная с яростью, борется с несправедливостью происходящего. Почему я должен рисковать своей магией из-за какого-то подлеца? Почему играю по его правилам, почему позволяю?..

Потому что в жизни всегда приходится играть по чужим правилам, но нужно быть достаточно сильным, чтобы выиграть даже в несправедливых играх.

Ухожу от коварного укола, едва не получив удар в живот. Ноги тяжелеют, пот застилает глаза. Еще немного, он тоже устал, он тоже делает ошибки. Всего один удар, всего капля силы нужна, чтобы победить.

Вот он отводит руку в сторону, бью по шпаге и ощущаю, как у меня будто открывается второе дыхание. Крепче сжимаю рукоять, с ног будто упали тяжелые гири. Удар, еще удар, круговое движение шпагой и резкий укол. Прямо в сердце.

Грилборн замирает, на его лице шок, глаза распахнуты, а потом он оседает на землю.

У меня нет сил даже убрать шпагу в ножны. Я судорожно сдираю с запястий проклятые браслеты и бросаю их на тело противника.

— Телепорт! Врача! — кричат его секунданты.

Я медленно поворачиваюсь и бреду к своим на другую сторону поляны. Минутный прилив сил заканчивается, кажется, я исчерпал себя до самого дна. Моя аура в дырах, но без браслетов я хотя бы ощущаю своего внутреннего дракона.

— Вы плохо выглядите, — бормочет озабоченно маршал Марбертон, — вас сильно ранили? Нужна перевязка?

Но я лишь отмахиваюсь.

Сам не понимаю, как земля уходит из-под ног, а в следующий миг обнаруживаю себя сидящим на земле. Карвис пытается осмотреть мои раны, вспарывая одежду:

— Не понимаю, нет большой кровопотери и серьезных ран, что с ним? — бормочет он.

У меня нет сил даже чтобы говорить. Нужно просто вернуться домой и отоспаться.

Кажется, мое сознание плывет, потому что в следующий миг я слышу голос Камилы, ее руки знакомо касаются моих плеч, шлепают по щекам, заставляя прийти в себя. С трудом открываю глаза:

— Мы уже дома?

— Вы чуть не убили себя! — обвиняюще кричит она.

Темные глаза сияют будто звезды. Нежный овал лица, аккуратный нос, длинные ресницы и аккуратные брови. Настоящая красавица, сразу видна эльфийская кровь, но разбавленная человеческой, что делает ее только ближе, живее, красивее. Не идеальная статуя, а живая девушка. Только тонкие белые полоски змеятся по нежной коже словно рисунок трещин по древней картине.

Обвожу пальцами капризно изогнутые губы, прижимая ладонь к щеке:

— Какая же ты красивая, — вижу, как покрываются румянцем нежные щеки и проваливаюсь в темноту.

Глава 21

Камилла

После дуэли Эйдан слег. Доктор ФицУильям констатировал, что его раны несерьезны, а вот аура разорвана из-за воздействия артефакта, да еще магическое истощение, перешедшее в физическое. Он на месте оказал Эйдану первую помощь и запретил переносить его через портал, так как это могло ухудшить его состояние. Слава Богине-Матери, что я заставила доктора явиться на место дуэли, ведь изначально предполагалось, что в случае ранения Эйдана секунданты быстро переправят в особняк именно порталом, ведь дуэль предполагалась не магическая, а вон как вышло.

Кевин констатировал смерть Льюиса Грилборна, а маршал Марбертон изъял антимагические браслеты и весь дуэльный набор его рода для проверки. Секунданты Льюиса были обескуражены и заявляли, что ничего не знали про неисправность артефактов.

Так как переносить порталом Эйдана было запрещено, доктор ФицУильям обратился крупным серебряным драконом с льдисто-голубым отливом. Он подхватил Эйдана в лапы, а мне предложил сесть между выступами гребня на его загривке. Было ужасно неудобно, так как я знала, что обычно на свою спину драконы пускают только своих любимых и членов семьи.

— Хороших друзей тоже, — усмехнулся Марбертон, помогая мне забраться.

Так как место проведения боя было неподалеку от имения Эйшир, было решено, что до выздоровления мы останемся там. Кевин открыл портал, с помощью которого я смогла забрать самые необходимые вещи и детей из столичного особняка. Не знаю, что мы делали бы без него.

— Мне стоило с самого начала сопровождать Эйдана, я чувствовал, что может быть что-то не так, но он слишком опасался за вашу безопасность, больше даже, чем за свою жизнь, — со вздохом покачал головой ФицУильям, когда я высказала ему свою благодарность в очередной раз. — Спасибо, что настояли на своем и были рядом с ним. Вы его спасли, — поклонившись, он поцеловал мен руку.

— Я ничего не сделала, — покраснела я, отчасти жалея, что в этой суматохе отказалась от ношения вуали, в ней он не заметил бы моего смущения.

— Вы не поняли? — усмехнулся ФицУильям. — Это вы помогли Эйдану на дуэли.

— Что? Нет, я это значило бы, что нарушен дуэльный кодекс, защитная магия не позволила бы такого! — возмутилась я.

— Есть кое-что, что выше этих законов, например, благословение Богини-Матери, что связала вас с Эйданом узами брака, — по-доброму усмехнулся доктор. — Вы с ним словно сообщающиеся сосуды, когда ваша магия была истощена болезнью, его сила не сожгла вас, а восполнила и помогла уничтожить отравляющие вещества. Когда же ему потребовалась энергия, вы сумели передать ему ее, чтобы он сумел победить. Вы и сейчас помогаете ему восстановиться после ранения, просто находясь рядом. В вашем случае поговорка «любовь лечит» работает буквально.

Я покраснела. Не думала, что мои чувства к Эйдану настолько всем очевидны. Впрочем, кажется... нет, я не была уверена, но в моем сердце родилась робкая надежда, что мои чувства не будут такими уж безответными.

— Спасибо, доктор, — только и сумела выдавить из себя я.

Мне не верилось, но надежда все же появилась в моем сердце. Я действительно сидела подле Эйдана большую часть времени. Маленькая Вилли не хотела оставлять папу одного и частенько возилась на его кровати. Приходя в сознание, Эйдан лишь улыбался:

— Она чувствует болезнь родного дракона и инстинктивно пытается мне помочь и согреть своим тельцем, своей магией, — он погладил по спинке свернувшуюся у него под боком клубочком и заснувшую девочку.

Затем он перевел взгляд на меня, и ни одна его мышца не дрогнула, не опустились брезгливо крылья носа, не сощурились ехидно глаза. Эйдан смотрел на меня с той же нежностью, что и на малышку, но, кажется, в этом взгляде было и еще что-то, чему я не могла найти названия, но это отдавалось в моем сердце щекотным трепетом. То, как он норовил ненароком взять меня за руку, как старался выглядеть более бодрым и полным сил, чем был на самом деле.

Прошла неделя, и постепенно Эйдан приходил в себя. Он уже не так много спал, но стоять ему все еще было тяжело. Однако, он уже начал разбираться с накопившейся почтой и вести свои дела с моей помощью. Мне оставалось только поражаться тому, сколько всего требовало его внимания: разные предприятия на территориях герцогства и виконтства, присмотр за каждым населенным пунктом, проверки купцов и судов, отчеты в имперскую канцелярию и прочее-прочее-прочее. Я как раз собиралась объявить Эйдану, что на сегодня хватит и нужно отдохнуть от работы, когда в комнату, постучавшись, вошла Мелоди.