Ненаглядная жена его светлости - Натаэль Зика
Через пару минут Софью осенило, как это можно устроить.
– Рива, ты не поможешь мне? – Соня открыла дверь комнаты и громко позвала служанку.
– Конечно, миледи! Что нужно сделать?
Софья выложила на стол три монеты: маленькую, жёлтого цвета, побольше – серебряного. И самую большую, красную.
– Я не знаю здешних цен, расскажи мне, что можно купить на каждую из этих монет.
Рива кивнула и первой показала на красную.
– За одну медяшку дадут мешок картофеля. Или двух куриц. Или крынку молока, туес творога и десяток яиц. За серебрушку, – палец служанки коснулся кружка среднего размера, – можно купить суягную овцу или дойную козу с козлятами. Или нетель. За золотой – упряжку крепких коней, новую повозку, и ещё сдача останется. Но золотой лучше заранее разменять на серебрушки и медяшки, так удобнее. У нас тут золото не в ходу, нет таких денег у людей. Мы всё больше медь используем, иногда серебро.
– Поняла, спасибо. Напомни мне, сколько вы получаете жалованья?
– В общем – серебрушку в месяц.
– В общем?
– Отец пять монет, мама три и я две. Получается одна серебрушка. Но мы, конечно, берём медными монетами.
– Так немного...
– Что вы, миледи! Это очень хорошее жалованье, ведь мы не тратимся на жильё и питание! – всплеснула руками девушка. – Многие хотели бы попасть на наше место!
– Всё поняла, спасибо, Рива, можешь идти.
Служанка ушла, и Соня проинспектировала содержимое мешочков. В одном из «наследственных», самом маленьком, обнаружилось золото, в двух других, что побольше – серебро и в третьем, самом большом – медь. Мешочек, который ей передал Умар, был наполнен только медными и серебряными монетами.
В принципе, денег у неё достаточно, возможно, хватит и на артефакты. Но есть одно большое «но» – средства ей могут понадобиться на другое. Например, на услуги мага, который сможет отправить её домой. Значит, золото и оба мешочка с серебром нужно отложить и пока не тратить.
Софья пересчитала наличность и убрала её на дно сундука. Всего у неё оказалось тринадцать золотых и сорок серебряных монет.
Меди вышло сто восемь штук. И ещё восемнадцать серебрушек из оброка Адель.
Можно сказать, что Соня – богачка!
Следующий день ушёл на разработку эскизов, новые расчёты и выбор наиболее подходящего места для выгребной ямы и подводки к ней труб.
А утро Софья встретила в повозке.
Чтобы не смущать местное население и не провоцировать воришек, она решила переодеться в простую одежду. Кора долго причитала, что, мол, негоже так, и как это миледи – и в ношеном! Да, в чистом, но всё равно, не по статусу её светлости надевать то, что носят простолюдины!
Однако одним из своих платьев с госпожой поделилась.
– Может, и правда так лучше, – засомневалась позже Кора, рассматривая Риву и герцогиню. – Ни к чему дразнить гусей. А так вас за местных примут.
– Знакомых встретим, что скажем, кто это с нами? – буркнул Римус. – Не в поле едем, в город!
– А... а племянница моя, Маниша! Из Костырек, – после секундного раздумья решила Кора. – На свадьбу Ривы приехала. Вот и повод для всех!
– Ох, и хитрый же вы, бабы, народ! – восхищённо прищёлкнул языком Римус и тут же стушевался: – Прошу прощения, ваша светлость! Это я не про вас!
– Ничего, я так и поняла. Едем? Дорога неблизкая...
Кора отступила в сторону, её муж поправил шапку, разобрал вожжи и хлопнул ими по крупу лошади.
Глава 26
Лошадь шла бодрым шагом, только изредка переходя на рысь, и в Гладов они приехали ближе к вечеру.
По большей части дорога вилась по безлюдной местности мимо холмов и вдоль лесных массивов, кое-где разделённых обширными луговинами.
За всё время им встретилась лишь одна деревенька в полтора десятка домов. Сами жилища и их обитатели выглядели серо и непритязательно. Одного взгляда хватило, чтобы понять – деревня не живёт, а выживает.
– Что же герцог не следит за своим имуществом? – не выдержала Соня.
– Нет, милорд следит! Только к чему тратиться, если вдовствующая герцогиня Д’Аламос здесь совсем не появляется? – отозвалась Рива. – А нам и так хорошо, мы на его светлость не в обиде.
– Я про деревеньку, – пояснила Софья. – Еле живая же. Сколько там народа живёт? Чем занимаются?
– О, миледи, но Медные Родники – свободное поселение, оно никому не принадлежит! И земля, на которой она расположена, находится за пределами герцогства! – всплеснула руками служанка. – Вот оттуда и дотуда – вольные земли. А дальше опять герцогство. Чем живут? Огороды сажают, скотину держат. Мне мама рассказывала, что ещё прежний герцог зазывал жителей к себе, сулил хорошие подъёмные и жалованье, да народ не решился продаться. А теперь от деревни полтора десятка домишек осталось.
– Почему звал? Почему не согласились? – Соня поняла, что ничего не понимает.
– Думаю, хотел прирезать клин, что делит герцогство, чтобы получился ровный край, а не со щербиной, как сейчас. Потом, смотрите на во-он тот холм,– девушка показала в сторону от дороги. – Там рудник, только он давно заброшен. Сколько себя помню, так и стоит. Рудник принадлежит деревне, его светлость хотел выкупить у деревни вместе с куском земли, да староста упёрся. Пожадничал, вот и не получил ничего. Как только деревенские задрали цену, герцог сразу же ввёл пошлину за провоз по своей земле. И добыча захирела и совсем прекратилась.
– И... что там добывали?
– Медь.
– Медь?
«Гм... Полезный же металл! Интересно, сколько он тут стоит?» – мелькнуло в голове.
И Соня принялась вспоминать, где применяется медь. Навскидку в голову пришли
