Кристиана Берестова - Магистр Тайной Печати
— Я, в свою очередь, назначаю Мессира Габриэля, главу вашего сообщества луни, следить за исполнением наложенных на вас Жюслен, обязательств. На этом я объявляю заседание закрытым. Вердикт окончательный и обжалованию не подлежит.
На этих словах судья стукнул молотком по деревянной подставке. Все ясно, сегодняшнее слушанье было показательным в отношении гуманности властей. Значит, нам повезло. По залу прошелестели щелчки, и тот час же, он наполовину опустел. Те, кому этот способ перемещения был недоступен, выходили через двери или попросту растворялись в воздухе.
Соня взлетела с места, радостно направляясь к Алисе.
— Разве вы забыли, мадмуазель Вайолет, что в зале заседаний летать запрещено?
Вкрадчиво поинтересовался судья. И Соня грохнулась на ноги, остановленная одним его взглядом.
— Прошу прощения, ваша честь, — с плохо скрываемой досадой, сказала новоявленная капитанша внутренних войск. — Больше этого не повториться.
— Да уж, надеюсь, что не повториться. Не желаю вас больше видеть в этом зале. Так что постарайтесь быть законопослушной.
Судья неторопливо складывал листки в черную, замшевую папку.
— И кстати, Соня, если вы проявляете такое активное участие, в судьбе госпожи Беловой, будьте любезны, сопроводить ее ко мне, завтра, в восемь утра.
— Мессир, Самаэль, — обратился судья к боссу. — Я понимаю, каждая минута пребывания в Pondemonium Potestas в тягость любому созданию, но все-таки надеюсь что вы, и ваши друзья, погостите здесь до утра?
Самаэль обвел нас глазами, желая убедиться, понимаем ли мы последствия отказа и, не сговариваясь, мы дружно кивнули.
— Великолепно, — подытожил старейший Креатор, зажимая увесистую папку под мышкой. — Значит, в восемь утра я буду ждать госпожу Белову в сопровождении мадмуазель Вайолет Лэнд. А в восемь тридцать, вы все подойдете ко мне на чаёк.
Он задумчиво пожал плечами.
— Или кофеёк, в общем, что пожелаете, то и наколдуем. А сейчас всем спокойной ночи и приятных слов.
Уже взявшись за ручку двери, он обернулся.
— И еще, Соня, не лазайте по башне, мало ли на что, здесь можно напороться. Доброй ночи.
Кивнув нам на прощание седой головой, судья вышел. Соня посмотрела на меня одновременно испуганным и растерянным взглядом.
— Он ко мне цепляется, да? Я ему наверно не нравлюсь?
Вместо меня ей ответил Самаэль.
— Напротив Соня, вы ему очень симпатичны и завтра у вас будет возможность в этом убедиться.
— Может, мы уже пойдем отсюда? — благоразумно предложила Айрин. Они с Куртом уже стояли в дверях, ожидая нас.
Разговор с принцем.
Кто-то тронул меня за плечо, я обернулся. Передо мной стоял Жюслен Монтэр собственной персоной.
— Вы позволите мне поговорить с вами, Кристиан?
Я недоуменно пожал плечами, мне было трудно даже предположить, о чем мог хотеть поговорить со мной Жюслен.
— Хорошо, поговорим. Только надеюсь не здесь?
Принц сморщился, как от зубной боли.
— Конечно же, нет. Осмелюсь пригласить вас к себе.
— Как вам будет угодно, — кивнув, ответил я. От любопытства, как известно, мрут даже древнейшие животные, а я был сильно заинтригован.
Апартаменты принцу выделили во истину королевские. По стенам тянулись тончайшие полотна шелкографии. Растопленный камин, был точной копией виденного мною однажды в Лувре. Дорогие безделушки, бронзовые канделябры старинного литья, повсюду шелк и золото. Одним словом роскошь достойная королевских особ. Принц выглядел взволнованным и потрясенным от пережитых событий. Следуя этикету, Жюслен первым опустился в одно из резных, обтянутых шелком кресел, предлагая мне сесть рядом. Протянув руку к стеклянному столику, он откупорил бутылку вина и разлил его в два бокала. Он сильно волновался, решая с чего бы начать разговор.
— Давайте выпьем маршал, за то, что мы вышли из этой истории с минимальными потерями для наших жизней. Мой брат погиб, да упокоится его душа в объятьях Превера.
Звякнул хрусталь. Жюслен залпом выпил содержимое своего бокала, и встал. Я хорошо помнил этикет, поэтому встал следом за ним. Прошло несколько минут, пока он, метясь по комнате в раздумьях, не обратил на это внимание.
— Почему вы стоите, Кристиан?
— Я старомоден, мессир.
— Ах, вы об этом. Да черт с ним, с этикетом. Не люблю когда, стоят в моем присутствии.
— Привыкайте мессир, скоро вы станете королем.
Он обреченно вздохнул, теребя в руке бокал.
— Королем, — задумчиво повторил он. — Вы, наверное, мне не поверите, ведь я так долго к этому стремился. Но, честно говоря, я не рад этому ничуть. Вы симпатичны мне, Кристиан, хотя и этому вы, наверное, тоже не поверите. Я понимаю ваш взгляд, вы осуждаете меня за Алису. Именно о ней, я хочу с вами поговорить. Я осознаю всю гнусность своего поступка, и согласен со всем презрением, которое сегодня было выказано в мой адрес. Я понимаю, нет мне прощения, — принц снова наполнил свой бокал и залпом выпил содержимое.
— Словом, я прошу у вас руки Алисы. Она уже обращена. А что может быть лучшей судьбой для девушки в нашем королевстве, чем занять место рядом с королем?
— Вы правы, мессир, это большая честь, — согласился я с принцем. — Но дело не в этом. Какими чувствами вы, руководствуетесь, принимая это решение?
Жюслен досадливо тряхнул головой.
— Я буду вам очень признателен, Кристиан, если обращаясь ко мне, вы будете назвать меня не "мессир", а Жюслен. — Он потер лицо, как будто стряхивая с глаз усталость.
— Чем я руководствовался? На мне теперь, как я понимаю, лежит ответственность за целомудрие девушки. И как это было в средневековье, я обязан на ней жениться.
— Понятно, — кивнул я. — Значит это чувство ответственности. Я советую вам поговорить с ней самой. Узнать, что она думает на этот счет. Возможно, она еще не готова к браку.
— А что думаете вы, Кристиан? — Принц испытующе смотрел мне в глаза, своими ярко-синим глазами, которые так нравились Алисе.
— Я думаю, для брака нужны более глубокие чувства. Ведь по правилам брак это однажды и навсегда, а ваша фраза "обязан жениться", немного не из той оперы. Она вам как женщина нравится, хотя бы немного?
Мой вопрос смутил Жюслена. Он провел рукой по волосам, и смущенно улыбнувшись, кивнул.
— Нравится, очень нравится. Именно такая королева и нужна моему народу.
— Тьфу, — выругался я в сердцах. — Может, хватит этого позёрства "моему народу нужна"?! — передразнил я принца. — Вам самому она нужна или нет?
Принц растерялся еще больше. Вот уж не ожидал я от этого красавца, избалованного светской жизнью, таких глубоких чувств, как смущение.
