Что ты несешь с собой – часть II (СИ) - Юлия Борисовна Жукова
Древодом даже не дрогнул. Чтоб ему пусто было. Чтоб им тут всем пусто было! Да гори они все огнём, хоть бы за ночь весь клан в полном составе кустами обернулся, я бы не пожалела!!!
Я зашагала куда глаза глядели, едва уворачиваясь от раскинувших лапы кустов и вырастающих из темноты почти невидимых в ней древодомов. Даже третий глаз не стала использовать. Какая разница? У меня нет цели. У меня нет ценности. Я уже никому и ничего не несу.
Тьму в моём сердце и вокруг прорезал крик.
— Пранья!!!
Я остановилась, как кукла, в которую перестали играть.
— Пранья!!! — крик повторился ближе, и вскоре из тьмы вынырнул Танва, сияющий такими переливами цвета, что я даже сразу и не назвала бы. Однако в этом свете он легко разглядел моё лицо и запнулся, подавившись собственным голосом. Не знаю, как я выглядела, но он — не лучше. Растрёпанный, в слезах, с листьями в волосах.
— Что? — наконец разлепила губы я.
— Паринья! — выдохнул Танва и всхлипнул. — Она… Её… забрал амард.
* * *Уголок автора
Тьма сгущается, и нашему маленькому театру не до шуток. До конца книги осталась одна глава!
Глава 19
Плен
Танва ещё что-то говорил и пытался отвести меня к тому месту, где теперь росла Паринья. Зачем? Оценить, хорошо ли листики зеленеют? Кажется, я что-то в таком духе сказала вслух, отчего бедный мальчишка отпрянул, словно я ему пощёчину дала. Наверное, и правда больно было.
И к лучшему. Пускай обидится и не ждёт от меня поддержки. Какая от меня поддержка, если я сама — груз, тянущий на дно? Я не просто оказалась бесполезна — для Чалерма, для своего клана, для мирового порядка — я ещё и навредила. Маленьким, наивным махарьятам, которые смотрели на меня, как на наставницу. Они думали, я сделаю из них настоящих охотников. А я делаю из них кусты. С чего я вообще решила, что им позволят быть сильными и умелыми? Этот клан уже не первое поколение уничтожал в себе всех, кто выделялся в лучшую сторону. И если слишком хорошего учителя пускали на корм амарду, то почему я решила, что слишком хорошего ученика не пустят?
В горле ком стоял плотной затычкой, я даже говорить уже не могла. Да и слёз не осталось — у меня их никогда много не было, а сегодня я уже все израсходовала. Не было и гнева. На кого тут злиться? На Саинкаеу? А что толку злиться на врага, с которым ничего не можешь сделать? На Чалерма — за то, что поставил меня на эти группы? Так, положа руку на сердце, я не шибко сопротивлялась. Упёрлась бы рогом, как бы он меня заставил? Я поверила, что ничего страшного не случится. Он ведь так осторожничает всегда, и раз он счёл, что можно, значит, точно можно… Злиться теперь на него за то, что дал ложную надежду? Так своей головой думать надо было. Ему откуда знать, хорошо ли я обучу детей?
Оставалось злиться только на себя, но и эту чашу я на сегодня опустошила. Я неправа кругом: перед отцом, перед Чалермом, перед детьми. Перед другими кланами и самим мировым порядком. Вот всё, чего я достигла, придя в клан Саинкаеу: спутала планы Чалерму и уволокла на дно хорошую девочку.
— Пранья, — всхлипывал Танва, — что же теперь делать?
— Не высовываться, — огрызнулась я. — Изображать посредственность. А лучше всего свалить с этой проклятой горы куда глаза глядят. В Саваат. Пить воду из священного источника.
Я говорила всё это, глядя мимо Танвы в никуда. Смотреть ему в глаза я сейчас не смогла бы. Да и зачем? Я уже подвела их всех. Мне не было смысла ни оправдываться, ни каяться. Пускай выучит урок: не доверять случайным праньям, которые ведут себя так, словно знают, что делают.
— А вы?
Я всё-таки глянула на мальчишку. Похоже, урок он не усвоил: смотрел на меня всё ещё с надеждой, словно ждал, что я отведу его в волшебную страну, где всё справедливо. Меня бы кто отвёл.
А я — что я? Я сама не знала, куда иду, лишь бы подальше от Чалерма. Глупо, по-детски, как будто других забот нет, кроме его недоверия. В итоге и в этом он был прав: доверять мне нельзя. Я всё порчу. Я никому и ни для чего не могу сгодиться.
Хотя нет, для одного я всё же сгодиться могу. И тогда по крайней мере моей семье станет легче. Хоть на какое-то время… пока дальнейшие последствия очередного моего безбашенного поступка их не нагонят. Но… Я достаточно напринимала собственных решений в последнее время. Я думала, что я умнее, справедливее, рассудительнее. Что знаю, как быть, лучше всех остальных. И вот к чему это привело. Что ж. Пусть хоть для тебя, Ицара, это станет уроком в смирении гордыни. И теперь, когда застилающая глаза дымка самоуверенности развеялась, ты сможешь увидеть, что советовали умные люди.
— А я… — Я вздохнула полной грудью, потому что ком в горле растворился. — Я сделаю то, ради чего я здесь.
И, не обращая больше внимания на Танву, я зашагала вверх по склону.
Спустя пару сотен шагов и оставшись одна, я всё же воспользовалась третьим глазом: теперь у меня была цель, и глупо было бы на пути к ней спотыкаться и тыкаться лбом в древодома. А ещё мой иссушённый бедами ум потихоньку заворочался, подкидывая ценные мысли.
И первой из них была такая: я по-прежнему не знала, как вызволить амардавику из кварцевого гроба. Но ведь из того же камня высечены и библиотечные глаза. А где искать управу на них, я уже знала. Решительно развернувшись, я метнулась бегом к дому Чалерма. Из моего он меня выжал, так я не побрезгаю к нему заглянуть, авось в следующий раз дважды подумает… Впрочем, не будет никакого следующего раза.
Как и всегда, в дом Чалерма я зашла беспрепятственно. Он не поставил никакого барьера, не
