Мишель Ходкин - Эволюция Мары Дайер

Я почувствовала желание зевнуть. Я попыталась подавить его, но в итоге, физиология победила.

– Как ты спишь? - спросила Доктор Келлс.

- Хорошо. - Это было отчасти правдой. Два дня подряд я просыпалась в своей кровати. Это должно что-то значить.

Она изучала мое лицо.

- Ты выглядишь очень усталой, - сказала она.

Я пожала плечами. Без ответа.

– И худой. Ты на диете? - спросила она меня.

Я покачала головой.

– Может, у тебя проблемы с адаптацией? Как думаешь, может есть что-нибудь, что помогло бы тебе расслабиться?

Мне хотелось откинуть голову и застонать.

- Я и так принимаю много таблеток.

– Тебе необходим сон.

- Что, если я стану зависимой? - Я бросила ей вызов.

Это не сработало.

- Не волнуйся, таблетки, которые я тебе назначу, не вызывают привыкание. Кстати, как ты себя чувствуешь, принимая другие лекарства?

- Замечательно.

- Никаких галлюцинаций?

Не те, о которых бы я могла вам рассказать.

– Кошмары?

Не те, которыми бы я могла поделиться.

Доктор Келлс наклонилась вперед.

- Совсем ничего необычного?

- Нет, - сказала я, улыбаясь. - Совершенно нормально.

Абсолютная ложь.

– А как насчет пребывания здесь, в Горизонтах? Как тебе наша программа?

- Ну, - сказала я, изображая задумчивость, - мне очень нравится Арт Терапия.

- Замечательно, Мара. Ты делаешь записи в дневнике?

Дневник, который я получила, но не помнила об этом? Признаться в этом означало бы признаться в потере времени. В потере сознания. Большими красными флагами, что я не в порядке. Я бы с тем же успехом могла сделать себе татуировку на лбу ПОЛОЖИТЕ МЕНЯ В ПСИХУШКУ.

Поэтому я сказала доктору Келлс, что я его потеряла. Нормальные люди все время теряют вещи. Не важно.

– Ты очень забывчива в последнее время? – Спросила она.

– Нет, - ответила я, притворяясь, что вопрос меня удивил.

– Ну, это может происходить из-за некоторых препаратов. Я хочу, чтобы ты обратила внимание и сказала, замечала ли ты за собой что-нибудь в этом роде. – Она поправила очки на носу. – Даже если ты не считаешь, что это важно. Думаю, что возможно, я изменю тебе дозировку некоторых лекарств. – Сказала она, записав это в свой блокнот. – Что насчет эмоций?

- Что вы имеете в виду?

– Как ты ладишь с другими студентами?

– Хорошо.

Доктор Келлс откинулась в кресле и скрестила ноги; колготки телесного цвета сморщились на ее коленях, как вторая, искусственная кожа.

- А как насчет Фиби?

Так вот куда вели все эти вопросы. Я вздохнула.

- Я бы не назвала нас друзьями.

- Почему ты так говоришь?

– А у Фиби есть друзья? – спросила я.

- Ну, Мара, мне интереснее услышать почему вы двое не ладите.

– Потому что она – определенно ненормальная. И лгунья.

– Кажется, она тебе не очень нравится.

Я потерла подбородок.

- Довольно точно, так и есть.

- Фиби сказала, что ты ей угрожала.

– Она сказала, что я ей угрожала? – Я рассказала доктору Келлс о зловещей записке «Я тебя вижу», которую Фиби положила в мою сумку, но все, что сказала доктор Келлс было « Я поговорю с ней».

Затем она спросила,

- А как насчет Адама?

Я поежилась. Его я тоже терпеть не могла.

– Ты завела здесь друзей, Мара?

Кондиционер щелкнул как раз в тот момент, когда молчание затянулось.

- Джейми, - предложила я.

- Вы двое знали друг друга еще с Кройдена, верно?

– Да …

- Как насчет Тары?

Кто такая Тара, черт возьми?

– Меган? - С надеждой спросила Доктор Келлс.

Меган. Меган, у которой странные фобии. Мы едва разговаривали друг с другом, но когда я видела ее, я говорила “Привет“, поэтому я решила кивнуть в ответ на вопрос доктора Келлс, и для ровного счета назвала имя Стеллы. Казалось, доктора Келлс это не особо впечатлило.

- Хорошо, - сказала тогда она, и махнула на дверь кабинета. - Ты можешь идти. Давай еще раз поговорим перед семинаром.

– На самом деле, - сказала я, растягивая слова. – Я, возможно не пойду. - Я старалась, чтобы это не прозвучало самодовольно.

- Это очень плохо. - Доктор Келлс выглядела разочарованной. - Наши студенты, как правило, находят его полезным. Может быть, ты присоединишься к нам в следующий раз?

- Конечно, - ответила я, потом схватила сумку, поблагодарила ее за разговор и вышла.

Было бы неплохо, если бы смерть Анны и ногти Фиби были худшим, что случилось со мной в этот день.

Папа отвез меня домой, и когда мы приехали, там было тихо. У Даниэля и Джозефа опять начались занятия, и они еще не вернулись. Мама, наверное, была еще на работе. Ной пробудет на Род-Айленде до завтра, таким образом, я оказалась дома одна, и мне было нечем заняться.

Поэтому я занялась исследованием. Я прошла в свою комнату мимо портрета бабушки в коридоре и, как сказал Даниэль, решила направить все усилия на изучение “Новых Теорий в области Генетики“. Шестьсот страниц, проклятье.

Но книги на полке не было.

В шкафу тоже.

Я начала снимать коробки с полок шкафа, думая, что возможно, ради безопасности я положила книгу в одну из них, и просто не помню об этом. Но даже после того, как я вытряхнула из них все содержимое на пол, я ничего не нашла.

Я обезумела от отчаяния, пока не вспомнила, что последний раз я ее видела в гостиной перед карнавалом, и что прежде, чем я ее там оставила, Даниэль просил ее почитать. Вероятно, она просто была в его комнате. Я почувствовала себя немного легче и глупо из-за того, что вела себя, как сумасшедшая. Нормальные люди все время забывают такие вещи.

Я пошла в комнату Даниэля и осмотрела его полки; там не было несколько книг, а те, что стояли, наклонились друг к другу под острым углом.

А иначе, я бы не заметила блокнот. Не заметила бы свой почерк на обложке. И свое имя.

Блокнот был абсолютно, совершенно мне незнаком, и осознав это, я испугалась.

Я вспомнила слова Брук:

- Мара, где твой дневник?

- Я его не получала.

- Конечно же, получила. В первый день, ты разве не помнишь?

Нет, не помнила, но теперь я смотрела прямо на него. И открыла.

На первой странице ничего не было, и я уже было почувствовала облегчение.

Но затем я перевернула ее.

Меня охватила паника, захлестнула и яростно сбила с ног. Мои колени подогнулись и я села на кровать Даниэля, согнувшись и продолжая смотреть.

Каждая строчка на второй странице была заполнена словами. Сотни слов на тринадцати строчках, в виде очень коротких предложений.

Помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите помогите