Габриэлла Пирс - Колдовская кровь
Джейн затаила дыхание. Она понятия не имела, какой реакции ожидать, но искры вполне могли посыпаться. Отнять у Линн ее силы казалось единственным безопасным способом воссоединить ее с Аннетт. Во-первых, это лишало Линн возможности передумать и вернуться за Джейн. Во-вторых, это значительно снижало шансы на то, что Линн сделает Анну несчастной. Джейн считала, что Линн могла стать хорошей матерью, если откажется от своего статуса идеальной ведьмы. «Кроме того, если она поставит Анну выше магии, я не буду чувствовать себя такой виноватой, что сдала ей девочку», – с тревогой подумала она.
Линн потянулась к своей сумке.
– Что вы делаете? – насторожилась Джейн, призывая свои чары образовать своеобразный щит вокруг нее, но Линн лишь снисходительно улыбнулась.
В предмете, который она достала из сумки, Джейн узнала серебряный кинжал атаме.
– Передайте… Малкольму… что эти условия более чем приемлемы, – спокойно заявила Линн и поднесла тонкое лезвие к своим губам. Она закрыла глаза, и земля с головокружительной скоростью ушла из-под ног Джейн. Линн глубоко вдохнула, и Джейн вдруг почувствовала, что ей не хватает воздуха. А потом Линн выдохнула на нож. Даже в относительно теплом воздухе она увидела выдохнутое облачко пара, которое на миг осело на лезвии ножа, а затем исчезло, поглощенное им. А потом все прошло, и на лужайке остались только Джейн, Линн и небольшой серебряный предмет, который Линн легонько бросила через лужайку в ее сторону.
«Она даже не засомневалась», – поразилась Джейн, кое-как поймав нож. Обмана быть не могло: она чувствовала магию Линн в нем. Она клубилась у ее пальцев, скованная серебряной поверхностью. Джейн содрогнулась и быстро спрятала нож в сумку. Она верила, что Линн пойдет на все ради Аннетт, она рассчитывала на это. Но почему-то легкость и быстрота капитуляции Линн застали ее врасплох. «Она и впрямь любит дочь», – подумала Джейн с некоторым восторгом. Впервые с того самого момента, как эта идея пришла ей в голову, она почувствовала облегчение при мысли о встрече матери и дочери. Вопреки всему, ей стало казаться, что она все-таки делает хорошее дело, а не просто действует в своих интересах.
– Ее теперь зовут Анна Локсли, – мягко сказала она Линн и рассказала обо всех деталях второй жизни ее дочери, которые знала. Единственным, что она обошла вниманием, было участие Далкеску в похищении Аннетт. Вполне возможно, что со временем Линн и сама выяснит истинные подробности этой истории, но то, как легко Линн пошла на жертву, заставило Джейн сиять от счастья, и она не собиралась портить это прямо сейчас. Ей нравилась эта сторона Линн… И она не хотела бы оказаться поблизости, если прежняя, мстительная Линн снова даст о себе знать.
– Полагаю, наши с вами дела закончены, – подытожила Джейн. Она внимательно посмотрела на Линн, боясь увидеть в нем знаки, что все это лишь мастерски разыгранная уловка, но опущенные уголки персиковых губ Линн выдавали ее слабость и покорность.
– Передавайте своим нанимателям мои наилучшие пожелания, – поспешно ответила ей Линн и, спохватившись, вернула ее золотой Vertu. Она задержалась на мгновение, пристально глядя на Джейн, и та с удивлением уловила в глазах своей бывшей противницы тот странный, как от контактных линз, слой темноты поверх радужки. «Я-то всегда думала, что это из-за ее магии, – подумала Джейн. – Но, видимо, у нее просто такой взгляд». Действительно, и у Малкольма, и у Анны были довольно темные глаза. Но во взгляде Линн что-то всегда казалось ей неестественным, как будто его затягивала какая-то пелена.
– Передам, – ответила она с запинкой, стараясь сохранить в голосе твердость. – Уверена, они бы хотели, чтобы я передала их ответные пожелания.
Линн улыбнулась совершенно необъяснимой улыбкой, и секунду Джейн разрывалась между желанием обнять ее и бежать куда глаза глядят. Но ни того, ни другого она не сделала, потому что за странной улыбкой последовали еще более странные слова.
– Я всегда видела в тебе немного себя… Элла.
Пока Джейн успела осмыслить ее прощальную реплику, Линн уже зашагала прочь из парка. Джейн внезапно вспомнила, что однажды уже слышала эти слова от Линн. «Она говорила их не Элле. Она сказала мне, что я напоминаю ей ее – в день свадьбы».
Джейн сделала несколько неуверенных шагов в сторону дорожки и рухнула на ближайшую скамейку, еле сдерживая смех. Линн разглядела ее под маской. Кто знает, как ей это удалось и давно ли, но это и не имело значения. Линн добровольно и легко пошла на условия Джейн, и вся ее магия была надежно закупорена в атаме, лежащем в сумочке Джейн.
«Я забрала ее магию, она знает, кто я, и все равно, единственное, о чем она думала – это Анна», – изумлялась Джейн. Она почувствовала, как камень, который она так давно носила на душе, даже не зная об этом, начал исчезать.
«У меня получилось».
Она чуть ли не вприпрыжку пустилась прочь из парка. Ей не терпелось все рассказать Ди… и Малкольму.
Глава 34
На следующее утро Джейн сидела на кровати в своем номере и разглядывала атаме Линн. Именно в этой позе, с небольшими вариациями, она провела и весь вчерашний день и вечер, но ей до сих пор не надоело. Тонкое обоюдоострое лезвие было длиной с ладонь Джейн, и его зеркальная поверхность как будто впитывала землистые цвета ее спальни. Ручка атаме была также сделана из серебра, но на этом сходства с кинжалом Мисти заканчивались. Каждый сантиметр рукояти был испещрен непонятными символами и буквами и так потускнел, что лишь местами под почерневшим слоем были видны проблески металла. Он был по-настоящему красив. Но что с ним делать, было совершенно неясно.
Самый очевидный вариант: забрать силу себе. Она помнила, как взяла в руки серебряное кольцо, оставленное ей бабушкой, помнила свою мгновенную уверенность в том, что оно принадлежит ей. Она не сомневалась, что может проделать это снова и впустить в себя магию атаме точно так же, как магию Селин Бойл.
Во многом перспектива была заманчивая. Джейн станет по меньшей мере вдвое могущественнее, чем сейчас. Могущественной настолько, что легко сможет оградиться от неприятеля. Она будет непобедима, или, по меньшей мере, будет чувствовать себя непобедимой, и в этом-то и заключалась проблема такого решения. Магия в кинжале принадлежала Линн, а Линн была – во всяком случае, до того, как рассталась со своей силой – необыкновенно злой и жадной до власти. В книгах о колдовстве Джейн не нашла указаний на то, что магия бывает плохой или хорошей сама по себе, но существование злых ведьм было неоспоримым фактом, и она не хотела рисковать и пускать их жизненные соки по своим венам.
