Ледяная корона - Ева Верми
– Это было тогда, а сейчас у нас экстренная ситуация. Стирия, ты должна же понимать, что ты наследная прионса!
Стирия демонстративно закрыла уши и начала вопить:
– Бла-бла-бла!
Мама покачала головой и, бросив мне «Присмотри за сестрой, пожалуйста», пошла прочь:
– Никакой выставки, никаких балов и никакого досуга до конца сезона!
Мама не любила истерики. Одним из правил моего воспитания было: «Если хочешь истерить – пожалуйста, позови меня, когда закончишь». Мы с братьями знали, что истерики и капризы не помогут достичь желаемого, но со Стирией эти правила не работали, что и вылилось вот в это.
– Нет! – услышала ее сестра и истошно завопила ей вслед.
– Хватит! – бросила ей через плечо мама. – Веди себя подобающе, тогда и на разговор рассчитывай, а пока что это не разговор.
– Стирия, – позвала я сестру. Кажется, дедушка был прав, нужно что-то делать, пока мы не потеряли ее.
– Что? – с вызовом ответила она раздраженно. – Почему мне приходится быть, как ты? Почему? Почему? Почему? Все сравнивают меня с тобой! Почему я должна быть, как ты?
Я в ступоре смотрела на сестру, не понимая, что должна сказать. Почему она должна быть, как я?
– Снежочек, ты прионса…
– Я не хочу быть прионсой! Я хочу быть свободной!
Эта фразы выбила меня из колеи, я не знала, что ответить, ведь для меня быть прионсой означало стать королевой и получить свободу, а не наоборот.
– Госпожа, – обратился к ней Дубхе и присел на одно колено. Стирия внимательно смотрела на него, поджав губы. – Что за выставка? Кто такой важный потревожил ваш покой?
– Эфиджес Артифекс.
– Слышал-слышал, – закивал Дубхе. Кто же не знает этого напыщенного индюка?
– Это портретист, что ли? – встрял Мерак. – Я его знаю, кстати.
Мы молча уставились на него.
– Знаешь? – почти одновременно отозвались мы с Дубхе.
– Ну да, Эниона его приглашала, он пару раз приезжал. Но я не фанат его работ.
– А можете познакомить? – завороженно протянула сестра.
– Я знаю, как его найти, если этого будет достаточно, – улыбнулся Мерак.
Я поблагодарила Мерака и Дубхе. Я, разумеется, тоже слышала об Эфиджесе. Но, как и Мерак, не была фанаткой его работ. И даже имела неосторожность нелестно высказаться о его технике. Из-за чего этот мастер запретил мне появляться на его выставках. Оснежительно смешная ситуация, но в своей стране я не могу посещать выставки Эфиджеса Артифекса, на которые, впрочем, я бы и не пошла. Что в нем нашла Стирия до сих пор оставалось для меня загадкой.
Вечером я зашла пожелать спокойной ночи детям и сестре. Я была рада, что они остались дома, хоть их судьба и оставалась в подвешенном состоянии. Стирия открыла дверь, только чтобы прогнать меня. Я не стала надоедать и пришла к Саянусу и Камилле. Они готовились ко сну.
– Нивис! – радостно воскликнул Саянус, подбегая ко мне. Я крепко обняла мальчика:
– Мой маленький спаситель. Кажется, я еще не успела тебя поблагодарить.
– Нивис, а ты расскажешь нам сказку до конца? – спросил Саянус, выведя меня из раздумий. Нужно будет обсудить с мамой вопрос его дара, возможно, ей он покажется интереснее старой вражды.
– Сказку? – переспросила я.
– Да, про Богинь, – подала голос Камилла. – Чем у них все закончилось?
– Ложитесь, я расскажу, – улыбнулась я. Дети легли в постель, а я продолжила рассказ:
– Кажется, мы…
– Богини создали мужчин, – подсказала Камилла. – Мне понравилось, как Водная ковала лед.
– Это называется «вытачивать», – поправил сестру Саянус.
– Вы-та-ва-ть, – повторила по слогам Камилла, весьма развеселенная забавным словом.
– Их вырезают, – поправила я. – Создали Богини мужей своим дочерям. Стали Наследницы устами, руками и глазами своих матерей. Первые два поколения наследниц сотворили мир таким, каким его знаем мы. Усердно заселяли мир, творили законы и строили города. Маги, слепленные их руками, верой и правдой продолжал дело своих матерей и Богинь. Богини научили детей своих мудростям: делиться с братом своим, помогать. Выделили каждому сезон свой, чтобы цветы не вяли, ветра не губили почву, вода не заполоняла все вокруг, а солнце не испепеляло. Прошли десятилетия, и дети научились жить сами. Прошли столетия, и энергия стала питать не каждого ребенка. Так появились люди. Видели Богини, как тяжело им живется, вспомнили своих первенцев. И создали земли людей. Выделили они по кусочку своих владений, разделив их барьером. И стали наблюдать. Хорошо справлялись дети их, но нужно было оставить око, присматривающее за ними, пока Богини могли бы наслаждаться вечностью небытия. Так появился Совет. Не согласна была лишь Воздушная опять, не хотела она детей отпускать и кого-то оставлять за ними присматривать, потому судей было создано лишь трое.
Перед уходом, Богини дали имена своим землям и миру, который создали. Огненная назвала свою страну – жаром кострища – Аэста. Воздушная назвала золотом – Аурумом. Земляная выбрала имя в честь цветения своих любимых цветов – Вернумом. А Водная – в честь вечности снегов – Аэтерной.
Мир же был назван в честь них самих – Неора – по первой букве лишь им известных имен.
– А как звали Богинь? – спросила Камилла, зевая.
– Никто не знает. Имена Богинь никогда не были известны нам. Возможно, лишь первые Наследницы знали, как звали их матерей, но сохранили эту тайну.
– А почему это тайна?
Камилла почти засыпала, ее глаза слипались, но ей отчаянно хотелось знать ответы на 0свои вопросы.
– Потому что маленьким девочкам пора спать, – буркнул Саянус, который уже почти уснул, но ворочался из-за вопросов сестры.
– Я не маленькая… – пробормотала она. Я встала, подоткнула одеяла детям, поцеловала их в макушки и вышла из комнаты.
* * *
– Светлой зари, ваша светлость!
Я приоткрыла глаза, в комнату заглянула горничная. За окном было еще темно. Что за срочность?
– Что такое?
– Ваша светлость, было велено вас разбудить. Кажется, гости прибыли.
– Который час? – спросила я, в попытках проснуться. В Пэрише, как и во всей Аэтерне, вставать слишком рано было не принято, даже для важных государственных дел, поскольку солнце вставало относительно поздно.
– Семь утра, ваша светлость. Мне помочь вам одеться? Я принесла завтрак.
Она указала на столик, где стоял поднос с моими любимыми вафлями и молоком.
– Завтрак не в обеденной? – удивилась я, поднявшись в кровати и наконец проснувшись.
– Так распорядилась королева.
– Можешь идти, я оденусь сама. Спасибо.
Горничная поклонилась и вышла.
Кто мог к нам приехать в
