К. Уилсон - Пурпурные крылья

Этого не избежать и не отвергнуть. Алек вынужден столкнуться с Раду лицом к лицу, раз и навсегда. Но они встретятся на условиях Алека. Пусть Раду придет к нему.

Он подхватил меч — пять футов величавой красоты. Клинок передавался из поколения в поколение и достался ему от деда. Острый, как бритва, меч с зазубренным лезвием, был изготовлен, чтобы нести смерть. Рукоять обтянута кожей, прошитой по бокам. Эфес меча, предназначенный для защиты кисти руки во время сражения, обрамлен серебряным крестом по форме напоминающий крылья летучей мыши. Это был прекрасный меч.

Алек вытащил меч из изготовленных на заказ ножен.

Ему предстоит сделать то, что его деду оказалось не по силам. То, что он должен был сделать сам еще двести лет назад, но не смог. Став наизготовку он приступил к тренировке: делал ложные выпады и отражал невидимые удары. Не было ничего лучше, чем тренировки с партнером, но он на память воссоздавал картину последнего боя с дядей. Раду первым нащупал слабину противника. Он измотал их, а затем напал с таким остервенением, словно ничего кроме этого не имело значения. Как только вы начнете уставать, он нанесет удар.

Алеку предстоит применить эту же тактику к дяди и даже более того.

От тренировки его настроение улучшилось. Большинству его людей и в голову не придет изнурять себя подобным образом, но он находил удовольствие в этом. Чтобы сохранить острый ум, нужно держать тело в форме. Такое времяпрепровождение было неплохо для парня, который ненавидел спать.

Но он знал, что больше не может продолжать в том же духе. Его кошмары: ужасающие сны, не дающие ему покоя, служили достаточным стимулом, чтобы не спать. Он заново переживал все ужасные деяния, которые дядя причинил ему и Констанс-Тани. Возможно, в ее силах прогнать его кошмары? Прежде у нее получалось.

Алек принял душ, хотя он в нем и не нуждался, но независимо от этого, ему нравился человеческий ритуал омовения. Надел полосатую рубашку и джинсы, при этом оставшись босоногим. Он был настолько стар, что плоскостопие ему уже не грозило. Его дед дважды бы перевернулся в гробу, если бы узнал, что вампиры носят джинсы. Нет, скорее всего, он бы понял.

Улыбаясь своим мыслям, он спустился по лестнице.

— Ты в хорошем настроение сегодня утром, — раздался голос Тани.

— Я одел джинсы.

— Вампир в джинсах, — задумчиво произнесла она, перелистывая газету. — Голливуд в растерянности. — Таня приподняла газетную страницу: — Я читаю «Таймс», не желаешь ко мне присоединиться?

Алек улыбнулся ей. Таня предложила ему сесть рядом с нею; она смягчилась по отношению к нему.

— Мне нужно кормиться, но я скоро вернусь.

Алек неслышно удалился на кухню. В два шага добравшись до холодильника, он извлек из него бутылку с кровью; схватил бокал и плеснул в него из бутылки. Взболтал содержимое бокала, чтобы почувствовать запах, поднес ко рту и осушил его до дна. Сполоснув бокал, он протер его и поставил на место. В этот момент Алек расслышал звук приближающихся шагов.

— Что-нибудь слышно о местонахождение твоего дяди?

— Он затаился, чтобы сделать следующий шаг.

— И каков его следующий шаг?

— Он хочет убить нас, — прямо ответил Алек. Иначе ответить он не мог. Она должна об этом знать. Он вытащил остатки еды, оставшиеся с прошлой ночи.

— Почему он хочет убить нас?

Он расслышал в ее голосе легкую дрожь, от чего дрогнуло его сердце.

— Мы стоим на его пути. Не беспокойся, я приберег несколько тузов в рукаве.

— Какие-то трюки?

— Обманный прием, — ответил он с намеком на улыбку в голосе.

— Ты не переживаешь, что твой дядя выкинет что-нибудь?

— Я стараюсь не допустить, чтобы мной управлял страх. Тебе тоже следует так поступить.

Таня потерла шею.

— Я привыкла иметь дело с разгневанными, жестокими мужьями, а не с мстительными хищными кровопийцами.

— Всего-то навсего?

— Извини, ты исключение. Тяжелова-то рядом со мной? Я хотела сказать, испытываешь ли ты постоянный позыв глотнуть крови от кого-нибудь?

— Да, я всегда испытываю жажду, но в этом смысле мне не сложно быть с тобой. — Попробовав ее кровь, он подавил свою жажду по ней. Довольно скоро она станет его. Алек взмахнул картонной коробкой из-под еды: — Хочешь, чтобы я разогрел это в микроволновке?

— Доставь удовольствие. — Она задумчиво посмотрела на него. — Алек, у тебя утомленный вид. Не знала, что вампиры могут чувствовать усталость, но с другой стороны я много чего не знаю о тебе.

Он вытряхнул содержимое коробки на тарелку и поморщился. Почему за сутки у еды появился такой студенистый вид? Алек закрыл дверцу микроволновки, задал время и отошел от загудевшей СВЧ.

— Почему бы тебе не порасспрашивать меня? Я же в свою очередь, по мере своих сил, постараюсь доступно ответить.

Таня села на табурет у кухонной стойки.

— Мэтт обмолвился, что ты его создатель. Как такое может быть?

— Я сделал его вампиром. Именно это он подразумевал.

— Как становятся вампиром? Как в кино?

— Требуется от трех до семи укусов, чтобы обратить человека в вампира. Вампир должен выпить большую часть вашей крови, а вам придется проглотить небольшое количество его или ее крови.

Таня заправила косичку за ухо.

— Это больно?

— Нет, если вампир того сам не пожелает, к тому же, некоторые люди неуязвимы для вируса, так что здесь нет гарантий от случайных ошибок.

— Получается, что не каждый может стать вампиром?

— Правильно. — Он приподнял бровь, глядя на нее: — О чем задумалась?

— Если бы ты сделал меня вампиром, тогда бы я смогла защититься от твоего дяди. И помогла бы тебе.

Он не собирался становиться на этот шаткий путь. Все это было слишком хорошо ему знакомо. Они рассмотрят этот вариант не раньше, чем отпадет угроза.

— Ты не ведаешь о чем просишь. Ты погибнешь… Не забивай себе голову этим. Я не сделаю этого. — Он не пойдет на это, но с другой стороны он должен относиться к ней, как к взрослому человеку. Она сама себе хозяин и знает, чего хочет… по большей части.

— Алек, подумай об этом, ладно? Мы могли бы… — она запнулась.

Алек пристально смотрел на нее, ожидая, когда она скажет следующие два слова — быть вечновместе. Он хотел этого больше всего на свете. «Как долго она собирается бороться с этим?» — гадал он. Этому суждено было случиться, ведь она оставалась с ним, в его доме. Она должна была понимать, что это неизбежно, оное сулили звезды.

Таня закусила губу.

— Я хотела сказать, что смогла бы сама позаботиться о себе. Тебе бы не пришлось спасть меня, а твой народ отказался бы от еженощной мысли убить меня.