Свиток Хевреха - Эрли Моури
— Надо ж, не спится свинячим детям, — старший пират смял бороду толстыми пальцами и скривился в предчувствии, что ему в лучшем случае придется расстаться с большей частью серебра Давпера. Драться с четверкой вооруженных неслабо мечников не особо хотелось, да и неизвестно, чем бы закончилась шумная потасовка в центре благочестивой Ланерии. — Будьте наготове, Ратим. Мэги переверните рожей вниз. Пойду с ними потолкую, но может и кости придется размять. А господину Давперу нам доплатить за лишние расходы и неприятности, — быстро решил он, направляясь навстречу к гвардейцам.
— Приветствую, справедливейшие, — Бот с легким поклоном прижал кулак к груди, поглядывая на худое, заостренное лицо старшего стражника с медным ястребом на шлеме. — Вас, видать, сам Архор послал. Только тут три негодяя драку учинить с нами пытались. Деньгу требовали. Ну и, вас заслышав, туда побежали, — он махнул в сторону Розовых купален.
— С вами драку? Что-то прибрехиваешь, бородатый, — гвардеец со шрамом, стоявший слева, недоверчиво усмехнулся, покосившись на спутников Бота, — представить невинными жертвами людей столь лихого вида служитель порядка никак не мог и негромко подтвердил свои мысли старшему: — Брешет он, господин Вореан. Определенно брешет. С такими мордами, как у них, голодных волков пугать можно, не то что местных ножевых крыс.
— А сами что за люди? — прищурившись, спросил Вореан. — И с девушкой той что?
— Сами мы моряки, ваша доброта. Простые морячки с почтового неарского суденышка. Извиняюсь, перебрали чуть. Ночью заплутали и вот до кэпа с повинной идем, — Бот неторопливо потянулся к кошельку, размышляя, что сказать о мэги, лежавшей, на счастье, до сих пор тихо.
— А девка что? — недовольно переспросил его страж со шрамом и шагнул ближе.
— А девка… наша она. Выпила кислого эля лишку, и ноги у нее отнялись. Облевалась и уссалась вдобавок. Несем ее. Не бросишь же… Вот возьмите, добрейшие, — он отсчитал десять сальдов и протянул начальнику караула. — От чистого сердца, чтоб принять чего веселого после службы, за честных моряков.
— Все ж вид у вас… — взяв монеты, Вореан качнул головой. — Нехороший. Вид грязных гринхов в порядочном месте. Ступайте поскорее отсюда.
— Ох, благодарствую за совет. Нечего нам здесь делать. Нечего, — дважды поклонившись, Бот побежал назад тяжелой трусцой. — В плащи ее и идем скорее, — бросил он растерянным абордажникам.
Положив мэги на связанные плащи, удерживая прочный камлот за края, пираты двинулись быстрым шагом за командиром.
От встряски Астра окончательно пришла в чувства. Светлеющее небо с розоватыми перьями облаков, раскачиваясь, плыло перед глазами. После жестокого удара в животе ворочался тугой ком боли, сильно ныло нижнее ребро справа, и гудело в голове. Она пыталась ослабить узел веревки, почему-то думая о Голафе. Если бы рейнджер был рядом, если бы они были вместе в эту ночь, то, конечно же, подобного не случилось. Осторожный, трусоватый лишь с виду Голаф Брис… он даже в постель ложился с мечом и спал чутко, как хищный зверь, слыша кожей каждый звук. Впервые так сильно Астра ощутила себя всего самонадеянной глупой девчонкой, теперь беззащитной, беспомощной, полностью подвластной мрачной воле Хивса и его грязных головорезов. «Голаф, милый Голаф», — беззвучно простонала она, понимая, что чудо вряд ли повторится, рейнджер, даже если «Фарилия» прибудет сегодня к вечеру, не успеет ничем помочь, не сможет отыскать ее в чужом городе. Еще меньше надежд оставалось на олена Трима. Конечно, ланериец придет в назначенный срок и начнет искать ее, может быть, добьется проверки трюмов «Нага», но это не приведет ни к чему. Астра поглядывала на грубые стены домов с маленькими окнами и тяжелыми дверями, догадываясь, что ее уносили куда-то на окраину, все дальше от порта.
— Соседи проснулись, епть их дышлом, — заметил Шероб, вглядываясь в конец проулка, где показалась тачка мастеровых. — Со двора зайдем? Или как? Руки уже не держат, — взмолился он, скорчивши страдальческое лицо и слизывая каплю пота, стекшую с носа.
— Нам без разницы. Они кроме железа ничего не видят, — Бот уверенно направился к дому Давпера между оградой и длинным сараем, примыкавшим к кузнечной мастерской. За углом залаяли собаки, скрипнули ворота конюшни. Астра усиленно шевельнулась, стараясь выплюнуть кляп и, если удастся, позвать на помощь.
— Тихо лежи, — пригрозил рыжебородый пират. — Поняла? Или еще объяснить?
Мэги промычала сквозь кляп что-то гневное и тряхнула головой.
— Сейчас поймешь! Сейчас, дрянь, все ты у меня поймешь! Будет время, пока господин Давпер вернется, — пробасил он, открывая калитку в тесный дворик, с колодцем и кучей песка со щебнем посредине. — Я тебе вспомню склады в Иальсе. И твоего дружка вспомню. И Кенпа, которого он зарезал. Эй, открывай! — он сердито стукнул кулаком в дверь.
В ответ была тишина, только из-под лестницы послышалась возня и чьи-то спешно удалившиеся шаги.
— Чего они там? Сдохли с перепою? — Ратим отпустил края плаща, роняя пленницу на траву за песочной кучей.
— Открывай скорее! — Бот пнул ногой двери, и тут же оглушающий грохот потряс кузнечный квартал.
Дверь вылетела, отбрасывая дородного пирата шагов на десять к улице. Толстую стену раскрошило, словно ударом молота глиняный черепок. Вырвавшаяся из недр дома Хивса яркая вспышка, на миг ослепила Шероба. Он не успел испугаться или удивиться — упал с осколком камня, встрявшим в глазнице. Ратим тоже повалился без движения среди обломков стены, разметавшихся по дворику и улице. Потом все замерло. Было слышно, как шипит огонь внутри полуразрушенного дома. За мастерскими кто-то кричал истошно, и выли собаки.
Приподнявшись, насколько позволяли связанные руки, Астра попыталась выползти из тяжелого слоя песка и камней, заваливших ее почти полностью. Кляп сам вылетел изо рта, и она, шепча молитвы Эте, встала на четвереньки. Села кое-как, стараясь дотянуться зубами до узла, сдавившего запястья снизу. И тут увидела сгорбленную фигуру, явившуюся, будто шет лохматый, из клубов черного вонючего дыма.
— Гринх мора, — выругался человечек невысокого роста, выкарабкиваясь из развалин. — Мора-бора, бора-мора, — бормотал он, глядя на мэги и цепляясь за острые выступы останков стены.
— Сам гринх, — огрызнулась Астра, решив, что этот уродец, не то полугном, не то какой-то недоношенный бородатый коротыш, выживший чудом в необъяснимом катаклизме, не мог быть пиратом Давпера. Когда он окончательно выбрался из завала, она попросила: — Эй, развяжи, а? Запуталась я тут в этих веревках, мора-бора, — она улыбнулась, глядя в его насмешливые, добрые в глубине глаза.
— Бежать мне надо, девонька. Текать отсюда, — он остановился, оглянувшись на пролом в стене дома, бывшего тюрьмой.
— Ну, пожалуйста! — заметив шевеление Бота у изгороди, Астра умоляюще подняла связанные руки.
— Эх,
