Семь ступеней в полной темноте - Павел Георгиевич Чагин
В доказательства своим словам, Арон коснулся руки Сольвейг, и лица присутствующих на несколько мгновений озарились неярким теплым светом, исходящим от нее.
– Удивительно…. Это мы и хотели узнать.
Король встал, оперся о спинку массивного стула, на котором сидела королева, словно получая таким образом ее одобрение и поддержку.
– За этим столом собрались семь чистокровных дев, и ни одна из них за сотни лет ни принесла потомства. Чистокровных представителей нашей расы можно пересчитать, пожалуй, по пальцам, в этом то и проблема. Мы вымираем, как ни прискорбно это сознавать. Однако, с твоим появлением здесь, и в свете последних событий, у нас с королевой Гудой, появилась робкая надежда. Поверь, мы долго все обсуждали. Взвесили все риски, которые безусловно есть. Обсудили со старейшинами. Спросили разрешения у твоей матери. Поговорил с каждой из дочерей….
– Основательно подготовились… – заметил Арон.
Ангус кивнул многозначительно и продолжил:
– В общем, нам нужно здоровое потомство. Свежая кровь в жилах народа.
Арона вдруг резко дошло к чему вся эта тирада об истории народа и его свободных нравах. Ангус собрался духом и, наконец это произнес:
– Ты понял абсолютно правильно. Я прошу тебя возлежать с каждой из моих дочерей, Арон.
Королева расслабилась и выдохнула облегченно, словно сбросив груз с плеч. Арон неожиданно для себя покраснел. В груди похолодело, пульс застучал в висках. Он снова встал и преодолевая смущение, взглянул на сестер. В лице каждой из них он находил то решимость, то смущение, то нескрываемый интерес. Старшая из сестер была холодна, но и она не пошла против воли родителей. Последней, он повернулся к Сольвейг. Она взяла его за руку, и тихонько прошептала:
– Не торопись с ответом. Думай холодной головой, а не горячим сердцем.
Арон опустился обратно на стул, не до конца веря в реальность происходящего.
– Положим, я согласен, – подумал он вслух – Но… как вы себе это представляете?
– Не переживай, – вступила королева мать. – У тебя есть время.
Она перегнулась через стол и взяла его за руку. От ее прикосновения Арон вздрогнул. Гуда с улыбкой посмотрела в его глаза и предложила:
– Проведи время с каждой из них. Узнай получше. Поверь все случится само собой. Ты смог растопить сердце Сольвейг, победить смерть…. Не уж то не справишься?
Арон несколько успокоился от ее слов. Он оказался в совершенно дурацкой ситуации. Но вместе с тем, было в ней и рациональное зерно. Каждая из дочерей была красива, кроме того, являлась наследницей трона. Вступая с ними в отношения такого рода, он как бы создаст для себя задел на будущее. Опять же, хоть и на половину, но это тоже его народ. И было бы свинством проявить равнодушие. Раньше, он и мечтать не мог о подобном предложении, но теперь мысли его были все больше о Сольвейг. Сестры ее несомненно прекрасны, каждая по-своему. Но каждая несет в себе особый мир с его гармонией и безумием. Отнестись к этому просто, опуская условности? Да черта с два! Легче сказать, чем сделать.
– Тяни время – настойчиво проговорил тихий голос Эсхила. – Я просчитал различные ситуации. Определенные риски есть, но, есть и весьма заманчивые перспективы. Ты ничего не теряешь, но я бы на твоем месте подумал.
– Хорошо, – вдруг ответил Арон совершенно спокойным голосом. – Все предельно ясно. Я не хотел бы оскорбить вас, ваши величества и тем более ваших дочерей. Но, могу я дать ответ утром, на свежую голову? Поговорить с Сольвейг наедине?
– Конечно! – обрадовалась королева мать. – Не спеши, подумай.
Покончив с делами, ко всеобщему облегчению, королева приказала подать ужин. Суетливые слуги проворно сервировали стол, и подали аппетитно дымящуюся пищу. Нельзя сказать, что питалась королевская семья одними деликатесами. Напротив, преобладали блюда простые всем известные, но тем не менее, искусно приготовленные и поданные. Ужин был относительно легким. Из нескольких блюд. Покончив с трапезой быстрее всех, король с королевой поспешили откланяться. Когда слуги убрали все лишнее, оставив лишь десерты, никто больше не встал из-за стола. Восемь чистокровных валькирий остались с кузнецом наедине. И, пожалуй, только одной из них он мог бы доверять. Семеро остальных, мягко говоря, вызывали опасения. Девы расслабились, когда их родители ушли, и теперь характер каждой из них стал проявляться куда заметнее. Кто-то принялся ковырять в зубах. Кто-то раскачиваться на стуле. Кто-то просто безучастно смотрел в потолок.
За спиной негромко хлопнула дверь. Арон обернулся. С обычным спокойствием на лице, Уна проплыла расслабленной походкой через зал. Остановившись за спиной, она по повисла на его шее и поцеловав в щеку, шепнула на ушко:
– Ну как тут у вас?
– Пришла проведать? Великодушно, с твоей стороны, –тихо съязвил он.
–Ну что ты, это же все во благо.
Заметив на себе вопросительные взгляды, Уна выпрямилась, и вежливо пояснила:
– Не беспокойтесь барышни, я в этой затее не участвую. В другой раз я бы с удовольствием, но… обстоятельства немножко иные. Этот хмурый, но очень милый юноша, если кто не знает – мой сын.
– Да ладно!? – воскликнула старшая из сестер.
– Правда, правда, без шуток. А потому, зная ваши порочные наклонности, хочу чисто символически предостеречь: мальчик дорог мне как есть, с руками, ногами и головой. Ну и всем, что у него там прилагается.
– Ну что ты, как можно… – драматично возмутилась Аделина. – Отец дал нам четкие указания на этот счет. Сей кладезь жизни мы на руках носить готовы. Дело за малым, узнать какой у юноши план.
Арон придвинулся к Сольвейг и еще раз уточнил:
– Ты действительно этого хочешь?
– Шутишь? Я это предложила!
– Зачем?!
– Я, все-таки, благородных кровей, и пекусь о своем народе. А еще, я искренне желаю моим милым, любимым сестрам испытать все прелести материнства.
На словах «все» и «испытать», Сольвейг сделала особый акцент. А потом уже шепотом добавила:
– Пусть эти надменные суки огребут по полной, хотя бы разок в жизни.
– Я тебя понял, – не без улыбки, согласился он. Сольвейг все же не сильно изменилась.
Уна, которая отлично слышала разговор, всем своим видом проявляла солидарность. По крайней мере, его суженая с его же матерью на одной волне. Хотя, это
