40 способов сказать «Прощай» - Донна МакДональд
— Посажу тебя в клетку в подвале у Кэти, и буду там держать, пока не смогу тебя вразумить. Так поступают друзья.
— Я думал, ты говорила, что мы заклятые друзья.
— Так оно и есть, но любая дружба должна с чего-то начинаться.
Он опустил голову.
— Я рад, что ты развелась. Если бы ты все еще была замужем за Джеком, я бы не смог признаться, как приятно было тебя целовать.
Я хихикнула… и солгала.
— Эта мимолетное касание губ было поцелуем? Богиня, я почти ничего не помню.
Расмус ухмыльнулся и, наклонившись вперед, крепко прижал мою руку к столу.
— В следующий раз у меня получится лучше.
— Как насчет этого раза? — спросила я. — Я имею в виду… до следующего раза еще далеко, и мы не знаем, какие сюрпризы преподнесет сегодняшний вечер.
Его губы нашли мои с легкостью, которая меня удивила. Он, должно быть, думал о том, чтобы снова меня поцеловать, так же сильно, как я думала о том, чтобы поцеловать его. Моя левая рука коснулась его лица, удерживая на месте. Его рот был жадным, исследующим и в то же время нежным, когда он прикусил мою нижнюю губу.
Уступая своему желанию поцеловать его по-настоящему, я открыла рот, чтобы впустить его внутрь, как раз перед тем, как он отстранился. Я ошеломленно моргнула, а затем заметила, что в дверях кухни стоит Конн и ухмыляется, глядя на меня.
— Я знаю, мы все хорошо провели время — вы двое целовались, а я наблюдал за вами, — но нам пора идти. Уже половина девятого.
Я кивнула и убрала руку от Расмуса.
— Ладно. Возле дома просигналил клаксон. — А вот и наша машина. Тогда поехали.
Мы собрали свои вещи и вышли на улицу к машине. Конн сел впереди, рядом с водителем. Мы с Расмусом сидели сзади. Он взял меня за руку и крепко ее сжал.
Было ли это началом чего-то? Мне так не показалось. Это было больше похоже на отчаянное прощание.
Из бара мы вышли в парк и увидели Лилит, которая сидела на скамейке и ждала нас. Десять или больше охранников окружили ее со всех сторон.
Расмус остановился перед ней.
— Ты сделала то, что сделала, чтобы защитить от меня свой народ?
Лилит приподняла бровь.
— Это имеет значение?
— Да. Для меня это важно. Я не хочу, чтобы кто-то видел во мне парня, который напал на нас, — сказал Расмус.
Лилит долго смотрела на него.
— Когда женщина носит ребенка, она уязвима. Это правда, какой бы могущественной она ни была. Будущая мать пойдет на многое, чтобы благополучно родить своего малыша. Та же самая мать позже будет заниматься проституцией и забудет о морали, чтобы защитить своего ребенка. Когда люди не смогли черпать силу у демонов, чтобы улучшить себя и обрести сверхспособности, они нашли еще более древний источник и украли его силу. Ты подключен к этому источнику. Если бы я знала его название, я бы сказала Аран и Конну, но правда от меня ускользает.
— Я что, вор, укравший силу какого-то древнего существа?
— Я не знаю, кто ты такой. Все, что я знаю, это то, что даже охотник на демонов, который за тобой присматривал, тебя боялся. Они уничтожили многих из своих, пытаясь создать существ, подобных тебе. Я не могу объяснить, почему они оставили тебя в живых и как им это удалось.
— Они боялись меня так же, как все демоны боятся Конна?
Лилит покачала головой и рассмеялась.
— Мы не боимся Коннландера из Фир Болг. Мы любим и ненавидим его в равной степени. Он отдал свою свободу, чтобы мы все могли сохранить свою. Он наш спаситель, нравится нам это или нет. Он будет править всем нашим родом как наш единственный истинный король навеки.
Расмус посмотрел на меня, но обратился только к Лилит.
— Запомню ли я, что разговаривал с тобой? Или с кем-то еще?
— Ты будешь помнить то, что хотят боги, чтобы ты помнил, раздираемый противоречиями. Впрочем, это одинаково для всех нас, — сказала Лилит, поворачиваясь, чтобы улыбнуться мне. — Никто не забудет, что повстречался с дочерью Дагды. Даже если она ведьма с плохим вкусом в отношении мужчин.
Я улыбнулся демонессе.
— Критикуешь меня за недостатки, которыми сама обладаешь?
— Только в этот раз, Аран из рода Дагды. Помни, ты сама просила меня это сделать.
— Я не забуду, — сказала я, склонив голову.
— А теперь раздевайся, — сказала она Расмусу.
— Это обязательно? — спросил он.
Она снова приподняла бровь, когда он задал ей вопрос.
— Либо сделай это, либо пожалей, что не сделал. Мне все равно, если ты испортишь свою одежду.
— Хорошо, — сказал Расмус, отходя от нас на приличное расстояние.
— Это действительно необходимо? — шепотом спросила я.
Лилит усмехнулась.
— Вы двое — самая невероятная пара, которую я когда-либо видела.
Я скрестила руки на груди.
— Что ж, думаю, у тебя есть право на свое мнение. Я того же мнения о шаманке Ву и Конне.
Один из ее приспешников помахал Расмусу, когда тот отошел примерно на тринадцать футов. Это было расстояние, на которое она могла дотянуться, вынашивая ребенка. Когда я унаследовала Конна, это было первое, что он мне объяснил. Женское демоническое тело распределяет свою энергию между выращиванием плода и применением магии. Ребенок всегда выигрывал. На поздних стадиях беременности расстояние в тринадцать футов было максимальным.
Улыбаясь, Лилит потерла руки и нараспев что-то произносила, пока ее не окружило красное сияние.
«Infectum fieri».
— Уничтожься, — приказала Лилит на древнем языке.
Мы с Конном наблюдали, как печать на принуждении, которую мы нашли, взорвалась в воздухе перед мужскими частями тела Расмуса. Когда его мужское достоинство, сжалось спасаясь от взрыва, он громко выругался. Никто из наблюдавших не засмеялся над его болью. Мы все вздрогнули, даже свита Лилит.
— Бедный ублюдок, — сочувственно сказал Конн.
Все, что я могла сделать, это кивнуть в знак согласия и затаить дыхание, ожидая чем же все закончится.
Лилит подождала, пока он достаточно придет в себя, чтобы ее выслушать.
— Есть еще тринадцать других принуждений, и все они связаны с твоим пупком. Они действуют во многих направлениях и выполняют множество команд. Потребовалось тринадцать разных демонов, чтобы наложить их на тебя. Те, кто называл себя хранителями, уничтожили всех
