Явь Мари - Апогей
Ты даже не представляешь какой!
— Пустяки. — Пытаюсь выглядеть беспечной, в то же время отказываясь оборачиваться.
— Не расскажешь?
— Это… личное.
Я не лгала. После всех испытаний, посланных щедрыми небесами, мне частенько снились кошмары. Очень даже личные. Однако не они посетили меня этой ночью.
— Настолько, что нельзя доверить собственному мужу?
Ему особенно!
И вообще, Аман так часто говорит о том, что является моим мужем, словно хочет, чтобы я поскорее смирилась с этой правдой. Хотя прошел только день с нашей «свадьбы».
— Это всего лишь сон.
— Именно поэтому ты так дрожишь?
Дрожу? К сожалению, у меня слишком много причин для дрожи.
Кстати.
— Эм… то, что произошло вчера… мне очень жаль. — Кидаю на него несмелый взгляд через плечо. Господин Аман стоит на пороге своего кабинета, скрестив руки на груди, и внимательно меня слушает. — Мое платье… вы мне его отдадите?
— Нет.
— Почему это? — Теряюсь я.
— Ты замечательно выглядела и без него.
Резко отворачиваясь, я хватаюсь за ручку двери и выхожу в коридор.
— Ну и носи на здоровье. — Бормочу я, слыша за спиной тихий мужской смех.
Он так умеет? С ума сойти, я думала глава и не знает о том, что такое веселье.
Его смех — вид нежной ласки, потому я торопливо сбегаю, намереваясь найти Франси. С некоторых пор она была не лучшей собеседницей, но ведь от нее требуется только присутствие: я буду чувствовать себя намного комфортнее в обществе хранительницы. Ее вид будет напоминать о моих проступках, которые ранили не только меня, но и ее, а еще рядом с ней я буду старательно отсевать все мысли об Амане. В том смысле, что мне будет стыдно даже думать о нем при посторонних.
Чертов сон! И почему я не могу забыть его так же, как и все остальные? Казалось, достаточно просто выглянуть в окно, чтобы стереть воспоминания о кошмаре под чистую.
Не в этот раз. Кажется, Аман взял под контроль и мое подсознание.
Позавтракав, я спряталась в библиотеке, рассчитывая потратить на вдумчивое чтение пару часов. Вероятно, безделье когда-нибудь наскучит мне (ведь супруга главы должна выполнять какие-нибудь обязанности в его доме?), но пока я не готова приносить пользу. Собственно, от меня ее в данный момент, как от козла — молока.
Пролистывая картотеку, я самодовольно думаю о том, что весь этот выбор, сравнимый разве что с библиотекой Конгресса, принадлежит мне. И что я теперь могу выставить за дверь любого, кто переступит этот порог. Особенно острых на язык горничных (если такие появятся). Это так похоже на личную версию нирваны…
И тем не менее, перебрав пару книжек, я пришла к выводу, что в данный момент меня может удовлетворить разве что учебник по ядерной физике, потому что в художественной литературе через строчку говорилось о любви. Или же у меня ярко выражена паранойя раз я патологически избегаю это слово?
«Госпожа, возможно, я смогу вам что-нибудь посоветовать?» — Пишет Франси, когда я в очередной раз встаю со своего места, чтобы подыскать себе более подходящее чтиво. — «Я знаю эту библиотеку довольно хорошо».
Не понятно почему, я смущенно отвожу взгляд, сбивчиво отвечая:
— Да… было бы здорово… знаешь, что-нибудь… попроще.
Франси недоуменно вздергивает бровь, словно пытается понять, было ли это просьбой достать букварь.
— Что-нибудь… не романтическое. В смысле, совсем.
Задумчиво покивав, она ушла, надолго скрываясь в стеллажах. Наверняка, остановит свой выбор на топографическом словаре. Терпеливо ожидая хранительницу, я заняла ум молитвой, просто чтобы не думать. Не думать ни о чем. Особенно о вчерашнем вечере. О чужих прикосновениях. О проклятом сне. О мужском смехе. О его голосе так порочно произносящем «моя госпожа»…
Я распахнула глаза, когда Франси положила мне на колени сборник Сетона-Томпсона. Посмотрев на хранительницу, я тихо ее поблагодарила, а девушка просто пожала плечами, мол, вроде это подходит под мои критерии.
И правда, его рассказы простые и неромантические от слова «абсолютно», и все же, наткнувшись через десять минут на слово «любовь», я со стоном накрыла книгой свое лицо, сползая в кресле. Мой случай клинический, ведь я думаю о своем муже, даже читая произведения для детей.
Рука легонько сжавшая мое плечо в тревожном жесте, заставляет меня убрать книгу и посмотреть на Франси.
«Поискать что-нибудь другое?»
— Нет… Книга замечательная, Франси. Это я… — с ума сошла, — …не могу собраться с мыслями. Видимо, мне не удастся почитать сегодня.
«Вас снова что-то беспокоит.»
Ее взгляд почти требовательный, она лучше остальных знает, как опасно замыкаться в себе. Франси снова быстро пишет и отдает листок мне.
«Вы можете рассказать мне абсолютно все. Вы же знаете, что любая ваша тайна умрет со мной.»
— Боже. Конечно же я знаю это, Франси. — Протянула я мучительно. — Дело не в том, что я тебе не доверяю. Просто это… слишком личное. Не думаю, что смогу рассказать это… кому бы то ни было.
— Даже мне? — Раздается из дверей, заставляя меня подскочить на месте. Появляться внезапно, словно из шляпы фокусника, это у них семейное. В библиотеку входит Каин, улыбаясь, как звезда Голливуда с фотокарточки. — Не смотри на меня так, я просто хотел переброситься с тобой парой слов после долгой разлуки. Мы же теперь семья, Мейа.
Брось, и ты туда же!
— Эм… брат Лукас, а вы разве не должны сейчас быть с госпожой Вивьен?
— Мейа, мы помолвлены, а не прикованы друг к другу цепями. — Разве это не одно и то же? — К тому же… дьявол, как я соскучился по твоему «брат Лукас»!
Я, признаться, тоже соскучилась. Все же молодой господин был единственным в доме Вимур, кто позволял мне частенько над ним подтрунивать. Что говорить о том, что с Каином было довольно… просто. А простоты моей жизни весьма не хватало.
Мужчина присаживается в соседнее кресло, давая Франси понять взглядом, что ей не обязательно стоять по стойке смирно в его присутствии.
— Так о чем речь? — Он берет книгу с моих колен, бесцельно ее пролистывая. — О моем брате, разумеется.
— Кажется, вы прекрасно справляетесь с этим разговором и в одиночку.
— И швец, и жнец, Мейа. — Улыбается он сухо, а я почему-то думаю о том, что у него чертовски красивая улыбка. Вероятно, у Амана такая же… увидеть бы хоть раз. — И все-таки ты должна как-то повлиять на нашего главу. Мужик звереет день ото дня.
— Это как раз таки плоды моего влияния.
— Значит, то ли еще будет, да? — Каин насмешливо покривил губы, тихо добавив: — Впервые его таким вижу… м-да. — Захлопнув книгу, он кинул ее на стол. — Видишь ли в чем дело, Аман попросил нас не поднимать эту тему, но когда я подчинялся авторитетам?
