Парфюмер для герцога - Купава Огинская
В будущем ее ждало разбирательство и суд над тетей, графом Уилби и нанятыми похитителями, но сейчас ей просто хотелось спать и чтобы герцог подержал ее за руку, пока она засыпает.
Глава 16. Особый подарок
Соглашаясь переночевать в доме Келлеров, Вивьен никак не ожидала, что застрянет в гостевой спальне, прикованная к постели почти на неделю. По утру, когда она с трудом смогла прийти в себя, стало понятно, что к сотрясению добавилась еще и сильная простуда.
Вивьен не хотела оставлять магазин на одну только Аниту, но оказалась не в силах даже подняться с постели. Короткий приступ слабой активности закончился для нее затяжным, беспокойным сном.
Так она и стала гостьей в доме герцога.
А на следующий день гостьей стала и Рэйчел. Напуганную и заплаканную девушку к сестре привезла Мэделин, а позже, когда та полностью обессилила из-за рыданий, уговорила маму выделить комнату для своей новой подруги.
Для Аниты это стало облегчением — ей тяжело давалась забота о магазине и Рэйчел в одиночку. Вивьен же о случившемся узнала лишь на третий день.
Первое время Вивьен провела в горячечном бреду и мало что осознавала. Изредка выныривая из забытья, она видела врача, или Рэйчел и Мэделин, разместившихся прямо на ковре у ее кровати с тарелкой ванильного печенья, или Адриана, каждый вечер читавшего в кресле у ее постели. Однажды Вивьен даже видела Элису, обтиравшую ее лицо и шею влажным полотенцем, но это казалось настолько невозможным, что было списано на бред воспаленного воображения.
Когда самый тяжелый период миновал, Вивьен предприняла попытку вернуться к себе, но ее намерение было встречено всеобщим неодобрением. Даже Рэйчел осудила сестру за такое небрежное отношение к собственному здоровью.
— Разве ты не помнишь, как умерла мама? — спросила она непривычно серьезным тоном.
Мэдж и Рэйчел сидели в изножье кровати и пытались развлекать больную, когда Вивьен сообщила им, что больше не может пользоваться гостеприимством герцога и графини и хочет покинуть дом Келлеров.
— Рэй, ну это же другое. Я просто заболела, а сейчас чувствую себя значительно лучше. Не могу же я обременять герцога и его семью и дальше. К тому же, нужно вернуться к работе. Бедная Анни слишком долго вынуждена заниматься всем в одиночку. Уверена, запасы товаров уже подходят к концу…
— Всё с твоим магазином в порядке, — сказала Магда, слегка раскачиваясь из стороны в сторону. — Мы вчера с Рэй туда ездили, я думала одолжить тебе несколько работников, пока ты болеешь, но твоя управляющая сказала, что у нее всё под контролем. И запасы духов есть кому пополнять. Там был какой-то странный парень. Хромой и с маленькой девочкой. Управляющая сказала, что ты наняла его в качестве парфюмера, а девочку взяла подмастерьем. Они справляются.
— А ты должна отдыхать. — подхватила Рэйчел. — Мэдди всё правильно сказала. Прояви… это… благоразумие. Ты должна поправляться. Не забывай, только ты у меня осталась. Как же я без тебя…
Голос ее задрожал, и девушка заплакала, спрятав лицо в ладонях.
— Вот что ты наделала. — осуждающе заметила Мэделин.
— Что я наделала? — растерялась Вивьен. — Я ведь не планирую умирать в ближайшие лет пятьдесят. Так почему вы… — она тяжело вздохнула и раскрыла объятия. — Прекрати реветь, Рэй, иди сюда.
Сестра тут же рванула к ней, крепко обняла, уткнувшись мокрым от слез лицом в сорочку на плече. Мэделин смотрела на это со снисходительной улыбкой, так как считала себя выше подобного детского поведения. Но правда заключалась в том, что после смерти отца ей попросту не у кого было искать утешения.
Вечно занятой дядя мог бы ее утешить, если бы возвращался домой хотя бы к ужину, но из-за сестры и ее навязчивого желания устроить его личную жизнь, он предпочитал задерживаться на службе и возвращаться за полночь. Сестры еще были слишком маленькие, и их самих часто приходилось подбадривать. А мать никогда не была ласковой.
— Но вы, как вижу, хорошо ладите. — заметила Вивьен, гладя сестру по волосам, собранным в косу.
— Мы теперь лучшие подруги. — с гордостью сообщила Мэделин. Рэйчел согласно угукнула в плечо.
Вивьен узнала, что после того, как герцог привез ее в свой дом и отдал в руки служанок, которые о ней позаботились, он отправил записку графине. Узнав о похищении, Элиса тут же поспешила забрать девушек и покинуть бал, поэтому фейерверки они не видели и не смогли завершить свой спор.
Еще она узнала, что ее тетю и графа Уилби обвинили в похищении Вивьен, причинению вреда здоровью и принуждению подписать брачный договор. Все доказательства были найдены в доме графа. Подробности, способные скомпрометировать Вивьен, не разглашались.
А с наступлением обеда ее ждало еще одно открытие — ближайшее время ей предстояло жить на витаминных кашах, куриных супах и укрепляющих отварах. Обед ей принесли прямо в постель: три пиалы с чем-то неопределенно жидким, отличавшимся лишь цветом.
Когда она большую часть времени спала и просыпалась лишь чтобы проглотить что-то, что ей поспешно пытались скормить, подобранный для нее рацион не был такой уж проблемой. Но не теперь.
— Разве организму не нужна энергия, чтобы выздоравливать? — с несчастным видом спросила Вивьен служанку, которая принесла еду.
Та виновато улыбнулась:
— Господин Леветт составил для вас специальную диету. Он стал семейным врачом еще при жизни дедушки господина Келлера, его рекомендациям велело следовать неукоснительно.
Вивьен пришлось смириться с неизбежным и проглотить всё содержимое пиал. После еды ей принесли таблетки, которые также пришлось выпить. Потом всё та же служанка нанесла на постепенно уменьшавшуюся в размерах шишку на виске специальную мазь и ушла.
Последние годы каждый день Вивьен был наполнен множеством дел и хлопот, и теперь, оказавшись прикованной к постели, она отчаянно скучала. Не могли развеять скуку даже Рэйчел и Мэделин. От долгих бесед начинала болеть голова, а попытка развлечься игрой в карты оказалась бессмысленной.
Мэделин притащила вместе с колодой конфеты и предложила играть на них. Однако для Вивьен, с ее диетой, выигрыш был совершенно бесполезен, она не могла съесть ни единой конфеты. За этим следили и Мэделин, и Рэйчел. Им было известно о назначении врача.
Только вечером, незадолго до ужина, в спальню к больной заглянул герцог. Он был рад знать, что Вивьен идет на поправку, и ненадолго задержался
