Волчья ягодка (СИ) - Дурман Диана
Многозначительный намёк заставил меня усмехнуться:
– И кто же распустил такие слухи?
– Мы с Вельтом очень постарались, – скромно потупила глазки Марика. А затем встрепенулась, сжала мои пальцы, лежащие на решётке, и с восторгом поведала: – Ты не поверишь, но так же нам помогала Рейна.
От такого заявления я опешила.
– Что? Рейна? Зачем ей это, ведь она меня терпеть не может.
Марика чуть не начала приплясывать. Хм, я только обратила внимания, что на подруге было довольно дорогое платье изумрудного цвета, подчеркивающее все её достоинства. Зато стало понятно, как именно её пустили ко мне – надеюсь, бедные стражники скоро оправятся после чар этой ведьмочки.
– Пять дней назад, – принялась с восторгом в глазах разъяснять Марика, – в катакомбах ты спасла эту склочную ведьму. Рейне повезло, её похитили одной из последних, и твои действия помогли сохранить ей жизнь. – От таких новостей я даже растерялась.
Это насколько мои мысли были заняты Вайлет и моими паршивыми родственниками, что я не заметила на алтаре Рейну? Мне почему-то казалось, что серые волосы заклятой подруги моё сознание отмечало автоматически, как только они попадали в поле зрения. Это позволяло убраться подальше от очередной ссоры.
Дав мне осознать факт, того, что я спасла ведьму, которую так старательно валяла по плацу на дуэлях, Марика продолжила делиться хорошими новостями:
– Кстати, пропавший оборотень тоже жив. Теперь вся мохнатая компашка вместе с нами засыпает Ковен прошениями о твоём освобождении. Так что не с чем тебе смиряться – мы кости ляжем, но не дадим им тебя казнить.
Лишь сейчас ко мне вернулась возможность чувствовать. И первыми я ощутила холодные пальцы Марики, крепко сжимающие мою руку. А ведь я смирилась, заперла все чувства глубоко внутри, чтобы встретить свой конец достойно. Однако теперь, хоть и чувствовала всю браваду подруги, я не хотела так просто сдаваться.
– Спасибо…, – с трудом вымолвила я, чувствуя, как к горлу подкатывает ком. Но подступающие слезы были не из-за жалости к себе – их вызвали самое тёплое чувство. Доверие. Вера в друзей вытащила меня из тёмных объятий меланхолии. И это дорого стоит.
– Пока не за что благодарить, – вздохнула подруга, но тут же расплылась в улыбке, обещая, – но мы постараемся, чтобы было. Конечно, твоя жизнь кардинально изменится, но сейчас главное, чтобы её сохранили. – И чтобы растрогать меня ещё сильнее Марика хихикая заговорчески прошептала: – Знаешь, у нас и выбора-то нет, потому что если не удастся переубедить Ковен, твоя мама обещала разнести его по кирпичикам, если хоть кто-то обидит такую хорошую девочку.
Этой шуткой Марика добилась своего и не прошеные слезы сменились улыбкой. Однако она померкла, потому что я не услышала самого главного – подруга, словно нарочно избегала упоминать два дорогих мне имени. В душе тут же поселилась тревога, отразившаяся на мне.
– Не делай такое лицо, Веда, – вздохнула Марика. – У меня пропадает желание над тобой издеваться.
– Так ты специально упоминаешь всех кроме…, – начало было возмущаться я, но подруга меня перебила:
– Твоих волков? – ехидная улыбка не оставила сомнений: Марика умышленно о них молчала. – Ну да, теперь твоя фиолетовая голова занята мыслями о месте мне, а не каким-то ненужным смирени...
Тут дверь у входа в блок скрипнула и мужской голос, прерывая подругу, гаркнул:
– Время!
– Ох, так быстро, – пожаловалась Марика и, чмокнув меня в нос через решётку, бросила на прощанье: – Не раскисай. Всё схвачено!
– Эй! Подожди! – крикнула в спину убегающей подруге. – Так что там с Кирианом и Дамианом?
– Скоро сама узнаешь! – прилетел мне ответ, а потом тяжелая дверь отрезала от меня Марику.
– Да чтоб тебя! – рыкнула в пустой коридор, прикладываясь лбом о прутья.
Вот же, подр-р-руга! Самое волнующее и не рассказала. Зато успела поиздеваться! Как только выберусь отсюда, да, не “если”, а “как только”! То обязательно напомню этому алому одуванчику, что шутить надо мной плохая идея.
Пусть я злилась, но была благодарна Марике. Теперь я нетерпеливо вышагивала по камере, а не лежала унылым гов… гоблином на жёсткой кровати. Сколько же чудесных зелий мне пришло на ум, пока я размышляла как бы так и отомстить и отблагодарить подругу.
Однако долго смаковать варианты мести над Марикой мне не дали.
В этот раз по мою душу пришли два стражника. Они бросили на меня угрюмые взгляды, велели вытянуть руки сквозь решётку, и как только я сделала это, на моих запястьях защелкнулись тяжёлые браслеты – теперь даже вне этого блока мне не поколдовать.
Пока меня вели узкими коридорами, я посмеивалась про себя – как бы академия облегчила себе жизнь, если бы могла всех юных адептов вот так ограничивать. Никаких тебе магических шуток, которые иногда перепадали и преподавателям, никаких якобы случайных выбросов маны и порчи казённого имущества.
Наверное, лорд-ректор страстно мечтает об ограничителях магии на запястьях адептов каждый раз, когда ему приносят стопки списков тех, кто применил боевое заклинание без лицензии. Ведь все эти заявки он обязан подписывать лично. Я своим глазами видела, как главный ведьмак скрипел зубами, ставя свой оттиск на очередном бланке о нарушении так, словно чернила у него из проклятой чернильницы и теперь провинившемуся адепту не жить.
Да, как же весело было в академии. Жаль, что туда мне в любом случае не вернуться.
Приступ ностальгии слетел с меня, едва я поняла, что ведут меня не в зал заседаний. Там мне доводилось уже бывать – все адепты ещё в начале обучения по очереди приглашались на трибуны в качестве наблюдателей. Потому, когда передо мной распахнулась незнакомая дверь, я немного стушевалась.
В просторной комнате не было окон, да и полукруглых трибун здесь не наблюдалось. Почти всё пространство было пустым, едва освещённым и лишь у самых стен на противоположной стороне от входа имелись три ряда кресел, которые были заняты безмолвными фигурами в мантиях. Глухие капюшоны скрывали лица пары десятков присутствующих, что заставило меня разволноваться ещё сильнее.
Стражники оставили меня в центре очерченного рунами круга – хоть все символы и их сочетания были знакомы, но я не могла сходу определить для чего они. Гулко сглотнув, постаралась успокоить слишком быстро бьющееся сердце.
Закралась леденящая мысль, что это не что иное, как круг сожжения и сейчас по вынесению приговора я превращусь в горстку пепла. Раз так, то действительно лучше проводить казнь подальше от глаз тех, кто меня знал. Мне доводилось слышать, что Ковен уже не раз совершал тайное сожжение, чтобы избежать скандалов. Как говориться – нет тела, нет дела.
Однако, несмотря на плещущийся во мне чёрный юмор, в груди кольнуло – мне всё же хотелось хотя бы ещё раз увидеть Кириана и Дамиана…
Повисла недолгая пауза, после которой поднялась одна из фигур и вышла чуть вперёд. Капюшон опустился на плечи, открывая передо мной лицо, знакомое мне только по портрету.
Кеннет дель Ристрит являлся одним из семи действующих архимагистров Ковена. Надо отметить, что самым молодым – в его чёрных волосах едва серебрилась седина, а глубокие морщины залегли только между кустистых бровей. Тёмно-карие глаза ведьмака, наделенного немалой властью, пригвоздили меня к месту не хуже заклинания, а подавляющая аура заставила покорно склонить голову.
– Сегодня мы собрались здесь, чтобы вынести приговор этой ведьме, – прокатился по залу голос архимагистра Кеннета. Подняв глаза, я приготовилась внимать. – Ведана, не смотря на вашу помощь в деле с похищениями, мы не можем закрыть глаза на ваше происхождение. – Ведьмак говорил хорошо поставленным голосом, не дающим даже шанса возразить. – Однажды мы сделали для вас исключение в надежде, что ваш источник так и останется спящим. Теперь же он является угрозой, как для вас, так и для нас.
Значит, обвинять меня в деяниях Вайлет не станут. Уже хорошо. Да и от меня не скрылся факт того, что со мной пытаются говорить уважительно, хоть от строгого голоса, привыкшего осуждать за меньшие прегрешения, мне было не по себе.
