Анайя. Не потерять себя - Екатерина Владимировна Овсянникова
Собрав волю в кулак, я продолжил бой, но особых результатов мне добиться не удалось. Помимо антимагического артефакта, Ройс также носил кольцо ускорения, делающее его движения по скорости почти сравнимыми с вампирскими. Подобные артефакты стоят целое состояние и мало бы кто стал приобретать их в здравом уме… Неужели он купил их на средства, украденные у семейства Тэйлоров?
Нестерпимая боль и слабость нарастали с каждой секундой. Теперь, когда эффект зелья кончился, мне еле удавалось держаться на ногах, не то что сражаться. Попытки как-либо ударить Ройса магией не приносили успеха, даже заряженные огнем атаки в случае попадания наносили вред мне самому. Анайя сидела тихо, не шевелясь, с горечью наблюдая за нашим сражением. Даже не нужно смотреть в ее сторону, чтобы понять, каково ей сейчас…
— Забавно, — ухмыльнулся Ройс, с жуткой улыбкой погладив испачканное кровью лезвие. — Все так превозносят эту божественную связь как нечто прекрасное, но именно она сегодня сведет вас в могилу. Хотя, достойны ли вы могилы? Может лучше сжечь вас обоих?
Несколько секунд мы с Вернером обменивались взглядами, не решаясь продолжить бой. Артефакты на скорость при злоупотреблении их силой вполне способны истощить резерв мага, а ведь Ройс таковым не является. Однако даже в таком случае преимущество оставалось за ним.
Неожиданно пространство вокруг сотряс громкий вскрик, и в следующее мгновение моему взору предстала ужасающая картина — Анайя запрыгнула Вернеру на спину, обмотав вокруг его шеи цепи. Шипя от удушающей хватки, вампирский прихвостень крутился на месте и всеми силами пытался сбросить обидчицу. Казалось бы, идеальный момент для атаки, но был очень большой риск задеть пострадавшую!
Окончательно разозлившись, Вернер изо всех сил махнул локтем. Мощный удар пришелся Анайе прямо в живот. Болезненно вскрикнув, любимая начала ослаблять хватку, чем ублюдок и воспользовался, сбросив девушку с себя.
— Вот же ж мразь! — с презрением крикнул Ройс, нанеся ей для верности еще пару ударов ногой. Боль Анайи обернулась настолько нестерпимой агонией, что я уже не мог сохранять рассудок. Неужели это и вправду наш конец? Если это так, тогда я не пожалею сил и заберу гаденыша с собой!
Сжав в кулак светящиеся магией руки, я стал вливать силу в новое заклинание. Должен же быть предел у этого ублюдского магического щита!
— О да, Эдмонд, давай, ударь меня магией со всей силы! Убей себя об мою защиту! Закончи с честью эту битву! — науськивал меня Ройс, мерзко улыбаясь в предвкушении победы.
Какое-то мгновение я не мог собраться с мыслями, чтобы нанести удар, пока не увидел Анайю. Перебарывая боль, она чуть приподнялась, показав мне разжатую ладонь, в которой сверкала знакомая брошь. После взгляда на потрепанный боем пиджак Вернера я осознал суть происходящего.
Ай да молодец! Стащила у этой паскуды артефакт!
Вдохновившись поступком любимой, я без какого-либо страха высвободил накопленную энергию. Мощи заклинания не хватило, чтобы оглушить Ройса, но немного ожогов он получил.
— Что?! Невозможно! — верещал Вернер, не понимая причину происходящему. Лишь бросив случайный взгляд на лишенный украшения пиджак парень осознал всю суть случившегося. — Анайя… Сколько еще ты будешь портить мне жизнь? Теперь я точно тебя убью!
Игнорируя боль, Анайя выставила вперед заряженные магией ладони. Воздух подчинился призыву и обрел форму веревки, которая, словно змея, обвила Ройса с ног до головы. Воспользовавшись преимуществом, я также бросил в ублюдка оглушающее заклинание. Спустя мгновение парень, издав усталый вздох, без сознания рухнул на испачканный кровью пол. Радость победы захватила меня, и я уже хотел издать ликующий крик, но в следующую секунду мне вернулась ясность рассудка, явив собой горькую реальность. Анайя лежала на полу, учащенно дыша, хватаясь за бок и сплевывая кровь. Похоже, ублюдок своими ударами сломал ей ребро или что-то того хуже.
— Держись, любимая! — шептал я, прижимая дрожащую бедняжку к себе.
— Эдмонд, мне так холодно… — болезненно шептала она, покашливая и из последних сил поглаживая мою шею. — И стыдно, что мы поссорились. Прости…
— Что ты, не стоит извиняться! — возразил я, погладив ее испачканные еще недавно белоснежные волосы. — Сам виноват, натворил глупостей. Это ты прости, что поддался эмоциям, усомнился в твоих чувствах и не пришел раньше.
Анайя молчала, горько всхлипывая. Пульсирующий божественный узор, как и раньше, показывал мне всю боль возлюбленной: бедняжку терзала невыносимая агония и мертвецкий холод, а ее сердце учащенно билось, словно намекая на последние мгновения ее жизни.
— Помнишь… — выдавила она из себя, пересилив на секунду боль. — В день нашей встречи я проклинала тебя за то, что ты со мной сотворил?
Я ничего не ответил, лишь промычал что-то невнятное, также трясясь от страха.
Мне не нравится этот тон. Так обычно разговаривают, когда готовятся отдать богу душу!
— Я солгала… — продолжила она, глотая слова. — На самом деле я была рада, что вновь смогла увидеть рассвет… Ощутить дуновение ветерка, пение птиц и тепло солнца… Вновь познать дружбу и любовь…
— Анайя, — мой голос нещадно дрожал от мыслей о возможной потере. — Ты еще можешь все это увидеть! Да, укус, скорее всего, завершит твое обращение, но при этом ты сохранишь самое главное — свою жизнь! Сам я не имею права решать твою судьбу… Скажи, хочешь ли ты жить? Хочешь ли остаться в этом мире и встретить новый день рядом со мной?
— Х… Х… — Анайя шевелила губами, но ее сил, похоже, уже не хватало, чтобы говорить. Однако судьбоносная магия, связавшая наши души, отчетливо передавала мне ее желание:
«Хочу…» — послышалось отголоском в моем сознании, после чего Анайя сглотнула и закрыла глаза, словно чего-то выжидая. Похоже, это согласие…
Конечно, при такой слабости совершать очередной укус — решение не самое лучшее, но выбора иного нет. Даже до портала я донести ее не успею — без помощи смерть настигнет ее в любую секунду!
В итоге решившись я, придерживая белоснежную голову, в очередной раз прикусил себе запястье, обагрив клыки собственной кровью. Непонятно, конечно, как сложится все дальше, но и оставлять все на самотек нельзя!
Приблизившись к ее нежной шее, я на секунду замер колеблясь. Разумеется, не в такой обстановке мне хотелось провести столь священный момент, но жизнь Анайи важнее!
Любимая вздрогнула, почувствовав укол моих клыков, и издала чуть слышный стон.
