Ольга Митюгина - Хранитель Тайного Алтаря
Опасаясь потом забыть, Эет набросал эти вопросы в дневник.
Чёрт возьми, чтобы самому сделать себе Жезл — а как без него он сумеет использовать самые элементарные заклинания некромансии? — придётся проштудировать учебник по минералогии. Кажется, у них там самый первый практикум — изготовление собственного Жезла Власти.
Только кристаллов у него нет!
Ничего. Найдём!
Эет прищурил глаза и вновь погрузился в некромансию.
Итак, Ритуал Поднятия.
Взгляд зомби скользил по строчкам. Классификация низшей нежити… ссылки на специальную литературу…
…надо бы поискать книги по зомби…
…принцип Круга Подчинения.
Заклятие Подчинения.
Эет искусал все губы, читая этот параграф.
«В основе всякого Подчинения лежит знание Имени. Имя — суть ты сам, то, что остаётся от человека после смерти в памяти людей, чем вызывается его образ и что призывает в конечном счёте его дух…»
— Назови мне своё Имя!..
Было…или пригрезилось?
— Во владениях Мортис назвал ты мне своё Имя, и да будет она свидетельницей нерушимой связи между нами!..
Серый туман…и ничего больше.
Игра воображения. Как он может помнить владения Мортис?
Что там дальше?…
Слуга не может не любить Господина… Любовь лежит в основе всякого Заклятия Подчинения.
Эет захлопнул книгу и откинулся назад, прислонившись спиной к стволу дерева. Его любовь к Госпоже — результат Заклятия.
Вот так.
Розовый свет заката играл в листве дерева, касался крыльев порхающих на ветвях птиц. Тени тянулись по поляне, огибая костёр, ветер свежел…
В горле застрял ком, глаза резало немилосердно, хотя они оставались сухими.
Всё предельно понятно.
Богиня, осталось ли у него хоть что-то… хоть что-то своё? У него забрали его жизнь, забрали его свободу… и даже его чувства — это влияние колдовства! А он сам? Кто он?… Эет? Или ходячий мертвец, воображающий, что Эет? А на деле — пустая бессмысленная тварь, марионетка на верёвочках магии?
Юноша подтянул колени к подбородку и обхватил ноги руками. Как же больно… Как больно, о Мортис!
Волосы рассыпались по плечам, в них запутался вечерний свет… И даже волосы он растит для Госпожи.
И Храм он стережёт по её приказу. И учит магию, чтобы выполнить приказ наилучшим образом! И…
И сейчас он ушёл из Храма.
Эет часто заморгал.
Он ушёл из Храма. По чьему, интересно, приказу?
Какого чёрта?! Разве тупая бессмысленная тварь пошла бы через весь остров, надеясь найти прах матери и предать его земле?! Разве тварь способна тосковать и испытывать боль? Разве не стремление к магии привело его в столицу? Ну и подумаешь, его любовь — Заклятие! Любовь — это ещё не всё.
Пускай. По крайней мере, теперь он знает, откуда эта необъяснимая нежность. Нежность там, где должна бы быть ненависть. По крайней мере, она не разрушает душу. А какой смысл терзаться из-за того, что ты не в силах изменить? Другое дело, если бы Госпожа завтра явилась на остров! О да, тогда стоило бы подумать, как смотреть ей в глаза и о чём говорить! Но она далеко… И подобные вопросы встанут перед ним ещё очень нескоро…
Если вообще встанут.
Теперь он знает. Знает механизм этого Заклятия, знает суть Ритуала Поднятия. Со временем обязательно проведёт его сам…
Теперь он сможет трезво оценивать своё отношение к Госпоже.
Он привязан к ней на всю вечность. Это, воистину, очень долго! И лучше служить любимой женщине, чем ненавистному магу, кем бы он ни был. И просто делать то, что должен.
Эет закрыл глаза, пытаясь вспомнить. Он сам… Что чувствовал к ней он сам, до заклятия? Ничего?…
Ведь почему-то она его выбрала. Именно его! Почему?
Точно. Ведь он… кажется, он… Ну да, он смотрел на неё! Почему же он на неё смотрел?
О богиня, как давно это было!
Он её узнал. И в самый первый раз, указав дорогу, и потом, на крыльце, она его позабавила. Ему стало интересно, почему ж она так важничает? Из-за чего?… Чем так раздражена? А потом она вышла из дверей университета — и лица на ней не было. Расстроенная, взъерошенная и перепуганная. И ему так захотелось подойти и успокоить её… Забавная и слабенькая девочка. Её хотелось защищать.
А потом она повернулась… он ничего не успел понять… Была только вспышка зелёного света перед глазами — и потом он очнулся в тёмной комнате. А рядом стояла она… Точнее, не так. Рядом стояла Она. Госпожа.
Стремление защищать и уберечь от всех несчастий осталось. Но столько всего добавилось!..
Эет устало вздохнул. Не надо больше самокопаний. К чему?… Любовь есть любовь, к чему её препарировать? Жаль, конечно, что она не истинная, о какой мечтают с детства — да что, впрочем, ему за разница? Можно подумать, у него тут цветник из красавиц, выбирай любую! На кой ему сейчас свободное сердце? Он привыкнет жить с сознанием, что из себя представляют его чувства, и привыкнет к своей новой природе… Уже привыкает, надо сказать! Ну, не сетует же он, что у него две руки и две ноги, в самом деле?
А вот есть ли заклинания, способные дать освобождение?…
Эет фыркнул от смеха, покачав головой. Ничего тут не поделаешь: стремление к независимости тоже в его природе.
Юноша снова распахнул учебник и внимательно прочитал параграф до конца.
В итоге он получил ответ на свой вопрос.
Нет!
Нет такого заклятия, что могло бы освободить слугу из-под власти господина. По крайней мере, зомби. Для личей и вампиров… учебник намекал, что да, есть. Очень сильный некромант мог рискнуть и попытаться заполучить чужого слугу, но эти заклинания, если и не были запрещёнными, тем не менее, не поощрялись. Значит, в учебнике их быть не может.
А вот в Храме, наверное…
Эет прикусил губу. Богиня, что ж он творит… О чём думает? Ну, пусть он найдёт такие заклятия, но какая ему от них польза? Он не лич и не вампир. Для зомби есть только один путь к свободе: Формула Освобождения.
Взгляд скользнул по рамочке, содержащей текст формулы:
Я возвращаю тебе тебя, (вставить имя)!
Одна единственная строчка. Но сколько силы она в себе заключает…
И слова эти должна произнести только его Госпожа. И только добровольно.
Ну, нет и нет, что голову себе забивать?
Эет потянул носом воздух. Богиня, мясо!..
Он вскочил и сдёрнул с огня прутики. С одной стороны кусочки почернели и высохли… хорошо, что полностью не обуглились!
Ругаясь с досады — ну надо же было настолько углубиться в размышления! — Эет ножом стаскивал с прутиков на чистый платок готовые куски. Первый настоящий ужин за столько лет — и так глупо его сжечь!..
