Ректор на выданье - Лидия Миленина
Войдя к себе, я неожиданно осознала, насколько проголодалась – последний раз мы с Родвером ели вечером накануне. Даже голова немного кружилась от голода, и магические способы взбадривания уже не очень-то работали.
Ладно, прислуги нет, но еды в доме должно быть сколько угодно.
– Пойдемте, нам нужно перекусить, а то так и продолжим кусать друг друга, – сказала я мужчинам, и мы отправились туда, куда я почти никогда не заходила. Графине просто нечего делать на кухне.
– Вы, Родвер, сварите нам всем кохве, – я пошарила взглядом и обнаружила на полочке банку с надписью: «Отборный кохве с Неометийских плантаций». – У вас отлично получается, – усмехнулась. – А мы с профессором накроем стол в столовой. Бар, давай посмотрим, что здесь есть…
Но, оказывается, найти что-то на кухне не так просто. Пришлось с уверенным видом осматривать пространство под насмешливыми взглядами гостей. Нет, ну где-то тут точно должна быть еда, подбадривала я себя, открывая очередной шкафчик, в котором хранилась посуда и ничего съедобного. А висящие в углу связки чеснока плохо походили на готовое блюдо.
Нет, вы не подумайте, что я совсем ничего не умею по дому! Когда-то дуэнья научила меня готовить, вдруг пригодится. И вышивать я умею, и шить – все, что положено девице. Во времена жизни с Роджером я иногда радовала его блюдами, приготовленными лично мной. Но просто столько лет у меня не было никакой необходимости что-либо делать по кухне!
Но наконец за двумя стеллажами я нашла холодовый стеллаж – шкаф, в котором магически поддерживалась низкая температура. Победа! Мы с Баром принялись разглядывать, что стоит на полочках.
В итоге обнаружили: тушеную птицу майв в сливках (одно из моих любимых блюд), заготовку для овощного салата (я быстро заправила его найденным тут же кислым молоком), целую кастрюлю ароматного супа и мои любимые пирожные в виде трубочек со сладким кремом.
Споро накрыли на стол в ближайшей столовой, подначивая друг друга, что работа обслуживающего персонала неплохо у нас получается – не стоит ли сменить профессию? И наконец сели есть, предварительно поводив руками над едой, чтобы подогреть.
Пожалуй, освоиться на собственной кухне было самым большим моим подвигом за этот день.
Вначале мы просто ели. Бар в дороге, видимо, тоже сильно проголодался. К тому же я знала, что драконы в любой ипостаси питаются реже, чем люди, но съедают за раз намного больше.
Но когда дело дошло до изумительного кохве, мы все переглянулись.
– Давайте поступим проще, – сказал Родвер. – Я открою вам свой разум, чтобы вы прочитали события у меня в голове. Правда – не все. Магрит, будьте любезны, дайте мне руку, хочу заодно кое-что проверить…
– У вас вошло в привычку водить ректора за руку? – почти огрызнулся Бар.
– В этом есть смысл, профессор, вы скоро поймете, – сказал Родвер, а я решила не упрямиться и протянула ему руку. Уже привычно ощутила жесткое бережное тепло его ладони. Вот хорошо бы он только дотрагивался до меня, а не отвешивал свои многозначительные шуточки, пронеслось у меня в голове.
Бар ощутимо поморщился, атмосфера вокруг него сгустилась. Мужчины замерли, глядя друг другу в глаза. И чем дольше смотрели, тем изумленнее становилось лицо дракона.
– Как вам это удается? – серьезно спросил он. – Я поставил ментальные щиты, которые должны защитить от чтения ваших мыслей кем угодно, кроме меня. Ну и от сильного ментального удара они защитить не могут… Как вам удается показывать мне воспоминания… избирательно?
– Смотрите дальше – поймете, – ответил Родвер. Я понимала, что Родвер держит мою руку, чтобы усилить свои магические способности, включая ментальные. Вероятно, хотел скрыть от Бара наш поцелуй в подземелье и другие почти интимные моменты.
Лицо Бара стало уже не просто изумленным, его просто начало передергивать. Облако вокруг него сгустилось сильнее, в нем словно мелькали молнии. Потом, когда «рассказ» был окончен и Родвер медленно отпустил мою руку, дракон вдруг встал. Облако рассеивалось, но сам Бар сжимал и разжимал кулаки, в нем явно шла внутренняя борьба.
Ох, что же Родвер затеял, подумала я. Как бы не взорвалось!
Не взорвалось. Облако начало рассасываться, а лицо Бара медленно, но неуклонно превращалось в непроницаемую маску. И тут произошло то, чего я никак не ожидала.
Бар сделал пару шагов по направлению к Родверу. Почтительно склонил голову и произнес:
– Старший брат, я больше не буду стоять на пути у тебя и твоей истинной пары.
Повисла тишина. Мы с Родвером переглянулись, не зная, как реагировать. Что же такое понял Бар, неясное нам?
Мое сердце тревожно забилось. И тут дракон запрокинул голову вверх и завыл от боли, словно был в своей хищной звериной ипостаси. Интуитивно я понимала смысл. Сегодня Бар потерял ту, кого считал своей истинной парой…
Глава 31
– Давай выйдем. Ему нужно излить… это, – сказал Родвер. Да, наверно, растерянно подумала я и пошла за ним к выходу. Мы оказались в моей голубой гостиной, где весь декор был выполнен в голубых тонах.
– Ты хорошо понимаешь, что это значит? – спросила я у него, сев в кресло. Сердце разрывалось от боли за Бара, мысли в голове метались. А из-за закрытой двери все еще доносился отчаянный вой раненого дракона.
– Не очень, – серьезно ответил Родвер. – Ясно лишь, что профессор пришел к окончательным выводам по поводу нашей с тобой связи. И убедился в моей непонятной драконьей природе.
– А тебя это никак не волнует?! – почти огрызнулась я в ответ на его невозмутимость.
– Волнует, Магрит, – неожиданно искренне вздохнул он. – Я даже ощущаю такое… особое предвкушение. Понимаю, что сейчас дракон успокоится и найдет в себе силы объяснить нам. Я узнаю что-то о себе. Но пойми, – он горько улыбнулся уголком губ. – Я привык жить, ничего не зная о себе – кто я, какой была моя жизнь. Я привык к одиночеству и работе. Ощущение, что никакие новости не потрясут меня, слишком привык, что могу оказаться кем угодно.
Теплое сочувствие разлилось у меня внутри. Наверно, только тогда я смогла, наконец, по-настоящему простить ему обман с Гаурином Бригсом.
Мы не успели ни о чем больше поговорить. Вой за дверью стих, дверь открылась, и в гостиной показался Бар с… тремя чашками кохве. Он умудрялся удерживать в руках их все сразу.
Лицо у него было невозмутимое, явно полностью взял себя в руки.
– Перейдем в гостиную? – он даже подмигнул мне. – Помнится, я уже был здесь много лет назад, когда ты только-только стала ректором. И кажется, теперь
