Пара для дракона, или просто будь пламенем (СИ) - Чернышова Алиса

— Дань ностальгии, — печально сообщил Жрец. — Напоминает мою почтенную супругу.

— Татуировками, цветом кожи или фигурой? — уточнил дракон весьма ехидно.

— Характером.

Повисло молчание.

— Ладно, отложим вопросы личных предпочтений до лучших времён, — усмехнулся человек. — Зачем вы здесь, о Властелин?

— Как ни странно, поговорить о личных предпочтениях, — оскалился Эт. — И вам весьма повезёт, если ответы мне понравятся.

— Вот даже как? — чему-то обрадовался Жрец. — Да на моей улице сегодня праздник! Что же, давайте поговорим.

— Я хочу, чтобы вы извинились перед моей парой, — холодно сказал дракон.

— О, всенепременнейше! Но вы уж будьте добры уточнить: перед которой из?

У Эта раздулись ноздри. Человечек улыбнулся чуть шире.

— Не поймите превратно, — прощебетал он. — Я так, чисто для протокола спрашиваю. У вас их две за последнее время числилось.

— Вы забываетесь, — холодно сказал Эт. — Вы прекрасно знаете, о ком я говорю. Но, судя по всему, не осознаёте, что значит пара для дракона. И едва ли понимаете, как сильно я хочу вас убить.

— Меня убить… не то чтобы оригинальная идея, о Властелин. Однако, чем вы недовольны? Как мне кажется, ситуация разрешилась, и, судя по всему, вполне благоприятным образом.

— Вы приказали ей быть со мной, — холодно отозвался Эт. — Пытались её принудить…

— Выполнить её работу? — усмехнулся Жрец.

Магия полыхнула самопроизвольно, разрушительная и уничтожающая. Эт ещё успел подумать, что надо будет потом извиниться перед Ири и предложить кого-то из своих на замену, когда…

— Что же, это было неловко, — сказал Жрец, задумчиво разглядывая стремительно зарастающую дыру в груди, сквозь которую при желании можно было разглядеть узоры на стене. — И, ко всему прочему, моя любимая пижама. Ну не печально ли?

— Вы — мертвец! — воскликнул Эт потрясенно.

— В известной манере, — усмехнулся Жрец. — Как, впрочем, и большинство моих соотечественников, угодивших сюда. Я же нахожусь тут с непосредственного распоряжения Тьмы Предвечной, которая, если излишне упростить некоторые спорные концепты, и есть Смерть. Как несложно догадаться, она позаботилась, чтобы мелкие неприятности вроде дыр в груди или оторванных конечностей не помешали мне выполнять свои обязанности. Однако да, пижамку жалко…

Именно этот момент выбрала орчанка, чтобы зайти с подносом и с размаху грохнуть его на стол. И, если со стороны Эта там располагалось несколько вполне годных напитков на выбор, включая высококлассный местный вакаби, то нанимателю своему она выбор не предоставила — единственная чашечка с плещущимся на дне отваром успокоительных трав.

— Опять? — спросила орчанка мрачно. — И нарывается, и нарывается… Женя, вот какого? Почему бы не быть, мать твою, милее, чтобы все не пытались тебя убить?

— Ой, милая, не нужно, — хмыкнул Жрец. — На этот раз тебе даже не надо меня сшивать. Цени!

Орчанка буркнула нечто, по форме своей ни разу не относящееся к благодарностям, и снова ушла.

— Угощайтесь, — улыбнулся Жрец.

— Благодарю, — прищурился Эт. — Воздержусь. А способность интересная, да… И любопытно, что произойдёт, если распылить вас на тысячи фрагментов? Они тоже соберутся воедино? Неприятный, должно быть, будет процесс.

— Вот уж не знаю, — развёл руками Жрец. — Пока всё руки не доходили проверить.

— Может быть, сейчас? — ощерился Эт. — Могу посодействовать. Я люблю эксперименты.

— Какое похвальное качество! Однако, пожалуй, ныне неурочный час.

Пару мгновений они оценивающе разглядывали друг друга.

— Вы извинитесь перед ней, — отрезал дракон. — Если надо — на коленях прощения попросите.

— О, это не проблема, — голос Жреца звучал мягко и вкрадчиво. — Извинения я могу нести в массы безостановочно, даже не особенно вдумываясь в их смысл. В стоянии на коленях, конечно, присутствует некоторый пошлый эротизм, но, если надо, так уж и быть… Тем не менее, говоря об извинениях и их причинах… помнится, едва вступив в должность, я писал вам письма с просьбой взять город под своё покровительство. Также я просил вас — нижайше, нужно отметить — отозвать боевых магов, присланных (или вернее будет сказать сосланных?) вашей семьёй в Чу. Все эти письма остались без ответа, хотя в них я упоминал и возросшую непомерно криминогенную обстановку, и превращение иномирян в живой товар, и террор со стороны боевых магов. Да, я также писал что-то об увеличении количества домов удовольствия, обслуживающих исключительно боевых магов, о вовлечении в этот бизнес даже иномирянок, не-людей и магически одарённых девочек (и, кстати, не только девочек, у иных личностей и юные симпатичные мальчики пользовались немалым спросом). Помнится, вы ответили мне весьма велеречиво, однако свести сие изречение можно к простому тезису: проблемы Чу вас не касаются.

— И вы решили отомстить мне именно так, через уязвимую, зависимую от вас женщину? — холодно уточнил Эт.

Жрец рассмеялся.

— Ах, полно вам, какая месть? Всего лишь позаботился о том, чтобы девочка сдуру не отказала тому, кому не отказывают. Какая-то месть и прочая ерунда… мы тут не валенки валяем, а, страшно сказать, делаем политику. В таких вопросах не место сантиментам. Да и, при любом раскладе, мне в вопросах мести крайне далеко до местных божеств — больших оригиналов и редких юмористов, да-да… Ведь, судя по всему, в вашем мире карма — понятие вполне материальное.

Эт скрипнул клыками.

Да, они с отцом некогда — лет сорок назад? — решили в ответ на очередной запрос Наместника сбагрить Чу особенно отмороженных боевиков, которым при ином раскладе грозил трибунал. Делиться другими возможности не было, ибо самим мало. Заниматься же городом, переполненным нечистью, стоявшим у самой границы Разделяющих Гор… Отец предложил Эту, но отметил, что для толкового результата пришлось бы торчать в Чу постоянно.

Эт, разумеется, отказался.

— Так что, — улыбку Жреца хотелось разбить в кровавую кашу. — Разумеется, я извинюсь перед госпожой Диверой. На коленях и всё, как полагается. Конечно, немного обидно, что перед теми девочками и мальчиками, которым парой дракона стать не повезло, никто извиняться не станет. Но такова она, справедливость — одна из самых переборчивых шлюх в мире, улыбается лишь тем, кто ей дорого платит. Все это, на мой вкус, весьма иронично… Мы закончили, о Властелин?

Эт встал и направился к выходу.

— Вам скоро придётся сменить Главу Стражи Стены, — бросил он напоследок.

— Весьма печальная новость, — вздохнул Жрец. — Нам с Властелином будет непросто подобрать ему замену.

— И какими же столь уникальными навыками обладает эта падаль?

— Вы будете смеяться, — сказал Жрец. — Но не так уж легко найти тех, кто будет стрелять в безоружных и беззащитных иномирцев, раз за разом, день за днём, и не скатится при этом до совсем уж невменяемого или неуправляемого состояния. Тот же господин Фьорд, при всём моём уважении к нему, не потянул бы подобную работу. Между тем, кто-то должен выполнять её, не так ли? Общество устроено очень забавно: всегда кто-то должен загребать руками жар и грязь, чтобы остальные спали спокойно. Всегда кто-то должен служить козлом отпущения на случай смены режима или прочих подобных весёлых мероприятий, когда тех, кого называли героями, начинают именовать злодеями, и наоборот. Вам не приходило подобное в голову?

— Нет.

— Значит, вам повезло не жить в интересные времена… Доброй и продуктивной ночи, о Властелин.

28

— За орду! — сказал Рырох.

Игорь, конечно же, заржал.

Орка этой фразе подучил неугомонный Макс. Рырох в итоге быстро просёк, что детишек (ну, и Игоря заодно) сие высказывание приводит в восторг, потому повторял его с разной интонацией, когда хотел рассмешить.

Получалось почти всегда.

— За орду, — фыркнул Игорь. — Куда же без неё…

На самом деле, клич вполне соответствовал мероприятию — они вдвоём весело шагали по местности, полной недружелюбных элементов живой и мёртвой природы, в поисках малолетнего придурка. Паола, услышав об их планах, закатила глаза так, что они чуть из глазниц не повыпадали. Её можно было понять, если честно: иногда Игорь и сам подспудно подозревал, что упрямый идиот.