Как стать счастливой! - Мария Казакова
— Ошибаешься. Просто он в менее благоприятных условиях, — раскрыли мне глаза. — А теперь ответь мне на один вопрос, — от его голоса, мне стало не по себе, его руки сжались в кулаки за моей спиной. — Золото. Он дал его тебе? Ты была там с другими девушками?
Вот что он пугает меня своим жутким, пронзительным взглядом и стальным голосом? Мне Косака хватает, зачем так горячиться?
— Я была там, но золота не брала, — честно ответила я, но похоже мне не поверили.
Три секунды и он зарычал на меня!
— Скажи мне правду! — сверкая изумрудными глазами, которые примечали каждое мое движение и каждый вздох.
— Это и есть правда! — почти выкрикнула я, смотря на разъяренного зверя, но мой крик заглушили горячие губы.
Я вмиг растеряла свой пыл, не зная, как реагировать: злиться или нет, дрожать от страха или от…страсти. Невыносимый! Совершенно непонятный! Но такой, такой…такой!
— Умница моя, — шепнул он, прерывая поцелуй и зарываясь руками в мои волосы, соприкасаясь со мной лбом. От него исходило такое облегчение, словно только что спасла весь его мир! Хотя, может и спасла!
Вот и что это было? Не знаю, но хочу еще! И слова…так приятно! Да, я умница! Только так меня теперь и называй!
Наверное, меня выдала улыбка, или хитрые, но счастливые глаза, и Дариан улыбнулся мне в ответ и крепко сжал в своих объятьях.
Но эта была минутная слабость, а возвращаясь в реальность:
— Что тогда произошло? — Ты ранен? — тихо спросила я, рассматривая то, что осталась от рубашки. — Как Сайлер? — паника волнами накатывала на меня, когда я начинала вспоминать недавние события.
— Моры, кто-то привел их в горы. А у нашего общего знакомого травника были очень редкие ингредиенты, — клацнул зубами Дар, меняясь в лице, уничтожая всю нежность. — Не знаю, откуда, но у него был редкий вид растений, которые фактически являются ядом для нас. Сайлеру досталось больше всех, но он в полном порядке, — голос зазвучал гордо, а я порадовалась за окаменелого. Он цел! И меня теперь совсем не смущало мысль о том, что я беспокоилась за «чудовища». — Меня парализовало на какое-то время, и я не заметил, как…, - он запнулся, а затем и вовсе стушевался, смотря, словно сквозь меня.
Но я поняла его. Поняла, что он испугался за меня, и на душе стало светлее. Он бы не бросил меня, обязательно бы кинулся вдогонку, если бы мог. Я даже уже в этом не сомневалась. И как же дорог был для меня этот момент. Такой сладкий, волнительный, ведь я стала для него чем-то важным. Пусть не таким важным, как камни и расправа с морами. Вдруг…у меня получится это исправить? Хрустальная надежда появилась в моих руках, и я бережно укачивала ее в своих ладонях.
Повинуясь порыву, я взяла его за руку и легонько сжала, пытаясь без слов сказать ему: «Знаю, я все знаю».
Ему трудно. Очень трудно смириться с тем, что упустил, не смог защитить, и признать это очень тяжело.
— Дар, а почему нельзя брать золото? — решила я увести с тонкой темы.
Хотя в моей голове уже закралась отгадка. Девушки вели себя дико, жадно загребая монеты. Они были, как будто не в себе.
— Золото дурманит. Возникает зависимость. Ты потом не сможешь от него отказаться, и будешь желать еще и еще, пока…
— Пока тебя не выпьют, — закончила я горькую правду. Сейчас девушки молоды и красивы, но их дыхание с каждым днем все тяжелее и настанет день, когда воздуха им просто не хватит.
— Не касайся его, — строго наказал мне Дар, а потом уже мягче: «Пожалуйста».
Чье бы сердце не екнуло? Наверное, только сердце ледяного Косака, а вот мое давно растаяло, несмотря на первоначальную вражду. Ведь оно шепчет мне «любить», а не «ненавидеть».
— Ты придешь за мной? — привстала я на цыпочках, приближая свое лицо к нему.
— Да, — мгновенно ответил он, твердо.
А мне пришлось очень постараться, чтобы сдержать свои эмоции, потому что его простого «да» было достаточно, что бы продолжала ждать его и верить в него.
Тут я вспомнила, что хотела рассказать про связь с Косаком, и что он тоже чувствует меня, но картинка передо мной стала расплываться, тепло рук Дариана исчезать, и спустя несколько секунд я подорвалась с кровати, чуть не лягнув ногой Косака, что сидел напротив. Видимо, это он разбудил меня. Его глаза горели.
***
Глубокая ночь, тишина, я и он заперлись в спальне с громадной кроватью и шелковыми алыми простынями. Его сияющие глаза, напряженная фигура в центре комнаты…Но все это не романтическая встреча влюбленных! И не будет здесь страстных объятий, если меня не будут душить, страстных поцелуев, если меня не захотят «выпить до дна», и клятв любви, тут уже никаких «если». Этого точно не будет!
— Ты давно являешься рабыней моего брата? — спокойно спросил он, пока я отгоняла остатки сна.
Рабыней? Ну как сказать, наверное, неделю с того дня, как впервые оказалась в его замке, а дальше моя крепость пала, и я сама уже следовала за окаменелыми, желая разгадать все загадки и тайны. Да, временами я молила о пощаде, хотела вернуться в тихий и спокойный мир и даже рыдала, но кто бы не рыдал? Это я еще долго держалась!
Подумав, что неделя это все же срок, я кивнула, обхватив руками колени, и подтянулась к самой спинки огромной кровати, подальше от окаменелого.
В темноте, царившей в комнате, я с трудом различала его фигуру. Видела только глаза.
— Влюбилась в него? — столь же безразличный тон.
Я поперхнулась воздухом.
Что? Ну, то есть да. Точнее нет! Хотя это ложь, и я, конечно…Но почему ОН спросил?!
Пауза затянулась, и нужно было что-то сказать, но слова не находились. Поэтому сгорая от стыда и смотря на свои коленки с завидным интересом, я тихо спросила:
— Почему вы так решили?
— Потому что я даже будучи заточенным мором никогда не буду ЖЕЛАТЬ своего родного брата.
Куда бы спрятаться?! Горю!
Немая сцена. Звенящая тишина поглотила пространство, и ее разбил тихий смех Косака.
— А если это не мои чувства, значит, они твои. Логично? — лукавый, потешающийся вопрос.
Отвечать на него я бы даже под страхом смерти не стала, поэтому как можно отрешенней пожала плечами, хотя от моих красных щек комната должна была вспыхнуть, а алая простынь должна была смотреть
