Хумай - Алсу Флюровна Исмагилова
– Это правда…
– Озеро, в котором они скрылись, мы обнаружили случайно. – продолжал Идель. – Отца мучала жажда, и он выпил воды из него. Тогда-то и показался Шульген, высунул голову из озера и захохотал. Глаза у него были уже змеиные, и язык раздвоился. Тут же дивы и змеи на нас налетели, стали с нами драться. Отец сразу понял, что произошло, но он бился до последнего. Не выиграли мы ту битву… Хоть и много нечисти положили, но Шульген не дался нам в руки, скрылся в озере, а нам пришлось увозить отца на Акбузате… Я знал, что ты прилетишь к нему, мама. Мы ждали только тебя.
Хумай долгое время молчала, тяжело дыша. Она так устала лететь, а перевоплощение отобрало последние ее силы, что ей было сложно сделать любое движение.
– Где он?.. – наконец тихо спросила Хумай, не в силах громко произносить эти странные и ужасные слова об Урале.
Идель кивнул в сторону за спину. Она проследила за движением его головы, и увидела, что за спинами двух батыров лежит он, ее Урал. Его безжизненное тело распласталось на подстилке из трав. Руки и ноги были вытянуты вдоль тела, а лицо серое, как пепел, с заострившимися чертами, было обращено к небу.
Подойдя к нему, Хумай встала над ним и долго смотрела на него сверху вниз, а потом рухнула оземь перед ним, как подкошенная. Она несмело дотронулась сначала до его холодной руки, погладила ее и вспомнила, как когда-то Урал гладил ей руки и согревал их. Улыбнулась горько. Затем протянула руки к его лицу, изборожденному морщинами, едва коснулась пальцами закрытых глаз, разгладила брови, погладила его поседевшие волосы.
– Ах, Урал, мой Урал …– шептала она, гладя его лицо. – За что же нам с тобой такая судьба выпала… Не успела я увидеть тебя… Не успел ты подарить мне последний поцелуй…
А потом поцеловала его в холодные губы и приютилась у него на груди, положила на нее свою голову. Долго лежала она так, не двигаясь и закрыв глаза, навеки прощаясь с возлюбленным.
Позавчера ночью она видела, как погасла его звезда, вспыхнув напоследок яркой вспышкой в синем кобальтовом небе. У нее тогда внутри словно огонек потух, и стало темно – хоть глаз выколи. Сердце ее скукожилось от могильного холода и засыпалось безжизненным колючим снегом.
За столько лет она так привыкла жить без него в вечном ожидании, что вот-вот звезда потухнет, что и слез у нее не было, только сухие воспаленные до боли глаза.
Умер Урал – умерла и женская ее ипостась. Еще чуть-чуть, и она уйдет за ним. Останется только лебедь – птица, от которой все ждут счастья.
А пока у нее еще есть важное дело – предать тело любимого земле.
… Когда она положила последний комок земли на его могилу, Хумай встала перед ней, а рядом стояли полукругом его дети – родные сыны Яик, Нугуш, Идель и приемный сын Сакмар.
– Урал! – звонко обратилась к нему она, уставившись невидящим взглядом перед собой, как будто он и вправду, незримый, стоял здесь перед ней. – Пусть эти горы примут тебя в свои объятия, пусть хранят они твой прах и вечно живут на свете! Отныне ты станешь светочем для людей, светлой душой для них! Ты и мертвый будешь живее всех живых и прославленным на все времена. Ты возвысил человеческий род, так пусть твоя слава живет на земле вечно!
Она немного помолчала, а потом оглядела стоявших рядом батыров, молодых, сильных и могучих, как их отец, великий Урал-батыр.
– Вам предстоит продолжить дело вашего отца, батыры. Он смог вдохнуть жизнь в сожженные земли и возродить их для того, чтобы ваши потомки могли жить на этих землях в любви и согласии. Вся наша жизнь есть борьба добра и зла, в этой борьбе сложился наш с вами мир. Умер Урал, но его добро должно жить дальше в ваших сильных и могучих сердцах, потому как зло умеет принимать разные лики и никогда не дремлет. Исполняйте заветы вашего отца, дети, и будьте достойны его имени. А теперь прощайте!
Сказав эти слова, любимая женщина Урала-батыра Хумай обняла его детей, а затем обернулась лебедью и улетела навсегда, издав на прощанье долгий и пронзительный лебединый крик.
Лети! Лети, моя Хумай, дари людям свет, надежду, счастье и удачу!
Они этого так ждут…
