Запечатлённые - Велл Матрикс
— Прости меня, — Теодор прижал девушку к себе. — Прости, что был слеп и жесток.
— Уже простила, — она обняла его, чувствуя, как отступает дурнота.
— Я совершил столько ошибок…
— Не надо, — она коснулась пальцами его губ, заставляя умолкнуть. — Не кори себя. Мы ведь оставили все обиды в прошлом. И теперь у нас все будет хорошо.
— Я сделаю для этого все, что в моих силах.
— И я, — улыбнулась она.
Кэсси совсем не нравилось видеть его виноватым. Всегда уверенный в себе и в своей правоте, он и ошибки должен признавать так же — да, было, и больше не повторится. Кэсси не хотела, чтобы в нем жила вина.
— А давай устроим праздник? — предложила девушка. — Столько поводов!
— Я только за, — он улыбнулся. — Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо. Но это не значит, что тебе не придется мне помогать! — строго заметила Кэсси.
— Кассандра, но ведь я только что чуть не умер! — сделал Теодор несчастное лицо.
— Но ведь ты хорошо себя чувствуешь? — уточнила она, хитро прищурившись.
Он кивнул скорбно:
— И это значит, что мне придется тебе помогать.
Но на последних словах не выдержал и рассмеялся. Кэсси подхватила смех. Ее переполняла радость и ощущение праздника, пусть не календарного, но их личного.
Несмотря на отсутствие у Теодора кулинарных талантов, его помощь на кухне была существенной. И это тоже было замечательно, проводить время вместе вот так, помогая друг другу и дурачась.
А позднее, уже за столом, Кэсси не удержалась от любопытства:
— Скажи… что ты увидел, когда спросил Оливию о ее чувствах к тебе?
Теодор нахмурился и помедлил перед ответом. Кэсси уже хотела забрать вопрос, но он все же заговорил:
— Я увидел, как они с Мартином обсуждают мое устранение, чтобы получить контроль над моим Родом.
Она неуверенно переспросила:
— Устранение? — ей показалось, что она неправильно поняла.
— Именно, — подтвердил Теодор. — Мартин хотел убить меня, а Оливия решила ему помочь. И притворилась, что влюблена.
— Но ведь покушение на кадхаи карается смертью! — ахнула Кэсси. — Ты что же, ничего не собираешься с этим делать?
— Сейчас — нет. Проблема в том, что Мартин — член семьи. И никто не имеет права лезть в его воспоминания без его согласия. Или распоряжения совета Владетелей. Но, чтобы собрать Совет, нужно обоснование. Выдвинуть обвинение, предоставить свидетельства, организовать следствие. На это нужно время, а я не хочу оставлять тебя одну. К тому же отец вряд ли пойдет мне навстречу, и уговорить его поддержать обвинение будет непросто.
— Значит, ты их простишь?
— Нет, конечно. Если эти двое не последуют моему совету, я займусь этим после рождения ребенка.
— Какому совету?
— Покинуть Таншу.
— А их выпустят?
— Я бы поспособствовал, — Теодор вздохнул. — Потому что мне совсем не хочется в этом мараться. Но и спускать им это с рук нельзя.
— Не похоже, что ты злишься на них, — с удивлением отметила Кэсси.
— Я не злюсь, — подтвердил он. — Если бы я не дал себя обмануть, эти планы остались бы просто отвлеченными размышлениями.
— Не думаю, что Мартин отказался бы от своих планов… Так, выходит, он знал, что твоя запечатленная — это я? Раз они общались с Оливией. Почему он сделал вид, что удивлен тогда?
— Скорее всего, рассчитывал вызвать твое доверие, — пожал плечами Теодор. — Он понимал, что ты не поверишь в то, что он явился спасать именно тебя.
— Мартин всегда был не слишком высокого мнения о моих умственных способностях, — согласилась Кэсси. — Вот чего ему не хватает? Его признал сыном Владетель одного из бессмертных Родов, у него есть все — и деньги, и положение в обществе…
— Власть. Он считает, что достоин управлять Родом, но знает, что этого никогда не будет. Потому что он человек, а не кадхаи.
— Нашел чему завидовать! — фыркнула девушка сердито.
— Давай не будем о них? — Теодор улыбнулся.
— Хорошо, — ответила она улыбкой.
Портить настроение разговорами о дурных людях ей тоже не хотелось. У них еще будет время поговорить обо всем на свете.
Жизнь вернулась в привычную колею, но теперь у Кэсси не было нужды ловить редкие моменты почти семейного счастья. Это ощущение, безо всякого «почти» оставалось с ней постоянно. Ее будущее больше не было туманным — Теодор предложил ей супружество, и она не отказалась. Хотя было страшно, ведь она никогда не появлялась в высшем свете, куда собирался привести ее кадхаи. Но он развеял ее страхи, взявшись обучать манерам. К счастью, это оказалось проще, чем она опасалась.
И все же, чем ближе был день родов, тем больше они оба волновались. Но если Кэсси беспокоило, что скоро ей придется покинуть лесной домик, такой уютный и привычный, и заново привыкать жить среди людей, то Теодора волновали сами роды.
Впрочем, он хорошо это скрывал, чтобы не тревожить Кассандру. Теодор вообще очень чутко заботился о постепенно округляющейся возлюбленной, понимая, что ей все сложнее управляться с делами. Он старался оградить ее от лишних забот, но при этом не переходил грань, за которой Кэсси почувствовала бы ущемленной свою свободу. Теодор умел быть ненавязчивым. И за это она любила его лишь сильнее.
Глава 19
Приближалось время родов, и Тео чувствовал все большую тревогу. Он смертельно боялся за Кассандру, хотя умом понимал, что риск минимален. Но всегда есть вероятность, что что-то пойдет не так, потому что Теодор не спохватился вовремя.
И он старался скрывать от Кэсси свой страх, в чем, кажется, преуспел.
А потом настал тот самый день.
— Кажется, началось, — вдруг сказала Кассандра, держась за живот.
На мгновение Тео впал в ступор. Откуда-то изнутри поднялась волна паники, но он справился с собой. Подхватил девушку на руки и рванул к Двери, уже давно настроенной на больницу. Уложив опешившую от скорости происходящего Кассандру, он немедленно вызвал доктора.
— Какой пунктуальный малыш, — улыбнулся Лестин, проверив девушку на диагносте. — Что ж, готовимся к родам.
Дальнейшее Тео запомнил урывками. Все его силы уходили на борьбу с паникой, при этом он старался не пугать и без того взволнованную Кассандру, пытаясь оказать ту поддержку, в которой она нуждалась. Кажется, получалось у него неплохо, потому что она не особо нервничала. И хорошо, что Тео заранее выяснил, как проходят роды, иначе точно не выдержал бы, наблюдая, как мучается схватками его любимая. Но даже зная, чего ожидать, спокоен он не был.
Никогда Тео не боялся так,
