Подработка на том свете - Татьяна Геннадьевна Абалова
– Восемнадцать?! – воскликнула я. Умножение еще было подвластно мне.
– Угу, – кивнул ангел. – А мы как савраски с высунутыми языками бегаем, призраков жалеем, пытаемся как можно быстрее их пристроить, а другие сидят в своих золотых дворцах и посмеиваются над нами. В тот год, когда цирк к нам пришел, мы едва с ума не сошли. Благо цирковые не приставали с ножом к горлу, чтобы мы их проблему решили. Позволяли другими делами заниматься. Это мы сейчас знаем, что они своего часа ждали, а тогда у нас проживало около полутысячи призраков. Дом не успевал жилище расширять. Ему не до собственной красоты и возведения высоких башен было, всех бы обитателей пристроить.
Выдав целую тираду, ангел залпом осушил услужливо наполненный Марком бокал.
Я потрясенно молчала. Наш несчастный дом оказался в положении многодетной матери, пытающейся своих деток одеть–накормить. Тут не до себя. Платье латанное, обувь сношенная, но деткам нужнее. Да и лорды пахали как проклятые. Какие уж тут балы, если к тебе строем идут призраки. Заговоренное место, не иначе.
Мир лордов и Красных судей, в принципе, ничем не отличался от нашего. Не будешь выслуживаться перед начальством, тебя и не заметят. Паши, пока не сдохнешь. А Онфер гордый, на поклон не пойдет.
Теперь стоило оценить его усилия, когда ему пришлось прогнуться и обратится к Тондю. И то, демона туда заставило идти не желание выпросить что–либо для себя, а острая необходимость: прямая угроза дому. Ну и чего скрывать – он пытался обеспечить безопасность Сэль.
Я расправила плечи и гордо повела головой. А что? Может, я награда Феру за то, что он столько лет верой и правдой служил Тому свету? А я, дурочка, его словами отваживала, ссылаясь, что меня ждут институт и отец. Эх, был бы Онфер сейчас здесь, ей богу, обняла бы.
– Миленький ты мой! – вывела я тоненько, но, как и положено, жалостливо и с надеждой в голосе. – Возьми меня с собо–о–ой! Там, в краю далеком, буду тебе женой!
– Даме больше не наливать, – вынес вердикт ангел и отнял у меня недопитый бокал.
– Ну а все–таки, – я, застеснявшись порыва, отнимать свое не кинулась, проводила взглядом, – почему ты назвал всех нас непутевыми?
– А как еще назвать тех, кто был сослан в самую дыру? – Радис смешал мое вино со своим и отпил. В блаженстве зажмурился. – Онферу, например, всучили этот дом за непокорность. Его такая… могущественная женщина полюбила, я бы на колени пал от счастья, а он …
– Он от нее сбежал? – хиппи грудью лег на стол, боясь пропустить хоть слово. Когда еще выпадет возможность узнать всю подноготную обитателей дома?
– Сбежал, – кивнул Парадис. – С тех пор сидит здесь. И даже тогда, когда его позвали на повышение, идти отказался.
Я выдохнула, уловив главное слово «отказался».
– Нашу дыру предпочел высшему обществу? – осклабился Марк и вдруг подскочил, словно ужаленный. Это дом возмущенно качнул фужер, и все его содержимое пролилось Марку на штаны. Я хихикнула. Дом отомстил за «дыру». Не такой уж он, как я посмотрю, умирающий, раз позволяет себе мелкие пакости.
– А куда позвали Фера? – разговоры про всесильную женщину меня волновали. – Что за повышение?
– Знамо куда, – на лестнице стояла Мария с вязанками колбасы и головками сыра в руках. А я думала, она рыщет по обломкам в поисках матрасов. Пришлось встать и перехватить у нее часть груза. – Выше звания Лорда дома только Красный судья.
– Нашего Фера звали в Четверку?! – Марк не мог поверить. Он даже бросил отряхивать штаны.
Я тоже застыла, забыв скинуть на стол тяжелый круг сыра. Так и стояла с ним в обнимку.
– Лорд Онфер мог быть Красным судьей?! – ошарашенно повторила вопрос. Вот это да!
– Почему мог? Он и сейчас может, – Радис остался доволен произведенным эффектом. – Только если докажет, что все неприятности с домом не его упущение, а чужая подлость.
– В смысле? – я наконец положила сыр рядом с другими продуктами, которые повариха все вытаскивала и вытаскивала из своих объемных карманов. Опытная женщина. Знает, что голодные мужики могут ее саму съесть, а потому позаботилась об «ужине».
– Если лорда осудят за гибель дома, то он никогда не сможет стать Красным судьей, – пояснил Радис.
– Короче, судимых в судьи не берут, – более коротко, но емко охарактеризовал проблему Марк. – Дорожка наверх навсегда закрывается.
– Дисе тоже претендовал на роль Красного судьи, но после того, как погубил собственный дом, больше Лордом дома быть не может, придется ему век довольствоваться вторыми ролями. Вот тебе еще один непутевый, – Радис подмигнул мне. – А мог отца сменить. Что касается меня, то я даже до Лорда дома даже не дорос. А после того, как натворил бед с Лисой, ждать повышения не имею права. Следующий непутевый – наш Ви. Он, считай, только при Марине человеком стал. А как ушла, вновь неуправляемым сделался. Чуть что в драку. Носился, словно одержимый, на своем байке по холмам. Его за эту самую неуемность из предыдущего дома выперли.
– А там чем изводил? – Марк под шумок стянул коляску краковской колбасы и с аппетитом откусил. Дальнейшее произносил с набитым ртом. – Не ревом байка же? Тогда мотоциклов отродясь не было.
– Он прежде диких скакунов объезжал, – Маша отобрала колбасу у хиппи и ею же ударила его по голове. – Ежели с другой стороны дома зайти, там конюшни есть. Видел? Это сейчас они пустые, а так в них до двух дюжин лошадей стояло. Что ни день, то Ви кого–то приручал или объезжал.
– Адреналина ему не хватало, – Радис вновь наполнил себе бокал. – Теперь на мотоцикле рассекает, чтобы взбодриться. Ему Онфер первый подарил. Потом сам покупал. Мощнее и мощнее. Лошадки тут же были забыты.
– Оно и к лучшему, – повариха поморщилась. – Пройти невозможно было, чтобы в конское дерьмо не вляпаться.
– А где все они сейчас? – хиппи вытер о штаны масляные пальцы. – Лошадки Ви?
– Продали. Породистые были, – Маша стукнула Радиса по руке,
