Ну, здравствуй, муж! (СИ) - Абалова Татьяна Геннадьевна "taty ana"
Прошло не меньше минуты, во время которой старичок с любопытством заглядывал в глаза студентки, прежде чем сомнение заставило его суетливо кинуться к коробке, чтобы вложить в ладонь ученицы другой камень, более крупный.
— Как? Совсем ничего? Ни покалывания в кончиках пальцев, ни холода по спине? Ты совсем ничего не чувствуешь?
— Во рту пересохло, — призналась Алекс. Может, сойдет за признак? Не признаваться же, что она не Дафой, и только поэтому камень на нее не реагирует?
— Это от волнения, — отмахнулся профессор, задумчиво теребя нижнюю губу. Потом стукнул себя по лбу и вновь кинулся к своему шкафчику. Порылся в стопке книг и вытащил на свет одну, самую потрепанную. — Читай!
Саша взяла учебник в руки.
«Карлогрифы сверегудов», — прочла она название.
— Достаточно, — остановил ее Пусс, — ты действительно способна читать редкие письмена. Странно, почему тогда не получается?
— Она жена лорда Цессира, — со своего места поднялся Касс. — Теперь Алекс одна из Меняющих лики.
— И что? — старичок сложил руки за спиной и вздернул подбородок.
— Меняющие лики говорят на всех известных и неизвестных языках. А раз она носит строн, то перенимает их магию.
— Вы хотите сказать, что Алекс Дафой не имеет никакого отношения к Читающим письмена, и все ее умения от строна?
Александру бросило в жар.
— Делайте выводы сами, профессор, — взгляд Касса встретился с Сашиным. В нем не было и капли дружеского участия. Лишь презрение, которого достойна самозванка. Видимо, Фар уже убедил брата в этом.
Но лорд Пусс не спешил выводить Алекс Дафой на чистую воду.
— Мы не будем ставить диагноз лишь по одной неудаче. Случается, что основной, семейный дар молчит. Значит, есть другой, может быть, более сильный, который достался от кого-то из предков, и сейчас он, доминируя, требует своего признания. Подойди сюда, деточка, — профессор пододвинул коробку к краю стола. — Подержи каждый из камней в руках. Нет? А этот?
— Но их более сотни, — недовольным голосом произнес кто-то из подружек принцессы, — пока она все перетрогает, мы помрем со скуки. Может, у нее вовсе нет никакого родового дара. Скорее всего, она пустышка, которая сейчас усиленно поглощает магию Цессиров. Недолго, милочка, осталось.
Усмешка была столь издевательской, что Саша невольно сжала пальцы в кулаки.
И опять в груди больно кольнуло.
«Она что-то знает? Откуда такая уверенность, что осталось недолго?»
— Так! Тихо! Закрываем учебники и открываем тетради. Контрольная, — по аудитории поплыл гул недовольства. — Нет, вы, Алекс, продолжайте. Это относится только к тем, кому скучно.
— Мне не скучно! — выкрикнул Касс.
— Тем не менее. Тема контрольной «Артефакты Сытых колдунов. Анализ. Вред и мнимая польза».
Пока одногруппники писали контрольную, Саша брала в руки все новый и новый камень. Зеленые, голубые, фиолетовые, похожие на куски перламутровых ракушек, имеющие чистоту слезы — все они служили проявителями одаренности. Но даже сотня «лакмусовых бумажек» так и не показала, каким же даром обладает Алекс Дафой. На нее отреагировал лишь камень рода Меняющих лики — рубин, но столь слабо, что Пуссу стало понятно: перед ним новобрачная.
— Не отчаивайся! — вопреки всему профессор не терял оптимизма. Наоборот, его возбудимость — как признак грядущего открытия, возрастала. Он даже приплясывал от нетерпения, когда открывал новую шкатулку — более дорогую и замысловато оформленную.
— Камни королевского рода, — шепотом, не скрывая благоговейности в голосе, произнес лорд Пусс. — Их всего пять.
Каждый из камней лежал на бархатной подушечке и даже при зашторенных окнах испускал яркий свет.
— Я чувствую! — Саша повернулась спиной к аудитории, чтобы скрыть то, о чем говорит. — Они теплые. Все пять!
Но профессора данное признание, наоборот, опечалило.
— Не та реакция на королевские камни. Вот смотри, — он взял в руки один из них, но тут же бросил назад. На кончиках пальцев преподавателя моментально вздулись следы ожога.
— Вы сами из королевского рода?!
— Видите ли, деточка, — ушел от прямого ответа лорд Пусс, — род Элькассаров никогда не делает артефакты. Это их привилегия — владеть магией Оживляющих единолично. Я не могу представить, чтобы король сидел в лаборатории и рукодельничал — изготавливал амулеты, способные вернуть к жизни. Не бывать такому никогда! Сам камень не позволит. Его дочь Самфира не отважилась взять в руки даже самый маленький. Ее пальцы почернели бы от ожога, что определенно доказало бы ее принадлежность к правящей династии.
— Эх, не бывать мне королевой! — Саша с облегчением, явно противоречащим словам, положила огромный, с голубиное яйцо, бриллиант назад.
— Ну почему? — преподаватель посмотрел на нее поверх очков. — Если твой дар окажется редким, требующим развития, то король не упустит возможности обзавестись новой женой.
— А куда же старую? Мать Самфиры, насколько я знаю, имеет большое влияние при дворе.
— Если это будет в интересах Агрида¸ даже война, которую непременно объявит разгневанный король Исконда, не испугает Элькассара.
— Но я же замужем!
— Ты думаешь, короля, которому под силу разорвать отношения с Искондом, остановят твои обязательства перед Гарроном? Деточка, не будь наивной. Примеров тому тьма.
— Пожалуйста, не пугайте меня!
— Пока оснований нет, — успокоил ее лорд Пусс и, повернувшись к шкафу, в задумчивости постучал пальцем по губам. — Быть того не может, но попробуем… — пробубнил он и полез в самый низ, для чего пришлось встать на колени. На свет появилась коробка с толстым слоем пыли.
— Что это? — душа у Саши умирала.
— Уверен, что забытые камешки нам ничего не дадут, но все же…
Он стряхнул с коробки пыль, полетевшую на пол тяжелыми хлопьями, и открыл крышку. Саша заглянула старику через плечо и увидела несколько мешочков из плотной ткани, отличающихся лишь цветом ленты, перехватывающей горловину.
— Ну-с, начнем…
Пусс вытряхнул на Сашину ладонь невзрачный камень. Он был холодным и неприятным на ощупь.
— Что чувствуешь?
— Мне не по себе. Словно я держу в руках больной камень. Или даже мертвый.
— Ты права, в нем нет жизни.
— Почему?
— Магию у этого рода отняли.
— Они все погибли? — раз уж камень мертв, стоило предположить и такое.
— Нет, они все, вплоть до последнего колена, просто перестали быть магами.
— За что с ними так?
— Это делалось только в крайнем случае — если род по какой-либо причине провинился перед королем. Лишить магии навсегда — не это ли страшнее смерти?
— Немагийники как-то живут.
— А теперь потрогай этот, — на ладонь Алекс Дафой лег черный камень. Он был гладким, как отполированный кусок стекла, но внутри, стоило приглядеться, плясали мелкие звездочки. Их хоровод завораживал.
— Он живой, — произнесла Саша, прислушиваясь к своим ощущениям. — Он будто шепчет.
— Что шепчет? — преподаватель сглотнул. Его голос сделался хриплым.
— Он сильно скучал, а теперь жалуется, что его совсем забыли.
— Не может быть… — старичок торопливо сгреб камень в мешок и засунул в карман. — Мне надо срочно посоветоваться… А-а-а вы идите, садитесь.
Он бочком-бочком двинулся к двери.
— А как же контрольные, лорд Пусс? — спросил кто-то из студентов.
— Да, да. Можете сдавать, — он вернулся к столу и дождался, по-прежнему находясь в сильном нетерпении, когда каждый из студентов положит перед ним тетрадь. Потом сгреб контрольные в охапку и потрусил к двери.
Никто из сокурсников Алекс Дафой больше не видел лорда Пусса живым.
Глава 34. Источник
Через два часа, как раз после лекции по истории Агрида, где Садия-ала сухо признала, что разговоры на ярмарке тоже могут нести зерно истины, но доклад об оборотнях Хаюрбата она все равно ждет, кто-то из преподавателей наткнулся на тело лорда Пусса. На худой шее старика явственно проступали следы цепких пальцев.
