Юлия Фирсанова - Божественная охота
Оказавшись в конюшнях, девушка сразу поспешила в знакомый уголок, где на свежем ворохе сена обычно коротали свободное время ее самолучшие приятели – малыш Фирт, Люка, Дарин и Минсула – мальчишки и девчонка лет от девяти до двенадцати. Сама Бэль была немного старше ребятишек, но столь хрупка и невелика росточком, что они считали ее своей ровесницей. Принцесса верно угадала время, приятели как раз заканчивали завтрак: молоко, свежий хлеб с маслом и острым сыром, сочными спелыми яблоками и крупными сливами.
– Привет! Угощайтесь, прямо из духовки! – радостно воскликнула Бэль, плюхаясь в сено рядышком с Минсулой и выгребая из-за пазухи тряпицу со сладкими, начиненными изюмом и цукатами булочками, обсыпанными сахарной пудрой и корицей. На кухне маленькую богиню всегда с радостью снабжали целой кучей сдобы. Стоило только принцессе заикнуться о своем желании перекусить, перед ней воздвигали гору съестного, которой можно было накормить добрую половину армии Нрэна. Так что прихватить пяток-другой булочек для угощения друзей Бэль ничего не стоило.
– Привет, Мира, спасибо! – весело загалдели ребята и вмиг расхватали сдобу, точно ватага воробьев горсть семечек.
– Умм! Вкуснотища! Получше нашего-то будет! – отбрасывая краюху черного хлеба, застонал от удовольствия Фирт, впиваясь в булочку всеми имеющимися зубами (поскольку молочные с некоторым запозданием решили в спешном порядке покинуть парня, а коренные еще только думали появиться, парнишка щеголял щербатым ртом). Казалось, даже крупные веснушки на носу мальчишки засияли, точно фонарики.
– Это точно, – поддакнул Люка, потешно задвигав ушами.
Минсула кивнула и прыснула, едва не подавившись изюминой. Самый вдумчивый, кряжистый как маленький мужичок Дарин, ничего не говоря, аккуратно откусил кусочек и зажмурился, наслаждаясь вкусом угощения. Бэль довольно улыбнулась и покосилась на отброшенную Фиртом краюху черного хлеба, источающего завлекательный аромат. Удивительно, но кайфующий над булочкой Дарин заметил взгляд принцессы и протянул ей свой последний кусок, щедро намазанный подсоленным маслом:
– На, коли хочешь.
Не заметив недоверчивого замешательства в голосе приятеля, Бэль схватила горбушку и, пылко воскликнув:
– Спасибо! – впилась острыми зубами в хрустящую хлебную корочку.
– Дивлюсь тебе, Мира! Ты на кухне таких вкусностей попробовать можешь! – фыркнул Фирт и мечтательно протянул, кидая в рот последние кусочки булочки: – Я бы, коль там работал, никогда бы обычного хлеба есть не стал, только торты, пирожные и булки! Там ведь столько всяких деликатесов готовят, особенно к балам да приемам, лордам и леди всего ни в жизнь не съесть, на кухне всегда что-нибудь останется, а там уж главное не зевать!
– Нет, наверняка все время сладости лопать надоест, – подумав, заключил Дарин и покачал головой. – А хлеб обычный, он не приедается. Хошь – вареньем его намажь, вот тебе и сладость, хошь – солью посыпь, можно с сыром, с мясом тем более, можно в суп покрошить или в молоко, а проголодаешься, запросто так горбушку умнешь. Он всегда пойдет!
– Эй, Мири, а знаешь, что у нас с утреца приключилось у королевского входа? – оживился Люка, всегда готовый прихвастнуть и обожающий удивлять приятелей. Он и ушами выучился шевелить для того, чтобы ребят завлекать.
– Чего? – навострилась эльфиечка, расправившись с простой горбушкой хлеба с таким аппетитом, которого никак не могла дождаться от своей подопечной бедная нянюшка, какими только разносолами не потчевавшая привередливую малоежку.
– Коней в стойло призрак привел! О!!! – округлив глаза и разведя пошире руки, таинственно зашептал Люка. – Я самолично слыхал, как старшему конюху Нару об этом наш конюший Вайсах говорил. Мужик мужиком, только сквозь него все просвечивает, как через стекло! И утром явился, не в полночь!
– Ага! Я тоже слышала, – перебив, похвасталась Минсула, обламывая кайф обиженно зафыркавшему приятелю. Пара косичек с зелеными ленточками, подвязанными колечками у ушей, и кудряшки придавали девочке вид вечно удивленного барашка. – Он коня принца Нрэна и еще одного незнакомого вороного жеребца, норовистого, как огонь, к конюшням привел, велел позаботиться о лошадках и исчез.
– Здорово! – разгорелись карие глаза Мирабэль. – А поглядеть на них можно?
– Отчего ж нельзя, – с расстановкой проговорил Девин. – Это ж призрак исчез, а не кони. Грема-то в его обычное стойло отвели, к королевским лошадям, туда нам лучше не соваться, а вот вороного пока к нам на выдержку поставили. – Мальчик кивнул на дальний ряд стойл, куда помещали новеньких животных, перед тем как определить на постоянное место в конюшне. – Только расседлать он себя не дал, хотя водицы испил.
Гигантская конюшня делилась на сектора, за каждый из которых отвечала своя «бригада» работников. Самым почетным считалось обхаживать лошадей, являющихся собственностью членов королевской фамилии, к этому священнодействию допускались только самые опытные коневоды. В одном из стойл престижного сектора стояла и личная лошадь Бэль, красавица эндорских кровей, картарка Звезда, приобретенная для сестренки Кэлером во исполнение пункта договора бартерного обмена: желания девочки на Карту из Колоды Либастьяна[6].
Друзья же Мирабэль крутились на посылках в секторе для новеньких лошадей и животных, предназначенных для служебного пользования – обычно их предоставляли гонцам, королевским посыльным и гостям невысокого ранга. Именно поэтому младшую принцессу никто из ее новых приятелей не видел в глаза иначе как в «обносках» с плеча брата.
– Пошли, что ль, а то Вайсах иль Кудин нам живо работу отыщут, коли заметят, что без дела слоняемся, – подхватился с места падкий на авантюры Люка.
Ребятишки, искусно избегая столкновения с конюхами, всегда готовыми дать сачкующим малькам дюжину-другую срочных поручений, поспешили к стойлу загадочного жеребца. Пронырливой малышне, устроившей из своей вылазки игру в разведчиков во вражеском замке, удалось пробраться незамеченными к нужному ряду стойл.
Дети целиком погрузились в мир фантазии. Они так увлеклись отработкой крадущейся, неслышной походки, необходимостью при малейшем признаке опасности прятаться в тени стойл или даже в самом стойле за массивным крупом коня, оглядываться по сторонам, что совсем забыли о реальной опасности столкнуться нос к носу не с вражеской армией, а с реальными людьми. Появление в такую рань пары мужчин у главного входа в конюшни стало для ребят полной неожиданностью.
– Не извольте беспокоиться, ваше высочество. Уверен, это тот самый знатный жеребчик, о котором говорит герцог Лиенский! Горяч как огонь, норовист, так под седлом и остался, в руки конюхов не дается. – Глухой рокот главного конюшего Нарга застал детей врасплох.
