Потому что ночь - Кайли Скотт
Я не помню, как приняла решение. Я просто знаю, что собираюсь выпить ее досуха. Осознание этого отражается на ее лице, и она достает из кармана пальто пистолет. Умно с ее стороны. Хотя это ничуть не тормозит меня. Я уже не в состоянии мыслить здраво.
Мое тело рвется вперед, руки тянутся, готовые схватить ее, пока я не врезаюсь спиной в Лукаса. Одна из его рук обхватывает меня, прижимая мои руки к телу, а трубка от пакета с донорской кровью просовывается между моими губами.
— Пей, — приказывает он.
И я с благодарностью выполняю приказ.
***
— Когда вы попросили мою бабушку позаботиться о вашем поместье на время вашего отсутствия, она приняла это поручение близко к сердцу. — Хелена Коул сидит за своим большим письменным столом, изображая спокойствие. Правда, она настороженно наблюдает за нами обоими, и я сомневаюсь, что она далеко спрятала пистолет. Что, честно говоря, вполне справедливо. — Не только наблюдать за вашими активами, но и инвестировать значительную часть и развивать их в то, что теперь стало «Торн Групп».
— Мне всегда нравилась Ширли. — Лукас сидит рядом со мной, скрестив ноги. Он то и дело бросает любопытные взгляды на компьютер и стационарный телефон. Любая новая технология, похоже, вызывает у него большой интерес. — Мне очень жаль, что она умерла.
— Спасибо. Она часто вспоминала вас с нежностью.
Я сижу в углу дивана с третьей упаковкой кровяного сока. В кабинете Хелены спрятан холодильник с запасом на случай непредвиденных обстоятельств. Хотя холодная кровь — не лучшее, что я когда-либо пробовала, но она утоляет мой голод. И это главное. Теперь, когда я могу ясно мыслить, мое поведение внизу приводит меня в ужас. В тот момент не было меня. Никаких признаков морали или человечности. Только голод. Такое не должно повториться.
— Она работала на тебя?
— Когда ей это было удобно, — говорит он. — Я оставил ей достаточно денег, чтобы она могла делать все, что захочет. Но меня не удивляет, что она все это построила. У нее был острый ум и сильное сердце. А еще ей быстро ставало скучно, и она всегда искала новое испытание.
Слово «дочь» снова возникает в моем сознании, окруженном этой странной неподвижностью. Но я держу его при себе. Возможно, это просто мое воображение. Однако, учитывая последние события, это больше похоже на странные экстрасенсорные способности. Пока что расспросы Лукаса ни к чему хорошему не привели, поэтому я держу рот на замке и слушаю.
На стене висит черно-белая фотография. Лукас и маленькая девочка стоят возле пианино в доме, где я только что была. Судя по стилю одежды, она была сделана, вероятно, где-то в середине прошлого века. Неудивительно, что он считал Ширли членом семьи, если знал ее с детства. Наряду с этой фотографией в рамке стоят различные дипломы, присужденные Хелене.
— Управляющий директор, — говорит Лукас, читая с таблички на столе. — Общество прошло долгий путь.
— В отношении некоторых вещей. Но всегда можно добиться большего. Моя бабушка написала правила обращения с вами и вашей собственностью, — говорит Хелена беззлобным тоном. — Последние семьдесят лет, пока вы спали, периодически проводились инспекции вашего дома. Любое необходимое обслуживание проводилось только в светлое время суток. Вас никто не должен был потревожить. Что же пошло не так?
Два взгляда ожидающе обращены ко мне. Неловко.
— Все было хорошо, пока я не вошла в подвал.
— Ты вошла в подвал?
— Да.
Ее губы сжались в досаде.
— Джен не просила тебя держаться подальше от этой части дома?
— Нет. Не просила. Кроме того, задание было дано мне поздно вечером. Ничего не говорилось о том, что там нельзя находиться ночью.
— Понятно, — сказала Хелена, положив руки на стол. Судя по тому, как мгновенно ожесточились ее глаза, я сомневаюсь, что у моего босса надолго останется работа. — Решения мистера Торна, конечно, его собственные, но я приношу извинения за то, что «Торн Групп» сыграла в этом роль. Вы были нашим сотрудником и… ну…
Ухмылка вернулась на лицо Лукаса.
— Думаю, Хелена пытается извиниться перед тобой за то, что я сделал тебя вампиром.
Прежде чем я успеваю что-то сказать, она достает из ящика конверт и объявляет:
— Я часто думала, что буду делать, если эта ночь когда-нибудь наступит. Отдать деньги и разорвать связь или продолжать защищать тебя и твои интересы, как того хотела моя бабушка.
Лукас наблюдает за происходящим и ждет с удивительной неподвижностью.
— Принятие решения осложнялось тем, что бабушка предупреждала меня о способности вашего рода к внушению. Это значит, что, если мы когда-нибудь встретимся, есть вероятность, что я отныне буду лишена свободы воли. — Она делает глубокий вдох. — Моя бабушка верила, что вы никогда не применяли к ней такую способность, и я надеюсь и ожидаю, что вы окажете мне такое же уважение.
— Конечно, — говорит Лукас.
Хелена поворачивается ко мне.
— Мы действительно можем это сделать?
— Да, — отвечает Лукас. — Но это не простое дело. Нужно время, чтобы овладеть техникой.
— Я не буду использовать ее на тебе, — говорю я ей.
Хелена кивает.
— Лукас, она сказала, что вы спасли ее от одного из своих сородичей. Что никого из нас не было бы здесь, если бы вы не вмешались. Поэтому я должна верить, что в вас есть что-то хорошее, несмотря на то, что вы сделали с этой женщиной.
— Ты, конечно, вольна верить в то, что тебе нравится, мисс Коул.
— Она дала мне обещание на смертном одре. Она лежала в окружении своей семьи, и некоторые из ее последних мыслей были о вас.
Лукас ничего не говорит.
— «Торн Групп» сделала много хорошего за эти годы. Моя
