Принцесса Восточного Созвездия - Селина Катрин
Я ничего не понял, но решил не вдаваться в нюансы культуры, чтобы не вызывать лишнего напряжения.
Встречающиеся по пути женщины и дети работали в полях наравне с мужчинами: таскали тяжёлые вёдра с водой, управляли плугами, а некоторые огромными неудобными тяпками рыхлили почву.
«Это не Средневековье, это жесть какая-то», — потрясённо подумал про себя. Одно дело рассматривать картинки в учебниках истории, другое — окунуться в такую вот «историю» самому.
Взгляд остановился на террасорке с длинными косами, которая разгружала телегу с кривобокими светло-коричневыми кирпичами. Очередной камень оказался слишком тяжёлым, девушка оступилась — ноша упала на землю и разбилась. Выбежавший из ветхой одноэтажной халупы мужчина принялся что-то ей выговаривать. Слов не разобрал, но интонации мне совершенно не понравились, как и достигшие резонаторов эмоции.
Стоило нам приблизиться, как люди побросали всё, чем занимались, и синхронно склонили головы.
— Да пребудет с вами Владыка! Пусть он пошлёт здоровье, крепких сыновей и послушных жён! — нестройным хором заголосили мужчины, приветствуя паладинов, в то время как женщины торопливо опустили взгляды в землю.
Всего второй раз в жизни я услышал эту формулировку, но не без удивления отметил, что она начинает меня раздражать.
— Пусть Владыка осветит и ваш урожай, приумножит силу мужчин и пошлёт здоровья рукам ваших женщин, — спокойно ответил Деорса, поднимая ладонь в приветственном жесте.
За всю поездку до города ни один человек или ребёнок не ткнул в меня пальцем и не закричал, никак не отреагировали и сейчас.
«Люди воспринимают паладинов как высшее сословие, а меня автоматически причисляют к этой группе. Любопытно», — сделал я мысленную заметку.
Деорса тронул поводья. Я секунду колебался, затем всё же подъехал к той самой женщине с косами и протянул ей первую попавшуюся побрякушку из кармана. От моего движения она едва заметно вжала голову в плечи, и я уловил ощутимую волну страха. В итоге бросил золотой браслет ей в ноги и получил по ментальному фону всплеск радости от мужчины рядом.
— Зря вы, санджар, золото направо и налево раздаёте, — недовольно поцокал Деорса, стоило нам отъехать.
— Почему? — Вышло немного резковато.
Я лёгкой досадой подумал, что если многие заметили этот браслет, то получилось действительно недальновидно. Это на Цварге повсюду камеры, никто не ворует и преступность почти нулевая. Надо было как-то незаметно подбросить украшение женщине в карман.
Однако ответ огорошил:
— Тот крестьянин мог подумать, что вы хотите купить его жену.
— Что?! — вырвалось у меня непроизвольно, но Страж Аль-Мадината то ли не услышал, то ли не понял.
— Вы, санджар Робер, лучше золото для нашего эмира приберегите. Он говорил, что вашему Миру пряности и каменные розы нужны, вот на них драгоценности и отложите. Кстати, пить будете?
Всё ещё чувствуя потрясение от новости, что в этом Мире, оказывается, можно купить чью-то жену как какое-то кресло, я рассеянно кивнул, принял протянутый бурдюк и глотнул. Особенно ничего не опасался — регенерация у цваргов такая, что при необходимости мы и яды переварить можем.
Но…
Градус в напитке оказался весьма ощутимым.
— Что это?! — С непривычки я закашлялся. Яды ядами, но алкоголь обычно не употребляю.
— Лучший в городе арак! — довольно пробасил Деорса.
Виски загудели. Видимо, алкоголь местный.
— А другое что-то есть?
— В чайханах полно кумыса, пива и вина, у эмира точно будет финиковое, ну а мы арак предпочитаем.
— Ясно… А воды нет?
— Пф-ф-ф, — фыркнул паладин позади. — Где же это видано, чтобы настоящие мужи воду пили? Воду хлебают только скотина да женщины! — Он подъехал на своем скакуне и выхватил бурдюк из моих рук.
В этот момент я понял, что командировка на Террасору окажется существенно сложнее, чем я решил поначалу.
«Зато теперь понятно, откуда у воинов такие габариты», — хмуро подумал, наблюдая, как белая жидкость течёт по усам и бороде воина, отобравшего бурдюк.
Ещё через полчаса перед нами показались каменные стены города.
Глава 5. Цварг
Шейна
Гость оказался совсем не паладином. И даже не человеком.
Это был цварг. Таких мужчин у нас ещё называли потомками джиннов из-за необычного цвета кожи.
Я замерла на ступенях построенного на возвышении дворца эмира, когда заметила рогатый силуэт. Высокий подтянутый мужчина в причудливых чёрных одеждах с кожей оттенка индиго уверенно сидел в седле, за его спиной развевался диковинного кроя плащ, а на груди в лучах закатного солнца блестела огромная брошь. С такого расстояния невозможно было рассмотреть ни украшения, ни лица мужчины, но я почему-то была уверена, что он очень красив.
Он держался в седле как будто по-иному, имел безупречную осанку и из-за витых рогов цвета угля смотрелся значительно выше, чем сопровождающие его паладины, но, что удивительно, был меньше их в объёмах. Под диковинной одеждой — почти облегающей и лоснящейся на солнце рубахи с пуговицами, заправленной в узкие штаны, — отсутствовала аристократическая пышность, которой так гордились все состоятельные мужи и, конечно же, слуги султана.
«Интересно, какой он там, под одеждой? Твёрдый? Или мягкий? У него так же просвечивает живот, как у паладинов, когда надет только поддоспешник?» — подумала я, разглядывая мужчину издалека.
Конечно же, это было запрещено… Но так хотелось!
Страха при виде него я не испытывала совсем — цварги несколько раз останавливались во дворце эмира и вели себя предельно воспитанно, как купцы из дальних городов, а вот любопытство взбурлило в крови с невероятной силой.
— Денег у него, что ли, нет на еду? Смотри, какой худой! Наверняка кожа да кости, как у моего братца. У отца мул сдох по осени, так братец теперь впахивает с утра до ночи, — раздался сбоку звонкий женский голосок. — Рёбра торчат так, что пересчитать можно.
Я вздрогнула, поняв, что всё это время далеко не в одиночку рассматривала необычного гостя. К счастью, замечание отпустила Силис — бойкая на язык младшая жена эмира, а ко всему, моя ровесница.
— А мне нравится, — ответила я. — Смотри, какие у него руки крепкие. Не думаю, что он очень уж худой.
— Да хиленький, я тебе точно говорю! А плащ этот — чтобы худобу спрятать. Денег, небось, отродясь не водилось. Из украшений — всего лишь одна брошь. Где это видано, чтобы аристократы или купцы так бедно одевались?
Она машинально потрогала кольца, подаренные ей мужем.
— Мне кажется,
