Принцесса Восточного Созвездия - Селина Катрин
Все четверо мужчин носили короткие стрижки, но предпочитали отпускать бороду, из-за чего оказалось сложно определиться с их возрастом. Но, если представить, что они живут столько же, сколько люди с Захрана, я бы сказал, что всем встречающим было около тридцати. В остальном террасорцы выглядели как обычные люди.
В воздухе витало лёгкое напряжение, когда я спускался по трапу, но стоило им рассмотреть меня внимательнее, как резонаторов коснулись чужие эмоции облегчения. Паладины искали на пришельце из космоса оружие и, не найдя его, расслабились, посчитав, что я не опасен. Что ж, наверное, это хорошая новость, ведь означает, что мои предшественники не использовали ментальное воздействие и не демонстрировали силу нашей расы.
Самый крупный воин с седеющей бородой и крупным носом сделал шаг вперёд, шумно прочистил горло и звучно гаркнул:
— Да пребудет с вами Владыка! Пусть он пошлёт здоровье, крепких сыновей и послушную жену! Меня зовут Деорса Страж Аль-Мадината. Как можно обращаться к вам, уважаемый санджар, потомок джиннов?
Я хмыкнул. В памяти всплыло упоминание Фабриса, что этот народ верил в могущественных пустынных джиннов с сапфировой кожей и поэтому они воспринимали внешность цваргов абсолютно спокойно.
— Пусть Владыка осветит и ваш путь, — произнёс заготовленную для террасорцев реплику, внутренне радуясь, что хотя бы по диагонали просмотрел главы этикета в «Саге Первых Дней». — Обращайтесь ко мне Янн.
Моё знание местного наречия их не удивило, впрочем, как и внешность. Определённо, эти люди уже видели цваргов.
— Й-а-анн? — полувопросительно повторил Деорса, ненамеренно коверкая и разбивая первую гласную на два отдельных звука.
Я вздохнул: несмотря на то что имя короткое, придётся представляться по фамилии.
— Давайте просто Робер.
— Надеюсь, ваш путь был комфортным, санджар Робер. — Деорса покосился на космический шаттл позади меня так, будто тот был живым существом и мог обидеться. Ох, а может, он слышал голос бортового компьютера? Хм-м-м…
Пока мысли понеслись вскачь, паладин продолжил:
— Путь до дворца эмира долог, придётся пересесть на лошадь. Надеюсь, ваша эм-м-м… сердце вашей говорящей птицы не наполнится ревностью?
Ну точно — они слышали отчёт «Галилеи» о посадке!
— У меня отлично выдрессированная птица. Даже если заревнует, никто об этом не узнает.
Словно я озвучил какую-то очень весёлую шутку, мужчины вдруг заулыбались в бороды, один из паладинов одобрительно закивал.
— Вот ваша лошадь, санджар Робер. — Деорса подвёл под уздцы высокую вороную кобылицу с мускулистым корпусом и длинными тонкими ногами.
Хватило одного взгляда, чтобы понять: явно нервничающая животинка не в настроении нести на себе кого-либо. Она выразительно дёргала ушами, раздувала ноздри и трясла головой.
«Только попробуй сесть на меня — сброшу», — открыто пылал её взгляд.
Была бы моя воля, я бы трусцой пробежался до города. Не люблю эксплуатировать животных, да и что такое десять километров? Стандартная получасовая разминка у эмиссаров. Но вооруженные длинными мечами и ростовыми щитами мужчины считали иначе.
Воины обращались вежливо, но явно проверяли. В воздухе застыли колкие, как иголочки, эманации.
Не знаю, как складывались отношения у местных с предыдущими гостями с Цварга, но мне за годы службы доводилось ездить не только на гравибайках и флаерах, но и на двугорбых верблюдах, взбешённых диких слонах и даже пугливых страусах. Перед тем как запрыгнуть в седло, я обхватил узкую морду ладонями и послал короткий ментальный приказ успокоиться.
«Не обижу и покормлю, когда довезёшь», — мысленно сказал животному.
Конечно же, лошадь не поняла обращения, но всхрапывать и перебирать копытами перестала, мгновенно расслабившись подо мной.
Паладины вновь одобрительно захмыкали и принялись переглядываться, из чего я сделал вывод, что прошёл неведомый тест.
Что ж, если все проверки местных будут такими, то расследование я проведу в максимально сжатые сроки. Это будет очень простая и лёгкая командировка.
Деорса Страж Аль-Мадината махнул рукой, чтобы все следовали за ним. С этого момента эмоциональный настрой террасорцев изменился в положительную сторону, они расслабились и принялись разговаривать при мне. Чтобы закрепить установленный контакт, я бросил пару хвалебных фраз об их обмундировании — и это оказалось выигрышной стратегией.
Пока паладины взахлёб рассказывали об алебардах, мерялись шириной лезвия сабель и толщиной щитов, я краем глаза рассматривал окрестности.
Серовато-жёлтый песок незаметно стал покрываться участками растительности, то тут, то там появлялись пушистые шапки вечнозелёного мирта, вытянутые колосья кипариса и стелящиеся акации. Спустя ещё полчаса крайне неторопливой езды появились первые кедры, несколько финиковых пальм и развесистые оливковые деревья, в дымке горизонта замаячили горы, а картина флоры незаметно перетекла в облагороженные золотистые поля пшеницы и ячменя.
То тут, то там встречались возделывающие землю крестьяне. Причём мужчины и дети выглядели плюс-минус узнаваемо, а от внешнего вида женщин я в первую секунду опешил: длинные тёмные и совершенно не приспособленные для жары и работы в поле тряпки скрадывали фигуры, широкие рукава закрывали руки до кончиков пальцев, волосы у большинства укладывались в тугие косы и скромные пучки-корзинки, а на лицах были надеты уродливые маски. Грубые кожаные полоски спускались вертикальными линиями на лоб, обхватывали щёки и нос, ещё одна горизонтальная полоска шла по линии челюсти, и всё вместе соединялось металлическими кольцами. Черт лиц за этим безобразием было не разобрать.
— Космос, да это же лошадиная сбруя! — пробормотал я потрясённо. К счастью, на родном языке.
— Что вы сказали, санджар Робер?
— Ам-м-м… Я сказал, что не знал, что у вас разрешено рабство.
— Какое рабство? — Деорса напрягся, а я почувствовал, как ступаю на зыбкую почву.
— Хм-м-м. Возможно, я что-то не так понял, но эти кожаные маски выглядят весьма странно.
— Что? А-а-а… Вы об вуалесках! Это же женские украшения! Здесь крестьяне работают, понятное дело, что у них нет денег ни на что, кроме козьей кожи, вот они и страшненькие. Не волнуйтесь, вот заедем в град, вы сразу разницу с состоятельными горожанами почувствуете.
— А зачем надевать «страшненькое украшение»? — вновь загрузился я. В моём Мире само слово «украшение» подразумевало, что женщина хочет сделать себя привлекательнее.
— Так защита же, — пожал плечами Деорса так, будто это
