Без стежка - Хани Филлипс
Конечно, тот, кто работает над сохранением окружающей среды, был гораздо лучшим вариантом, чем тот, кто экспериментировал с людьми или животными. Он достаточно прочитал о фиторемедиации, чтобы понять, насколько это важная работа. Неужели он был с ней слишком строг?
Том, очевидно, наблюдал, за его размышлениями, потому что снова ухмыльнулся, хлопнул его рукой по плечу и побрел обратно к своему грузовику.
— Тренируйся как следует. Я подозреваю, что тебе предстоит еще много извинений.
Старый грузовик с грохотом покатился вниз по холму, а Фрэнк снова посмотрел на ветряную мельницу. Но на этот раз все, что он мог видеть, это заплаканное лицо Виктории. Чем дольше он думал об этом, тем больше убеждался в правоте Тома. Он действительно должен извиниться перед ней. Не то чтобы он ожидал, что извинения приведут к чему-то еще, но на всякий случай, возможно, ему следует сделать что-то особенное.
Фрэнк оглянулся на мастерскую и улыбнулся. Он знал, что именно.
Глава 5
Виктория прислонилась к лабораторному столу, рассеянно глядя на образец почвы. Ее обычная концентрация ускользнула от нее, поскольку мысленно продолжала отвлекаться на мастерскую на холме за сараем. К Фрэнку. Прошло три дня с тех пор, как он прогнал ее, и с тех пор она его не видела. Несколько раз она подумывала о том, чтобы увидеться с ним снова, чтобы попытаться объяснить, она никогда не причиняла ему вреда, но как она могла извиниться за то, кем является?
Стать ученым было ее мечтой с детства, похоронив одиночество сироты под еще более впечатляющими академическими достижениями. Это было все, чего она когда-либо хотела, но теперь она чувствовала себя необычно… изолированной.
«Мне нужно найти другого помощника», — решила она. По крайней мере, тогда ей будет с кем поговорить, хотя, как ей найти подходящего человека для решения конкретных задач Кричащего Леса, она понятия не имела. Она все еще обдумывала варианты, когда Инга постучала и вошла в лабораторию.
— Доброе утро, доктор Штайн.
Несмотря на дружелюбную улыбку другой женщины, Виктория быстро попыталась пригладить растрепанные волосы. Безупречный внешний вид другой женщины всегда смущал ее, и она с завистью наблюдала, как Инга пробиралась по полу своими изящными шагами. Ее походка напомнила Виктории оленя, которого она видела, когда приехала, как и большие темные глаза Инги, так похожие на те, что были в тот день. Она вдруг вспомнила то краткое впечатление, которое у нее возникло, когда олень стоял смирно. Конечно, это было невозможно…
— Что-то не так? — спросила Инга, подняв идеально ухоженную бровь, и Виктория покраснела, когда поняла, что смотрит на пожилую женщину.
— Нет, извините. Я задумалась. Могу я чем-нибудь помочь?
— Поскольку ты новичок в городе, я хотела пригласить тебя на наш ежегодный весенний фестиваль. Это произойдет в эту субботу на городской площади.
— Не думаю, что я когда-либо была на весеннем фестивале, — призналась она и увидела короткую вспышку сочувствия на лице Инги.
— Тогда тебе обязательно стоит прийти. У нас будут игры и продуктовые лавки, не говоря уже о неизбежной ссоре между миссис Таркан и Сью Вестминстер из-за того, у кого лучшие орхидеи. О, и после захода солнца будут танцы.
Поможет ли фестиваль облегчить это чувство изоляции? Или она будет чувствовать себя еще более одинокой на краю толпы?
— Это действительно звучит весело, — осторожно сказала она. — Но у меня много работы.
Инга покачала головой.
— В жизни есть нечто большее, чем просто работа.
Вроде некоего высокого чудовища, которое прогнало ее. Виктория возилась с образцом почвы, изо всех сил стараясь сохранить непринужденный тон.
— Ты недавно разговаривала с Фрэнком?
— Нет, он избегает меня.
— Мне жаль, если я причинила какие-либо проблемы.
— Это не твоя вина.
Инга вздохнула и изящно села на табуретку рядом с Викторией.
— Фрэнк когда-то был отличником. Он намеревался стать биологом и даже получил стипендию в государственном университете.
— Что случилось?
— Его мать.
Лицо Инги потемнело.
— Отец Фрэнка был замечательным человеком, но он был слеп, когда дело касалось Барбары. Он умер, когда Фрэнку было двенадцать. Я сделала все, что могла, но она была его матерью, во всяком случае биологически, и ей очень хорошо удавалось обходить грань насилия.
— Она била его? — спросила она в ужасе.
— Нет, но она пренебрегала им. Ей всегда было больше интересно хорошо провести время, чем присматривать за сыном. Как я уже сказала, я сделала все, что могла, но это было не то. Я не уверена, что он вообще осознавал, насколько плохо Барбара вела себя, пока она не «забыла» прислать какие-то документы для его стипендии.
— Это ужасно.
— Я была в ярости, когда узнала об этом. Он повторно подал заявку на следующий год, а тем временем работал неполный рабочий день у доктора Карлоффа. Фрэнк действительно восхищался этим старым дураком — думаю, именно поэтому он еще более опустошен после инцидента.
— Что случилось с доктором Карлоффом?
— Никто не знает. Некоторые думают, что он сбежал, потому что ему было стыдно. Другие говорят, что он ушел искать способ повернуть этот процесс вспять. Какова бы ни была правда, с тех пор его никто не видел. Но для Фрэнка это была всего лишь еще одна потеря.
— А его мать?
— Она тоже ушла. Сказала, что она ему больше не нужна, и отправилась в плавание с одним из своих друзей-мужчин. И скатертью дорога, — добавила Инга необычно резким голосом.
Она глубоко вздохнула, затем улыбнулась Виктории, поднимаясь.
— Но теперь все это в прошлом. Я просто подумала, что это поможет тебе понять, почему Фрэнк отреагировал именно так. И тебе действительно стоит задуматься о посещении весеннего фестиваля. Никогда не знаешь, кто еще может появиться.
Виктория знала, что снова покраснела, когда Инга махнула рукой и ушла. Будет ли там Фрэнк? Сможет ли она заставить его поговорить с ней? Может быть, даже потанцевать с ней? Игнорируя тот факт, что она не умела танцевать, она позволила себе фантазировать о том, как кружится по танцполу в массивных руках Фрэнка.
Виктория настолько погрузилась в свои мечты, что, когда Фрэнк появился в дверях, она была убеждена, что он ей привиделся. Но почему он нес огромный сверток, завернутый в одеяло?
— Фрэнк? — прошептала она.
— Виктория.
На его лице было то же неуверенное выражение.
— Я принес тебе кое-что. В качестве извинения.
— Тебе не нужно извиняться, — автоматически сказала она. — Я не осознавала, что ты не знаешь, почему я арендовала сарай.
— Я не должен был прогонять тебя.
Он глубоко вздохнул, затем положил свой
