Луна убывает - Светлана Поделинская
Лаура удивленно взглянула на него, зная, что Эдгар обладает должной деликатностью, чтобы лишний раз не касаться этой болезненной темы. Она видела, что он переживает встречу куда легче, чем она. Долгожданные близнецы вызвали у него не более чем любопытство. Он как будто посмотрел диснеевский фильм. В главных ролях: образцовая американская семья, очаровательные дети и забавная собака. Прожив двести пятьдесят шесть лет, Эдгар чувствовал себя достаточно оторванным от жизни, чтобы фантазировать о подобном. По этой причине он когда-то не забрал на воспитание маленькую Лауру, хотя располагал такой возможностью.
– Рожать от своего предка – это уже чересчур, – отшутилась она. – Мне хватает твоего общества, нашей любви и моей привязанности к тебе.
Лаура приподнялась на цыпочки и потянулась к нему. Эдгар с готовностью заключил ее в объятия и ответил на поцелуй. Он целовал Лауру осторожно, с прерывистой нежностью, выказывая ей свою безоговорочную поддержку, желая даровать утешение, заполнить собой пустоту в ее душе. Его губы были мягкими, и Лаура требовательно приоткрыла рот, углубляя поцелуй, растворяясь в знакомых пьянящих ощущениях. Если бы она могла выбирать между Эдгаром и обычной человеческой жизнью с ее радостями и проблемами, она все равно выбрала бы Эдгара.
Пустынную дорогу осветили огни фар, и на обочине затормозил автомобиль. Хлопнула дверь, послышался шорох шагов по гравию и визгливый женский смех. Влюбленные двигались к обзорной площадке, желая насладиться видом, и поминутно останавливались, чтобы припасть друг к другу с поцелуями. Девушка, тоже блондинка с длинными волосами, висла у парня на шее и будто бы не могла идти самостоятельно. Не дожидаясь их приближения, Эдгар и Лаура с неохотой разомкнули объятия и направились к своей машине. К счастью для этой парочки, полнолуние миновало, вампиры не были голодны. Фаза убывающей луны являлась самым спокойным временем в их жизненном цикле, но не в душе, где всегда клубилась мгла.
Этой ночью в отеле обоим не хотелось заниматься любовью, они просто лежали рядом в ожидании необходимых часов мертвого сна, пока не взойдет солнце. Лаура смотрела на Эдгара, бледного и нечеловечески красивого в предрассветных сумерках, и размышляла о своей необыкновенной судьбе. Она сознавала и прежде, что обречена быть вечным пустоцветом, но, когда увидела близнецов, которых нянчила в младенчестве, что-то кольнуло в сердце. Да, в двадцать шесть лет не каждая девушка задумывается о детях, но то обычная девушка, а не вечная.
Их с Эдгаром раздельное одиночество превратилось в двоеночество: вместе и навсегда, но только вдвоем. Дышать одним дыханием, жить лишь друг другом. Романтично, пожалуй, но есть в этом некая безысходность, подумалось Лауре. Ее тягучее медовое счастье стало приобретать терпкий привкус с ноткой полынной горечи. Однако Лаура достаточно поумнела с годами, чтобы принимать это с холодным рассудком и душевным смирением. Она только вздохнула и теснее прижалась к Эдгару.
Глава 3
Спокойные нулевые стали для Эдгара и Лауры золотым временем. Их можно было сравнить с тридцатилетней парой, оставившей позади безумства юности, но еще полной задора и огня. Они распробовали свою любовь и смаковали ее маленькими глотками, как сладкое крепленое вино.
Совет Джемаймы пойти учиться отпечатался в памяти Лауры, и спустя время, начав уставать от праздности, она выносила идею получить образование. Пусть даже оно не нужно никому, кроме нее самой. Лауре захотелось доказать, что она умная, поэтому девушка задумала поступить не куда-нибудь, а в Оксфорд – элитарное учебное заведение Великобритании. Университет веками поставлял империи чиновников, премьер-министров и епископов, здесь учились и преподавали известные писатели: Оскар Уайльд, Льюис Кэрролл, Ивлин Во и Джон Толкин.
– Я хотела бы иметь профессию, хотя бы для души, – объяснила Лаура Эдгару. – Раньше ты сам советовал мне учиться, и вот к тридцати годам я созрела! Мне не хочется ощущать себя пустышкой рядом с тобой и превратиться в обычную домохозяйку. Я должна получить образование, причем самое лучшее.
– Почему бы и нет? – одобрительно улыбнулся Эдгар на ее затею. – Готовься и проходи вступительные испытания. Денег у нас предостаточно, времени сколько угодно. Возраст для поступления в Оксфорд не имеет значения, поэтому можешь подавать документы под своим именем.
– Да, я хочу получить диплом на мое имя, чтобы похвастаться Джемайме, – воодушевилась Лаура.
Пару лет девушка потратила на скрупулезную подготовку к экзаменам, переживая, что не поступит. Опасения оказались напрасны: ее приняли в Магдален-колледж, название которого вызывало у Эдгара печальные ассоциации, а Лаура восприняла знаком из потустороннего мира.
Британские острова, утопающие в туманах, были раем для поэтов и музыкантов, меланхоликов и вампиров. Англия всегда держала вежливую дистанцию с большим миром и стала для Эдгара с Лаурой прибежищем, тихой гаванью после надоевшей Европы и утомительной Америки. Мягкий климат и низкое, будто бы предзакатное солнце подходили их бледной чувствительной коже как нельзя лучше. Когда Лаура впервые увидела «грезящие шпили» Оксфорда, затянутые дымкой, его изумрудные пойменные луга, что носили поэтические названия Музыкальный и Ангельский, она поняла, что влюбилась в это место и хочет задержаться здесь надолго.
Эдгар и Лаура поселились неподалеку от центра Оксфорда, в деревушке Радли, на улице с романтическим названием Селвин-Кресент. Улица, застроенная типовыми коттеджами из красного кирпича, действительно изгибалась полумесяцем. Небольшой дом, окруженный садом, где им не грозило докучливое внимание соседей, был предпочтительнее тесной квартирки в центре Оксфорда, переполненном студентами и туристами. Не так далеко располагался бедный район Блэкберд-Лейс с бетонными блоками, где обитали эмигранты и безработные, сидящие на крэке, – неисчерпаемый котел, который исправно поставлял вампирам питание каждое полнолуние.
Университетский Оксфорд, казалось, застыл в прошлом, каждый шаг по его мощеным улочкам уводил в глубину веков. Все архитектурные стили Англии собрались по соседству: колледжи и церкви, возведенные по канонам пламенеющей готики или испытавшие влияние эпохи Возрождения, строгие георгианские здания и изящные викторианские.
Стены средневекового Магдален-колледжа, где новоиспеченная студентка приступила к изучению истории искусств, впитали знания, копившиеся столетиями. Главная улица Хай-стрит плавным изгибом упиралась в готическое здание, увенчанное знаменитой башней, с вершины которой в Майский день пел хор мальчиков, знаменуя наступление весны. Справа текла речка Черуэлл, когда-то по ее водам преподававший в Оксфорде Льюис Кэрролл[3] катал на лодке маленькую Алису Лидделл, дочь декана Крайст-Черч-колледжа. Истории, рассказанные под ленивый плеск воды, уводили Алису в Страну чудес и абсурда, за грань Зазеркалья и логики, чтобы впоследствии стать известными всему миру. Остров, собственность Магдален-колледжа, окаймляла аллея Аддисона – живописное место для неспешных прогулок и размышлений, способствующее полету фантазии. Здесь росли плакучие ивы,
