Путинбург - Федор Галич

— Так древние находки и совал. Надеялся, что терминал не побрезгует и примет от меня старинные деньги, — находчиво ответил Владимир на каверзный вопрос бабки и, довольный своим удачным враньём, уставился на неё честными глазами, давая понять, что не собирается их от неё «прятать».

— Ну-ка, покажи-ка мне, что вы там со своими дружками нарыли? — продолжала разматывать криминальный «клубок» бабка, пытаясь ухватить вьющуюся ниточку за конец.

Владимир гордо, пафосно и демонстративно вынул из кошелька несколько крупных купюр и, сложив их веером, кокетливо помахал ими перед собой.

— Ну, дай поближе-то посмотреть. Чего дразнишься? Я ведь старая и вижу плохо, — с возросшим любопытством «закудахтала» старуха, увидев в руке Владимира разноцветные бумажки.

— Ладно, смотрите. Только аккуратно. А то меня из университета выгонят, если с ними что-нибудь случится, — поддался на уговоры бабки Владимир и торжественно вручил ей денежный «веер».

— Ух, ты! Да это же деньги путинских времён! — воскликнула старуха, выпучив от удивления глаза. — Так ты, чудак, совсем не дурак, а действительно историк. А я и не поверила сначала. Думала кибер-наркоман или бомж из виртуальной реальности в нашем захолустье объявился. А ты самый, что ни на есть, учёный, — изумилась бабка и уважительно посмотрела на Владимира. — Ты прости меня, старую перечницу, но я так редко людей вижу, что одичала совсем. А тут ты такой нарядный выплываешь, как гуманоид с Марса. Вот и проснулся во мне «охотник» за приведениями. Думала, изловлю шпиона межпланетного и получу за это дополнительные льготы от государства или лицензию на продажу крыжовника.

— Можете не извиняться. Проезд в автобусе этим не оплатить и мне всё равно придётся возвращаться в лагерь за обычными деньгами, — перебил бабкины причитания Владимир и, аккуратно выдернув лёгким движением из трясущихся рук старушки бумажный «веер», сложил его в стопочку и убрал обратно в кошелёк.

— Постой, не уходи! — остановила Владимира старуха. — А зачем тебе по такой жаре в такую даль туда-сюда шастать? Давай я выкуплю у тебя один из твоих артефактов за тринадцать рублей да езжай себе с богом? — предложила старуха, и её глазки хитро «забегали» из стороны в сторону.

— А вам зачем эти древние бумажки? — спросил Владимир, сменив образ «оправдывающегося преступника» на образ «пытливого следователя».

— Мой сын работает директором нумизматического музея и просто млеет от всех этих древних денежных знаков. Вот ко мне в голову и пришла идея: сделать ему сюрприз и внести свой материнский вклад в его древний финансовый капитал.

— А, если, честно? — терпеливо дослушав до конца бабкины бредни, вновь спросил Владимир и, вынув из кошелька сторублёвую купюру, помахал ею перед носом старухи.

— Поклянись, что продашь мне её за тринадцать рублей, если правду тебе скажу, — выпалила старуха, не отводя вспыхнувших глаз от сторублёвки.

— Клянусь светлой памятью Александра Невского, который доблестно защищал эти места от шведов восемьсот семьдесят пять лет назад, — торжественно произнёс Владимир, приложив купюру к сердцу.

— Александр Невский? Кто это? — наморщив лоб, спросила бабка, пытаясь отыскать в своей памяти следы этого человека.

— Да это же великий полководец! — всплеснул руками Владимир, — Вы что, в школе историю не изучали?

— Изучали. У меня в школе по истории «отлично» было, — с обидой в голосе призналась бабка и, чтобы не быть голословной, как на экзамене, стала «выпуливать» из головы фамилии известных ей военачальников.

— Да нет, я имел в виду древнюю, а не современную историю, — остановил Владимир бабкины перечисления совершенно незнакомых ему фамилий.

— Если ты о той эпохе, из которой ты вырыл эти деньги, то я знаю из тех времён только Шойгу и Верховного главнокомандующего Путина. Но, никакого Невского там и в помине не было.

— Ну, хорошо. Тогда клянусь светлой памятью Владимира Путина, что продам вам эту сторублёвую купюру той великой эпохи за тринадцать рублей, если скажите мне правду, — так же торжественно, как и в первый раз, произнёс клятву Владимир и прижал денежку к сердцу. — Так пойдёт? — шёпотом спросил у бабки Владимир, продолжая стоять перед ней по стойке «смирно».

— Вот теперь, верю. А то придумал какого-то Александра Невского. Ты бы ещё поклялся обезьяной, из которой труд сделал человека, — усмехнулась старуха.

— Хватит отлынивать. Говорите уже правду, я жду.

— Хорошо, хорошо, скажу, — послушно закивала головой бабка, переходя на заговорщицкий шёпот. — Я не представляю, каким нужно быть ботаном и задротом, чтобы не знать, что деньги путинских времён сейчас на вес золота и что за ними «охотятся» не только отечественные, но и зарубежные коллекционеры. В городе, на любом «блошином рынке», мне за эту сторублёвку заплатят не тринадцать рублей, а целую тысячу! И я смогу больше клубникой вообще не торговать, а скушать её и запить холодненькой водочкой, — похвасталась старуха и закатила к небу глаза, представляя эту идиллию.

— Другими словами, обогатитесь за счёт моего «продишивизма». Я правильно понял? — уточнил Владимир и вопросительно посмотрел на бабку.

— Не знаю, что ты имел в виду, но думаю, что правильно, — согласилась старуха.

— Ну, что ж, раз честно сознались в своей спекулятивной афере, тогда держите свою, нечестно заработанную купюру, но смотрите не обосритесь от счастья. А то смешаете такое количество клубники с водкой да зальёте этим «компотом» свои старые «дрожжи», не ровен час, в организме могут начаться и необратимые процессы, — предостерёг бабку Владимир и вручил ей сторублёвку.

— А ты, всё-таки, дурачок, — покачала головой старуха, пряча купюру в бюстгальтер. — Хотя, справедливости ради, нужно отметить, что дурачок ты честный, раз отдал мне денежку. Я бы ни за что не отдала, — созналась бабка и, вытащив из маленькой сумочки бумажную десятку и три купюры по одному рублю, протянула их Владимиру.

— В расчёте, — заключил сделку Владимир и, подмигнув бабке, вернулся к терминалу.

Внеся требуемую сумму, он получил письменное уведомление от терминала о том, что транспорт к нему выехал, и распечатанный билет со штрих-кодом. С облегчением выдохнув, Владимир расположился в уютном кожаном кресле и, прикрыв глаза, застыл в ожидании транспорта.

— Слышь, дурачок? А почему тебя с таким ценным грузом одного отправили и без охраны? Вы там, на раскопках, все такие бесстрашные? Или вы там так много этих денег нашли, что за раз не увезти? Потому-то тебя с «образцами» находок за подмогой и отправили. Угадала? Кстати, а где вы копаетесь? Далеко отсюда? — начала неожиданно «бомбить» Владимира новым шквалом вопросов бабка, пытаясь застать собеседника врасплох.

Владимир вздрогнул от громкого, скрипучего голоса старухи и нехотя приоткрыл глаза.

— Не спешите, бабуля, на скользкую дорожку становиться