Бунтарка и Хозяин Стужи - Валерия Михайловна Чернованова
— Светлейший норд! Светлейший норд! — Он проскользнул мимо людей, увернулся от рук высокого градопорядчика в форме, попытавшегося его схватить и, к моему ужасу, остановился прямо перед рыжим. Я тоже бросилась вперед, но куда там — меня тут же оттеснили, и мне только и оставалось смотреть, как Снежный переводит взгляд на моего брата.
— Ну, здравствуй. — Мужчина наклонился к нему, жестом приказав попытавшемуся утащить мальчика стражу остановиться. — Как тебя зовут?
— Фабиан!
— Приятно познакомиться, Фабиан, — голос его звучал низко, как звучит зимняя вьюга в низинах гор. — Хочешь подарок к празднику?
— Конечно, хочу!
— Какой?
Фабиан оглянулся. На меня. На всех остальных собравшихся, на детей, которые теперь смотрели на него во все глаза. — Горку хочу!
— У вас тут нет горок?
— Маленькие. А я большую хочу! Для всех! И чтобы летишь — и дух захватывало!
— А мальчишка-то не промах, — расхохотался брюнет. Он сидел, постукивая пальцами по спинке экипажа, на лицо падала тень — не разглядеть, а вот блондина как раз было хорошо видно. Холеное лицо затянула скука, он смотрел на собравшихся с плохо скрываемым превосходством.
— Хочешь горку? Будет тебе горка! Хьяр, Дойн, поможете?
— Почему бы и нет. — Брюнет, легко оттолкнувшись, выскочил прямо в хрустящий снег.
Блондин махнул рукой:
— Без меня.
Мне показалось, что даже на своих друзей он смотрел свысока, но вскоре о нем все забыли. Светловолосый уехал, а двое Снежных за какие-то полчаса превратили городской пустырь в самое настоящее счастье для детей! Горки самых разных размеров, волнообразные, треугольные, для санок и для простеньких каталок. Ледяные домики, ледяные скульптуры — казалось, лед и снег вокруг оживают, подчиняясь их магии.
Персонажи самых разных сказок и впрямь оживали, ледяные статуи говорили с детьми, кто-то приглашал покататься на санках, кто-то объяснял, как правильно подниматься на горку… а в центре всего этого великолепия возвышалась красавица-елка высотой, кажется, до неба. Ледяная, переливающаяся сотнями магических огоньков, сверкающих, сотканных из магии шариков, игрушек, хлопушек. Стоило дернуть такую — и она рассыпалась искрами, оседающими на волосах и одежде снежинками.
Не в силах поверить собственным глазам, я замерла у елки: каждая ее иголочка, наполненная силой магии снежных, дрожала и переливались кристалликами льда. Залюбовавшись этим великолепным творением, я подумала: разве мог бы тот, кто дарит столько радости детям, обречь на смерть мою маму? Залюбовалась, почувствовала на себе пристальный взгляд, обернулась… и вмиг стало жарко даже на холоде.
На меня смотрел тот самый брюнет, вот только стоял он опять в тени, как будто не желал показывать свое лицо. Ну и ладно, не очень-то и хотелось! Вскинув голову, я шагнула к Фабиану:
— Пойдем. Нам пора возвращаться, пока Стелла обо всем не узнала…
— Ну, Ливи! Я хочу прокатиться с горки!
— Покатаешься завтра…
— Завтра нас Стелла точно никуда не отпустит! Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
В его голосе было столько мольбы, что я просто не сумела отказать. А надо было. Или надо было залезть с ним на ту проклятую горку, но я побоялась за платье. Нового у меня не было, а если это порвется, не в чем будет праздновать, да и от Стеллы влетит.
В штопаном на праздники тоже ходить не хотелось, поэтому я осталась. И даже с улыбкой наблюдала, как брат, весело хохоча, летит с горки… Не сразу заметила, что следом за ним летит мальчишка на санках, хотя на санках катались с другой горы…
— Ливи! — сердито произнес Фабиан, и я вернулась в реальность. — Ты слышишь меня?!
— Слышу, — вздохнула. — Завтракаем?
— Только после того, как пообещаешь, что перестанешь бегать по целителям и знахаркам.
Как я могла это ему пообещать?
Каждый раз, глядя, как он с тоской смотрит в окно на летящий снег, каждый раз, вспоминая, как мы с ним лепили снеговиков, как он удирал от меня с визгом или прятался, а я нарочно его «не находила»… А это ведь только детство. Сколько всего у него должно было быть, и будет. Будет! Клянусь маминой памятью.
— Я не бегаю по целителям и знахаркам. Я нашла заклинание, — сказала спокойно.
— Заклинание?
— Да, которое на самом деле может тебе помочь. Просто…
Просто очередной Снежный ларг все испортил.
Еще и целоваться полез. Нелюдь!
— Просто?
— Просто прошлой ночью кое-что сорвалось, но я обязательно попробую снова.
Фабиан отвел глаза. Плотно сжал губы, а потом резко вскинул голову:
— Нет!
— Что — нет?
— Прекрати этим заниматься! — закричал он. — Прекрати давать мне надежду! Неужели ты не понимаешь, Ливи? Каждый раз ты уходишь с мыслью и думаешь — а вдруг все получится? И я думаю так же! А потом ты приходишь — поникшая, и все. Я понимаю, что нет. Ничего не будет.
— Все будет, — сказала я тихо, но твердо. — Я найду способ все исправить.
Фабиан хотел отвернуться, но я перехватила его взгляд:
— Я когда-нибудь нарушала свое слово? Хоть раз не сдержала обещание?
Брат помотал головой.
— Вот именно. Так что мы еще побегаем и покатаемся с горок. А теперь… давай завтракать, пока все не остыло.
— Оно уже остыло, — фыркнул он, ковырнув ложкой кашу. — Ну да и ладно.
Я попробовала: стоявшая в открытых тарелках каша действительно прилично остыла, а вот чай еще дымился. Чаем и согревалась. А еще уютными разговорами и смехом Фабиана, который для меня всегда звучал как самая прекрасная музыка.
* * *
За несколько часов до этого
Хьяртан-Киллиан Эртхард
Портал перенес его прямо в замок: мрачного, уставшего, раздраженного. Хотя, наверное, уместнее было бы сказать — разъяренного. Хьяртан не знал, на кого он больше злился: на неведомые силы, едва его не погубившие, или на самого себя.
Потому что допустил это.
Не почувствовал угрозы, поджидавшей его опасности, а теперь как самый обычный смертный умирает от усталости. И из-за чего? Из-за создания одного ларгового портала?
Мужчина ускорил шаг, мечтая кого-нибудь растерзать.
— Ларги! А вот и он! — своеобразно поприветствовал его Бьяртмар и бросился навстречу, едва не сбив с ног не успевшего вовремя отскочить стражника.
Стоило Хьяртану появиться в Зале собраний, полном Снежных, как тревожный гул голосов сразу стих. Взгляды чародеев — обеспокоенные, удивленные — обратились к нему.
— Куда ты исчез?! Тебя все ищут! — первым подскочил к брату Бьяртмар.
Следом за рыжеволосым Снежным из кресла поднялся другой: молодой мужчина с длинными светлыми волосами и прозрачно-голубыми глазами, как будто выцветшими под лучами столь редкого в этих краях солнца. Оба выглядели обеспокоенными,
