Зелье для магистра - Елизавета Владимировна Соболянская
– Вот как, – прищурился магистр, подозрительно меня оглядывая.
Я постаралась встретить его взгляд как можно спокойнее. Вот так, магистр, я ничего не замышляю против вас! Я хочу помочь! И да, я всего лишь скромная первокурсница и ничем-ничем вам не угрожаю!
Все это я старательно крутила в своей голове, вспоминая отрывки из книг, которые читала в библиотеке. Надо бы попросить у хранителя что-нибудь по психологии. Нам этот предмет читали в ограниченном варианте, короткие лекции для практиков. Ведь настоящая ведьма должна уметь договариваться с тем, кто пришел покупать зелья или обереги.
Магистр Саннелиус помолчал, потом неожиданно для меня сократил расстояние между нами и принюхался:
– Хм, гламарией не пахнет, приворотным тоже… Что ты задумала, зеленая ведьма?
– Не зеленая, а болотная! – выпалила я.
– Болотная так болотная, – кажется, магистр Окс смирился с тем, что я от него не отстану. – Рассказывай!
И я дрожащим голосом поведала ему про три стадии излечения от фобии.
– Значит, смирение, терпение и повторение ситуации с иным финалом?
– Первую стадию вы одолели сами, магистр, – кусая от волнения губы, сказала я. – Вы ведь осознаете, что боитесь ведьм, и не прячетесь от нас в своей комнате. Встречаетесь каждый день. Теперь нужно преодолеть симптомы. Вот что вы ощущаете, сталкиваясь с ведьмой? Сухость во рту? Холодный пот? Тремор рук?
– Все вместе! – яростно прошипел бытовик, и я обратила внимание на его бледность и трясущиеся руки.
– А успокоительные зелья не помогают? – перебила я его гнев.
– Ты бы знала, сколько я их выпил во время аспирантуры, – как-то грустно сказал магистр.
– А… вы не знаете, почему ведьмы так реагируют на вас?
– Ведьмы – на меня?
– Ну… вот посмотрите на магистра Дрого. Он тоже мужчина. Магистр. Но мало кто из ведьм решится с ним заигрывать. Даже Темные побаиваются. Или магистр Валентайн с артефакторики. Он ведет профильный предмет для ведьм, но никто не пытается опоить его приворотным…
– Вообще, всех пытаются, – задумчиво сказал магистр Окс, – но ты права, им достается значительно реже.
Я потихоньку выдохнула. В его лицо вернулись краски. Бытовик словно забыл, что стоит и разговаривает с ведьмой. Может… попробовать зайти с этой стороны?
– А что если попробовать увеличить вашу резистентность к ведьмам?
Я сказала и чуть не хлопнула себя по губам. После чтения под зельями моя голова порой выдавала такие вот умные словечки. Я каждый раз смущалась, потому что значение приходилось подглядывать в словаре. Но магистр меня понял.
– Предлагаешь увеличивать время встречи с ведьмами, чтобы привыкнуть?
– Предлагаю встречаться с ведьмой на ваших условиях, – вычурно выстроила я фразу, а потом пояснила: – Магистр, вам приходится встречать ведьм во время занятий, преподавания или на магистерских советах. Все это некомфортные ситуации. Травмирующие или напряженные. А если встречаться с ведьмой, скажем, три раза в день просто… поздороваться.
– Поздороваться? – кажется, я сумела удивить магистра.
– Улыбнуться. Спросить, как дела? – я старалась не давить, но и сама уже заволновалась. Вдруг за спиной магистра Окса появилась голова скелета Патрика в пышной шляпе с плюмажем. А следом костлявая кисть с отставленным в сторону большим пальцем. Похоже, кое-кто подслушивал наш разговор! И больше того – Патрик эту беседу одобрял! Иначе почему по коридору до сих пор никто не прошел?
Я собралась с силами и продолжила:
– Нам стоит попробовать заменить отрицательные эмоции от присутствия ведьмы на положительные!
– Нам? – бытовик нахмурился.
– Я же ведьма, магистр Саннелиус, и мне не нравится, что кто-то меня боится.
– Я… подумаю об этом, адептка! – сказал бытовик и быстро ушел.
А я осталась. Сползла по стене, потому что ноги от волнения не держали, и уткнулась лбом в колени.
Рядом раздалось пощелкивание. Я подняла голову и увидела Патрика. Он держал в руках листочек с корявой надписью карандашом: «Так держать, ведьма!»
Глава 9
После разговора в коридоре прошло несколько дней. Поначалу я ждала реакции магистра, потом устала и постаралась забыть. Тут как раз подвернулся большой заказ на зелья, и мы с Мейтой все свободное время проводили в лаборатории.
Зелья, зелья, зелья… Кажется, я сломалась на втором ведре гламарии. Махнула подруге рукой:
– Давай завтра по коробочкам разложим, сил нет!
– Ты иди, – отозвалась она, – я ложку попрошу разложить и все упакую. Я же магию не вкладывала почти.
Буркнув что-то благодарное, я выползла на крыльцо лабораторного корпуса и вдохнула холодный воздух с привкусом снега. Вот и зима. На болотах в это время подмерзали тропки, и селяне чаще прибегали ко мне за лекарствами от простуды.
Я стояла, пялясь в темное небо, и вдруг рядом раздалось легкое покашливание. Я вздрогнула:
– Магистр Окс! Добрый вечер!
– Скорее ночь, адептка, скорее ночь, – немного неловко сказал он.
Мы постояли в молчании.
– Знаете, адептка Айлира, я решил… попробовать ваш способ.
Я молча смотрела на магистра, старательно заталкивая внутрь неуемное желание завизжать и запрыгать на одной ножке.
– Предлагаю начать с малого – встречаться трижды в день, на одну-две минуты, с положительными эмоциями.
– Хорошо, – медленно кивнула я, – когда и где?
Магистр задумчиво посмотрел на обсыпанное снегом дерево и предложил:
– В центральном корпусе. Я посмотрел ваше расписание. Перед первой лекцией, потом можно на обеде по дороге в столовую и вечером в библиотеке.
– Хорошо. Вы сами меня найдете? – спросила я, понимая, что мне будет сложно отыскать магистра, не ведущего у нас занятия.
– Сам! – отрезал бытовик.
– Начнем завтра?
– Да, пожалуй! – что-то дрогнуло в лице преподавателя, и он быстро ушел, оставив меня одну.
Я радостно хлопнула в ладоши – настроение поднялось, резерв сам собой подрос, и вообще хотелось сделать что-нибудь этакое. Нет, в лабораторию возвращаться не стану, но… я же ведьма! Я и в комнате способна сотворить кое-что интересное!
Кружа и танцуя, я примчалась в общежитие и сразу кинулась к своему сундуку с магическими предметами. Что там есть интересного? Да почти ничего. Поскольку моя специализация на зельях была выявлена сразу, именно их я старалась развивать. А вот теперь… Поразмыслив и вздохнув раз тридцать, я взялась за то, чему меня когда-то
