Легенды Эвера. Возвращение - Елена Лихачева
— Выкинь это из головы. Я же говорю, что она умалишенная.
Глава 3
Весть о том, что колдунья приходила к Лаврентьевой, не без помощи Зинаиды Павловны мгновенно разнеслась по посёлку и самые сочувствующие, вереницей потянулись к её дому. Всем хотелось узнать истинную причину визита колдуньи.
— Может, ты чё-то напутала или забыла? — спрашивали её сердобольные односельчанки. — Давай Николавна, вспоминай, — настойчиво требовали они. — А коли помнишь — не таись. Излей душу-то. Легче будет.
— Да ничего я не забыла и не таю! — возмущалась Лаврентьева. — Постояла она, помолчала, да пошла, — рассказывать им, как Ада смотрела на Вику, Анна Николаевна не собиралась.
— Ой, Николавна, — вздыхали они участливо. — Зря ты таишься, да темнишь. Не могла Адка, без пророчества прийти.
— Да, какое пророчество! Она сумасшедшая! Вы, что этого не понимаете?! И вообще, отстаньте от меня! Я не собираюсь, обсуждать эту тему.
Подруги решившие, что Лаврентьева скрывает от них правду, ушли разочарованные. И вскоре, по посёлку поползли слухи о всевозможных несчастьях, якобы предсказанных Анне Николаевне. Но из-за слабости характера и глупого упрямства она будто бы не хочет, поверить в неизбежное.
Мнение Лыковчан и их досужие вымыслы не волновали Лаврентьеву. Единственное, что её беспокоило это душевное спокойствие Маши и Вики. Гарантии, что сумасшедшей колдунье не вздумается, снова их навестить, у неё не было. И поэтому бабушка решила, отвезти внучек обратно в город, от греха подальше. И там спокойно, дожидаться возвращения Кати и Валеры из отпуска.
Но поездку всё же пришлось, ненадолго отложить. На следующий день, после обеда к Анне Николаевне пришла её закадычная подруга Надежда Григорьевна Рубцова и пригласила на день рождения к своему мужу.
— Ой, точно! У Аркадия же сегодня день рождения! А я и забыла, — спохватилась раздосадованная Анна Николаевна. — Что же ему подарить-то? Может деньгами? Он не обидеться?
— Сама как подарок, — отмахнулась Надежда Григорьевна.
— Надюш, — с легкой тревогой в голосе прошептала Лаврентьева, — только я не одна сегодня. У меня внучки в гостях. Мне их нельзя оставлять одних, вдруг опять Ада придет…
Рубцова была единственной из её подруг, кто ни разу не спросил про визит Ады. За что Анна Николаевна в глубине души была ей очень благодарна. Даже сейчас после того, как зловещее имя невольно слетело с языка, Надежда не кинулась с расспросами.
— Ну, разумеется, — перебила её Надежда Григорьевна. — Без внучек твоих мы тебя и не пустим, — подмигнула она Маше и Вике. — В общем, собирайтесь через час мы вас ждём, а я побегу, мне ещё салаты резать.
После того, как закрылась дверь за Надеждой Григорьевной, Маша состроила, кислую физиономию и, размазывая по столу лужицу от пролитого чая, тоскливо спросила:
— А что мы там будем делать? Там же, поди одни бабульки и дедульки будут.
— Немножко посидим, — рассеянно ответила Анна Николаевна, торопливо подбирая себе наряд для торжества. — Может, песни попоём.
— Песни попоём?! — хмыкнула Мария. — Слышали мы ваш репертуар. В прошлый раз, помнишь? — шепнула она Вике. — Когда они в беседке сидели, им все собаки в деревне подпевали.
Девочки тихо хихикнули.
— Причём собаки чаще в ноты попадали, — добавила Маша, оглянувшись на бабушку, проверить, слышала она её слова или нет.
Анна Николаевна в предвкушении предстоящего праздника, порхала по дому, не обращая внимания, на шёпот внучек и уже что-то тихо мурлыкала себе под нос. В этот момент, в соседнем дворе завывая, разлаялась собака. Маша и Вика прыснули от смеха.
— Чего вы там развеселились? Одевайтесь скорей, а то опоздаем.
Гостей у четы Рубцовых собралось, как на свадьбу.
— Хорошо, что не юбилей, — улыбнулась Наденька. — В следующем году Аркадию пятьдесят пять будет, придётся во дворе столы накрывать.
Принимать гостей, Надежде Григорьевне помогали, две её дочери и внучки. Пока гости шумно рассаживались, стол был раздвинут, накрыт скатертью, уставлен салатами, закусками, бутербродами, веером разложенными на тарелке сыром и колбасой, компотом в кувшине, морсом и графином с прозрачной жидкостью.
Немного растерявшись в незнакомой обстановке, девочки робко сели с краю дивана, где их к подлокотнику прижал грузный зад Антонины, соседки Рубцовых. Чтобы иметь возможность, хотя бы дышать в столь стеснённых условиях, сёстрам пришлось, откинуться к спинке дивана, из-за чего за общим столом их не было видно.
— А где Машенька с Викусей? — охнула Анна Николаевна, не обнаружив внучек среди гостей.
— Бабушка мы здесь, — пропищала Вика, помахивая рукой, словно тонет и, выглядывая одним глазом из-за спины Антонины.
— А! Вот вы где, — облегченно выдохнула Лаврентьева и, обойдя стол с другой стороны, увидела внучек.
— Вам не тесно? — поинтересовалась Анна Николаевна.
— В тесноте, да не в обиде, — пробасила Антонина, ответив за сестёр. — Не волнуйся Николавна, я пригляжу за ними.
При этих словах она резко повернулась к девочкам и локтем заехала Вике в глаз. Та ойкнула и зажала глаз рукой. Маша хихикнула. А Антонина, не заметив своего злодеяния, продолжила, как ни в чём не бывало, уплетать сельдь «под шубой», запивая её прозрачной жидкостью из графина.
— Нокаут? — продолжала хихикать Маша.
— Чё ты ржёшь! Тебе бы так! — прошипела Вика. — Знаешь, как больно.
— Пойдёмте к нам, — тихо подкравшись к сёстрам, пригласил их Виталик, внук Надежды Григорьевны. — Мы в маленькой комнате сидим. У нас там пюрешка с курицей. Будете?
— Да, — оживилась Маша.
Пюрешка с курицей была любимым блюдом Марии. К тому же за общим столом не имея возможности, дотянутся до салатов, девочки сидели с пустыми тарелками и урчащими от голода животами.
— Тогда пошлите, — махнул он рукой, приглашая следовать за собой.
— Ага, нам бы ещё вылезти отсюда, — заёрзала Маша.
— Давай руку, — сказал мальчик и резко дёрнул Марию, которая пробкой выскочила с насиженного места.
Затем он помог Вике, выдернуть которую было уже легче. Антонина, не заметив пропажи подопечных, захватила освободившуюся площадь дивана, своими необъятными телесами, и благополучно продолжила трапезу.
В комнате, в которую привёл их Виталик, оказалось неожиданно много детей. Некоторых из них Маша с Викой знали по имени, а некоторых только в лицо, но были и совсем незнакомые. Все сидели на корточках и на коленях, вокруг журнального столика и что-то ели. Кто салаты, кто бутерброды, а кто-то вожделенную пюрешку с курицей.
— Садитесь сюда, — растолкав двух мальчишек, предложил Виталик. — Только у нас стульев нет, все в зале. Придётся на полу сидеть.
— Будут они на полу сидеть, — ехидно вставил незнакомый мальчик. — Они же городские, — добавил он, язвительно подчеркнув статус сестёр, словно они претендовали на особое отношение к себе.
— Ничего страшного можно
