Лето, когда ты была невестой - Анастасия Орлова
— Что это, Брегир? Медведь ранен?
— Нет, он вполне здоров, как видишь. — мужчина подстегнул коня, чтобы побыстрее убраться от опасного места.
Рёв раздался ещё раз, но уже гораздо дальше.
— Ты слышишь, как он кричит? И кто-то ему отвечает! — не унималась Сольгерд.
— Это медведица. И медвежонок. Видимо, он провалился в старую яму.
— И не может выбраться? Брегир, он не сможет выбраться сам? — девушка повернула к мужчине обеспокоенное лицо. — Брегир?
— Такие ямы делались как раз с этой целью. Чтобы зверь не смог из неё выбраться.
— И что же теперь будет с медвежонком? Он погибнет там? А мать? Подожди, останови коня!
Мужчина не обращал внимания на её вопросы, и цесаревна попыталась отобрать у него поводья или хотя бы соскочить с седла. Не вышло ни того, ни другого.
— Брегир! — воскликнула она, в бессильном возмущении пихнув воина кулачком в плечо.
— Что? Что ты от меня хочешь?
— Разве мы им не поможем?
— Кому — диким медведям?
— Матери и малышу, попавшим в беду! Брегир, мы не можем их бросить!
Мужчина закатил глаза и тяжко вздохнул.
— И как ты это себе представляешь? Мать задерёт нас раньше, чем я успею спуститься в яму.
— Не задерёт! Ей нужна помощь, и если она поймёт, что мы можем ей помочь…
— Это медведь, Сольгерд! — не выдержал воин, — Он, представь себе, не знает, что есть на завтрак глупых цесаревен неприлично!
Девушка обиженно надулась и замолкла, но ненадолго.
— У моего отца были волкодавы. Огромные свирепые псы. Мне запрещали даже близко подходить к псарне, но я сбегала от нянек и подолгу пряталась среди своих мохнатых друзей. Однажды один из них заболел. Он никого не подпускал к себе, огрызался, не брал еду, и никто из псарей не смог дать ему лекарство. А у меня получилось. Они же всё понимают и чувствуют! Нужно просто уметь с ними разговаривать.
— Это не собака, это медведь.
— И что? Он чем-то хуже? Не заслужил помощи? Поставь себя на его место — хорошо ли?
Брегир резко натянул поводья, остановил лошадь и развернул Сольгерд за плечи, заглянув в её глаза.
— Даже если ты — великая заклинательница медведей и способна уговорить любого из них на что угодно… — он запнулся, сбился с мысли, тяжело вздохнул. — Пойми, медведь — опасный и непредсказуемый зверь. Я не смогу защитить тебя, когда полезу в яму, а ты останешься там, с ним. Я не буду так рисковать.
— И не надо! — расцвела цесаревна, почувствовав, что Брегир дал слабину в их споре. — Ты спустишь меня в яму на верёвке, я привяжу к ней медвежонка, и ты вытащишь его наверх. А потом и меня. Что скажешь?
То, что сейчас хотелось сказать воину, говорить при девушках не стоило. Поэтому он промолчал.
— Пожалуйста, позволь мне попробовать поговорить с ней! Ну пожалуйста! — не отставала Сольгерд. — Обещаю, мы бросим эту затею, если медведица будет угрожать нам. Но она просит о помощи, ты же её слышал! Неужели ты сможешь вот так просто уехать? И потом спокойно спать? Я — нет!
— Ладно, — сдался Брегир, мысленно проклиная себя, старую Келлехерд, упрямую цесаревну и этих, леший их дери, медведей. — Но медведица должна уйти с поляны, иначе мы не будем доставать медвежонка.
Вернувшись, они нашли медведицу на прежнем месте. Она поднялась на задние лапы по ту сторону поляны. Сольгерд сделала осторожный шаг из-под деревьев, Брегир, обнажив меч, держался чуть впереди. Медведица внимательно на них смотрела.
— Может, ты уберёшь меч, он её пугает! — прошептала девушка, но воин ей даже не ответил.
Ещё шаг. И ещё. Медведица по-прежнему смотрит, стоя на задних лапах.
— Здравствуй! Меня зовут Сольгерд, — заговорила девушка тихим, баюкающим голосом, — а это — Брегир. Он хороший, ты не смотри, что такой грозный. — Ещё три медленных шага. — Мы хотим тебе помочь. Твой малыш попал в беду, да? Он упал в яму и не может выбраться. А у тебя не получается помочь ему. — Ещё несколько шагов.
— Сольгерд, слишком близко! — едва слышно прошептал Брегир.
— Ш-ш-ш, — отозвалась девушка, не отрывая взгляд от медведя. — У тебя не получается, потому что нет верёвки. А у нас она есть. — Медведица медленно опустилась на все четыре лапы, цесаревна сделала ещё шаг и оказалась на краю охотничьей ямы, медведица на противоположной стороне тихонько заворчала, и со дна ловушки ей ответил медвежонок.
— Сольгерд, отойди от края!
— У нас есть верёвка, и мы можем вытащить твоего малыша. Позволь нам помочь, хорошо? Отойди, пожалуйста, подальше. — Медведица беспокойно заходила из стороны в сторону по краю ямы. Сольгерд продолжала убеждать её уйти к деревьям, но та лишь отошла на пару шагов.
— Всё, Сольгерд, ты попробовала. Не получилось. Мы уходим.
И тут земля под ногами цесаревны осыпалась, и та скатилась на дно ловушки. Медведица и Брегир одновременно бросились к яме, каждый со своей стороны.
— Сольгерд?
— Всё хорошо, — отозвалась девушка. Её голос был слишком весёлым и довольным, чтобы поверить в случайность падения. — Раз уж я всё равно здесь, кидай верёвку, я привяжу медвежонка!
Чёртова цесаревна! Брегир с облегчением перевёл дух, не понимая, злится он на неё или рад, что девушка не пострадала. Он осмотрелся в поисках медведицы. Из-за ближайшей к поляне ёлки робко торчал медвежий нос. Она ушла, как её и просили, и смиренно ждала, когда помогут её малышу.
***
Небо в просвете листьев тронули ранние сумерки.
Сольгерд пробиралась сквозь кусты в поиске наиболее уединённого места, оставив Брегира ждать её у лошади и, конечно, не придав значения его запрету уходить далеко.
