Комплекс андрогина (СИ) - Бунькова Екатерина

Это была гениальная идея, и я сразу воспряла духом. Даже потратила еще один драгоценный час и закачала на свой комп пару игрушек, горку фильмов и прочей развлекательной ерунды — чтоб на два месяца хватило.

Уходя, я осмотрелась на прощание и встретила свой взгляд в зеркале: затравленный взгляд лохматого мальчишки. Я всегда гордилась своей необычной внешностью, демонстративно носила одежду в стиле унисекс, делала короткие мужские стрижки и вела себя как парень. А что еще остается человеку, которому так не повезло с лицом и фигурой? Нет, я довольно симпатичная, но… для парня. Стоит мне нанести макияж и надеть платье, как я сразу становлюсь похожей на трансвестита. Ну и ладно. Зато мне на косметику и шмотки тратиться не нужно: надел старые джинсы и любимую футболку и вперед.

Когда я выскользнула из дома, стрелка старинных часов приближалась к десяти. Миновав серию узких коридоров семнадцатого уровня, я выскользнула в обшарпанную за десятилетия обращения гаражную зону.

— Здрасте, дядь Вань, я покататься, — крикнула я сонному старичку-вахтеру. Тот только кивнул, не отрывая взгляда от экрана компьютера, где разворачивалась танковая баталия — игра еще времен начала двадцать первого века.

Беркер был очень старый. Мне потребовались серьезные физические усилия, чтобы сначала открыть, а потом задраить люк. Внутри воняло носками и затхлостью. Буэээ. Похоже, последний раз мы гоняли в нем с ребятами и пили пиво. Вон, даже банки не выбросили.

Не смотря на то, что время поджимало, и я ужасно боялась, что коллекторы уже ищут меня, я все-таки потратила еще пять минут, чтобы выкинуть всю эту дрянь. Кстати, под креслом действительно обнаружились грязные мужские носки. Зато потом беркер порадовал меня деловитым урчанием и функционированием всех основных систем. Только магнитола была сломана. Ну и хрен с ней, у меня есть наушники и вотч, это даже лучше.

Забив в навигатор точку назначения, я потянулась к кнопке запуска, но передумала: а вдруг они считают информацию с системы навигации? Я бы на их месте так и сделала. Придется вручную вести. А я вручную не управляла беркером со времен сдачи экзамена на права. Ну да авось пронесет.

Я развернула машинку носом к шлюзу, запустила механизм отстыковки, и услышала характерный щелчок, а потом беркер качнуло. Хорошо, мы уже на рельсах, и ничего не заело. Да мне везет! Дальше беркер некоторое время катился по рельсам. Потом у меня за спиной опустилась стена воздушного шлюза. Столбик внешнего давления послушно показал, что воздух вокруг машинки выкачивают, но столбик внутреннего давления, к счастью, был на месте. Я выдохнула и убрала руку с кнопки отмены. Мне слабо верилось в возможность разгерметизации на этапе выхода из гаража, скорее уж при стыковке со старой станцией, но чем черт не шутит.

Дальше пришлось вытерпеть несколько неприятных моментов. Сначала мне показалось, что двигатель заглох, но, к счастью, обнаружилось, что это Ромка уже успел покопаться в моей машинке и что-то там починить, отчего она начала урчать, как котенок. Потом я с непривычки неудачно вышла из гаража и чуть не разбилась о чью-то припаркованную снаружи навороченную тачку. А потом на меня навалилось отвратительное чувство невесомости.

Не верьте тем, кто говорит, что это — незабываемое наслаждение. Нет, с незабываемым я согласна, а с наслаждением — нет. Лично меня в невесомости всегда тошнит, а блевотина, парящая вокруг тебя веселыми пузырьками — то еще зрелище. Поборовшись некоторое время с собственным желудком, я все-таки адаптировалась и занялась управлением. Как ни странно, без инструктора это оказалось куда проще. И почему я раньше не додумалась летать самостоятельно? Это ж так легко! Просто вжжж-вжжж. Ой, простите, я нечаянно!

Из динамика донеслась ругань какого-то таксиста, но требовать дожидаться работников ГАИ он не стал: видно, страховку просрочил. Ну и ладно. Не сообщать же ему, что у меня ее вообще нет. Я выдохнула, успокаиваясь, и продолжила свой путь куда аккуратнее.

Когда я вышла из зоны активного движения, то ненадолго включила автопилот и уставилась в экран заднего вида, где сейчас во всю красу предстал мой дом родной — Ковчег номер четырнадцать. Огромная махина, выстроенная из соединенных вместе малых космических баз. Чудовищное переплетение жилых зон, заводских комплексов, развлекательных заведений, дорог, оранжерей, обслуживающих тоннелей и прочей чепухи, изящно задрапированное пластиковыми панелями, дизайнером которых я и собиралась стать. У нас был один из самых красивых и богатых ковчегов со времен Исхода. Наше правительство гордилось запасенными ресурсами, уровнем жизни и прочей завлекаловкой. Не могу сказать, что у нас плохо или хорошо. Нормально у нас, жить можно. Только не таким кретинам, как мой папаша. Если эта свистопляска с кредитом когда-нибудь закончится, я запросто поступлю в университет и буду веселиться уже в студенческой общаге.

Со вздохом я отвела взгляд от заманчивых огоньков и добавила скорость: до заброшенной станции еще лететь и лететь, да и скрыться из зоны видимости не помешает. Почти сразу миновала сигнальную сеть пограничников: на выход она работала без проблем, это на вход требуется паспорт и справка из ближайшего пункта вирусной защиты. Как обычно, уже миновав границу, спохватилась, взяла ли я с собой документы. Но паспорт, к счастью, был в кармане.

Пока автопилот делал свое дело, я успела поесть, посмотреть пару фильмов, позагорать под фильтрованными солнечными лучами и даже поспать. А проснувшись, жутко захотела в туалет. Черт. Ненавижу ходить в туалет в невесомости.

Пробравшись в хвост беркера, я для начала запустила проверку системы. Был на моей памяти уже один случай, когда туалет начал работать в обратную сторону. Не хочу играть в игру «Увернись от бомбочки». Но компьютер показал, что с санузлом все в порядке. Я спустила джинсы, пристегнула сначала ступни, потом бедра, умостившись на маленьком, жутко неудобном унитазе и с омерзением, которое нельзя передать словами, запустила систему. Насос жадно засвистел, втягивая воздух. Расслабиться при таких условиях было нереально, но природа все-таки взяла свое, и унитаз утробно захлюпал водичкой. Беее. По-быстрому приведя себя в порядок и с остервенением обтеревшись влажными салфетками, я выкарабкалась обратно в кабину и обнаружила, что едва не опоздала: автопилот уже отключил двигатели и нервно сигналил, что инерция несет нас в сторону станции, а программа стыковки не задана. Чертыхнувшись, я дала задний ход. Беркер замедлился, но начал куда-то заваливаться. Я защелкала тумблерами, перенастраивая двигатели. Наконец, на экране, заменяющем передний иллюминатор, снова показалась старая станция — аварийная даже на вид: обшарпанная, с недостающими фрагментами, выдранными неудачной стыковкой какого-то крупного корабля. Но я-то знала, что в ней есть целое крыло с полной герметизацией. Обогнув станцию слева, я запустила магнитную стыковку. Беркер прилепился к рельсам, повозился туда-сюда. Что-то дрогнуло, и машинка встала в паз. Потом еще пару секунд система устанавливала связь со станцией, и только после этого удостоила меня полноценной стыковкой. Некоторое время я размышляла: а не оставить ли беркер здесь? Зачем возиться с его погрузкой внутрь, если меня все-таки найдут, и придется быстро сматывать удочки? Впрочем, если меня действительно найдут, далеко я на этом корыте не улечу. А вот светиться черным пузом беркера на фоне бело-серебристой станции — действительно плохая идея. Так что пришлось все-таки мозолиться с погрузкой.

Зато когда я, наконец, выбралась из беркера, то почувствовала волну безграничного счастья. Очень хотелось какого-нибудь пафосного музыкального сопровождения, и я запустила финал девятой симфонии Дворжака. Эта станция была полна детскими воспоминаниями. Здесь я впервые попробовала алкоголь, здесь мы с Ромкой прятались от его родителей, здесь ребята разбирали найденного на свалке андроида, умудрились закачать в него боевую программу от одной из новомодных игрушек, а потом несколько часов прятались по всей станции, пока у монстра не закончился заряд. Короче, полный набор подросткового веселья. Конечно, в одиночестве здесь было не так весело, но вполне можно было перекантоваться некоторое время. А если мне вдруг чего-то не хватит, то неподалеку есть еще одна станция — уже не такая комфортабельная, зато такая же заброшенная.