Око воды. Том 2 (СИ) - Зелинская Ляна

— Э-э-э, нет. Пока ты мне всё не объяснишь, это я, пожалуй, уберу. Кто «она»?

— Она всё знала, она ведь ваша шейда. Магнус! Как ты мог не видеть, кто она?! Откуда у неё конь? Конечно, они сговорились! А всё моя жена… Фиона! Всё ей было мало! Она хотела больше и больше! Она хотела этого золота, а теперь он меня убьёт! — Зефери Текла выдернул руку из сильных пальцев Магнуса, схватил щипцы и принялся лихорадочно ворошить угли в жаровне.

— Погоди. Да успокойся ты! Кто «она», какой конь, какая шейда? По-моему, ты просто пьян.

— Твоя шейда! Которая приезжала ко мне. Это ведь она, та ведьма, что прятал в своём доме Бертран. Та девчонка! Я бы её и не узнал, она изменилась, выросла, да и не вспомнил бы, столько лет прошло! Но этот конь… Я сам подарил его Бертрану! Сам отдал этого клятого коня! И вот она приезжает ко мне на нём! А следом является этот щенок Рикард, чтобы её найти! Она меня прокляла! Это она…

— Что? — Магнус подошёл ближе к огню. — Кэтриона?! Зефери, да объясни, о чём ты вообще говоришь?!

— Хорошо! Хорошо…

Князь отшвырнул щипцы и принялся говорить. Злился и всё время вспоминал прошлое, перемежая рассказ какими-то ненужными подробностями своей ненависти к соседу и жене, но одно Магнус уловил чётко — Зефери напуган, и он не врёт. Если, конечно, он не сошёл с ума. Потому что из его рассказа следовало…

Нет, это не могло быть правдой! Потому что Кэтриона не могла оказаться той самой девчонкой, которую дважды упустил Крэд.

Или… могла?

Глава 2. Прошлое возвращается (2-я часть)

Магнус ощутил, как начинает болеть шрам на лице — давняя отметина, которая давала о себе знать только в пору самых тяжёлых потрясений. И он уже понял, что хоть до конца и не верит рассказу князя, хоть его ум и сопротивляется, но сердце подсказывает, что это правда. Где-то внутри росла уверенность, что тогда, на площади, когда он придержал лошадь перед помостом, на котором стояла юная оборванка, он оказался там не просто так. И не просто так остановился. Его остановил её взгляд. Тогда ему почудилась в нём какая-то родственность, а то была не родственность, то была Искра, скрытый Источник, мимо которого он просто не смог проехать. А он был так глуп, что не разгадал и не увидел! Думал, просто судьба этой девчонки так похожа на его собственную! Дурак!

А вот старая Эрионн увидела. Ощутила его, но тоже не поняла, что это. И не смогла разглядеть, так глубоко он оказался скрыт. Она смогла пробудить только часть её силы — способность уходить в Дэйю. Уходить дальше всех и возвращаться обратно. Уходить от всех тварей невредимой. Магнус никогда не задумывался, откуда в ней эта способность. Орден забрал её память, и поэтому она ничего не могла вспомнить. Но теперь…

Кажется, Магнус так давно не ощущал боли…

Сердечной боли от понимания того, как ему придётся поступить с Кэтрионой, если всё сказанное князем окажется правдой. Она ведь шейда. Она может видеть тайны прошлого. Она может всё узнать. Или уже знает.

А сейчас, когда он в одном шаге от места магистра…

«Без любви, без жалости, без страха».

Ребекка была права, он слишком сильно привязался к этой девчонке.

— И почему ты до сих пор молчал? — негромко спросил Магнус, чувствуя, как внутри копится глухая ярость и ищет выхода.

Он был зол. Сейчас, когда жизнь магистра висела на волоске, всё это было так некстати! Если бы Зефери не был таким болваном и прислал гонца в тот же день, как увидел Кэтриону, всё было бы иначе!

— Я послал отряд псов за этим щенком. Я был уверен — они его убьют и всё. И я сомневался в этой девчонке. Я мог ошибиться и не хотел тебя тревожить, пока мне не принесли вот это, — князь швырнул на стол свёрток.

И если у Магнуса и были какие-то сомнения, то при взгляде на содержимое свёртка они окончательно развеялись. Внутри лежал нож для бумаг с гербами Текла и Азалидов и медальон младшего аладира. Медальон Крэда, сомнений быть не могло.

— А вот это было наколото на нож, — князь положил рядом бумагу и снова взялся за бутылку.

Арры на плече зашевелились, предупреждая. Магнус прищурился, и обратившись к внутреннему зрению, увидел золотой свет — лёгкое сияние исходило от свитка. Он достал свой кинжал и осторожно развернул им бумагу, чтобы не прикасаться.

«Ты заплатишь, Зефери, за тех, кого оклеветал. Каждый день тебя будет жечь внутренний огонь, вытапливая из твоих жил по капле всё то золото, которого ты так жаждал. То золото, которое ты обменял на жизнь моих родителей. И однажды ты захочешь отдать его, отдать всё, лишь бы исправить то, что натворил. Но исправить уже ничего нельзя».

Письмо было подписано буквой «А».

Магнус медленно убрал кинжал в ножны и отошёл к краю террасы.

Зефери Текла брал письмо в руки. Неудивительно, что теперь он видит чудовищ. Золотая кассия — ашуманский магический яд, которым посыпали свиток, уже проник в его кровь. Золотая кассия — яд необычный. Изощрённый. И весьма редкий. Это яд справедливой мести. Он будит совесть, выпуская всех внутренних демонов, которые есть у человека. Это очень коварный яд, ведь чем чернее твоя душа, чем больше в ней грязных секретов, тем больше чудовищ ты будешь видеть. Сколько дней и ночей эти демоны будут глодать душу князя, прежде чем он сойдёт с ума или бросится с утёса в море?

Магнус глянул на князя, который снова наполнял бокал с вином. Пожалуй, пока не стоит ему говорить об этом яде. Если оставить всё, как есть, может, так будет и лучше? Если князь сведёт счёты с жизнью, то вместе с ним умрут и все его секреты.

Правда, золотой поток от его рудников тоже иссякнет. И над этим стоит подумать.

— Значит, этот Рикард уверен, что его родителей убили из-за золота… Хм, скажи, Зефери, он ошибается? — Магнус вперил взгляд в князя и, видя, как тот молчит, добавил утвердительно: — Значит, всё было не так, как ты мне рассказывал. Ты не нашёл золото случайно, спустя год после гибели дома Азалидов. Да? Ты ведь мне солгал тогда? Впрочем, разве может меня чем-нибудь удивить человеческая порода!

— Это всё равно не меняло сути! Золото было моим по праву! А эта девчонка была колдуньей! — воскликнул Зефери.

— Но ты меня обманул… Погоди, — Магнус впился взглядом в лицо князя Текла, — ты сказал: «Все они были с Крэдом, когда он поджёг дом Азалидов»… Так это он его поджёг?

Магнус смотрел и видел то, во что ему совсем не хотелось верить. Крэд тогда сказал, что это девчонка подожгла дом, прямо со всеми обитателями. Сказал, что она взбесилась, и с её пальцев летели огненные искры, из-за чего поместье вспыхнуло, как стог сена, и сгорело всё, даже конюшни. А он едва успел вытащить самого Бертрана Азалида из огня. И что точно так же эта девчонка потом подожгла дом в Рокне, где её держали, и сбежала.

— Так выходит, это была вовсе не девчонка? Значит, это Крэд поджёг поместье, да? По твоему наущению? Я прав? Не лги мне текла! Ты ведь тоже там был? И ты велел сжечь их всех, чтобы не осталось прямых наследников их земель или тех, кто точно знал границы поместья. Не осталось тех, кто знал о золоте… Сколько ты заплатил Крэду за всё это?

Магнус подошёл к князю и, глядя ему в глаза, произнёс тихо и жёстко:

— В твоих интересах, Зефери, сейчас рассказать мне всю правду, не утаивая ничего, чтобы я смог тебя защитить. Так ты там был?

— Да, — хрипло ответил князь.

— Рассказывай всё.

Когда Зефери Текла закончил свой рассказ, Магнус некоторое время молчал и смотрел на огонь. Значит, всё из-за золота. Значит, Зефери заплатил Крэду за то, чтобы тот подбросил в дом Азалидов всё необходимое для обвинений в колдовстве. А ещё заплатил за тот поджог. По сути, за убийство всех Азалидов. И Крэд всё искусно выполнил, и обвинил во всём девчонку. Умно…

Крэд получал девчонку, деньги и место аладира, которое обещал ему Магнус. Зефери — своё золото. Все оставались в выигрыше. И Крэд, и Зефери все эти годы тщательно хранили общую тайну. Интересно, князь и все эти годы приплачивал Крэду за молчание?