Последняя из рода сирен - Мария МакГальма
Теперь я последняя из рода сирен. Только моя кровь способна возродить тело и освободить от оков своего создателя.
— Именно… — прошипел прародитель и его тело заклубилось черным дымом. Он растворился, и из черного непроглядного тумана вышел воин, каких еще мои глаза никогда не видели. Я затрепетала от волн силы и могущества, исходящего он своего создателя. Он был на голову выше Асфар, хотя моя макушка едва доходила до плеч капитана. Прямой нос, брови вразлет, его оранжевый цвет глаз. Он выглядел как… Бог, спустившийся на смертную землю.
Мужественная красота и сила заставили меня дрожать и я, соскочив с алтаря, склонила в почтении голову.
То, что Черный Бог в моем сне смог сменить облик на тело, которое обретет после ритуала, означало одно — его силы крепчают. Его превращение я видела впервые.
Черный Бог вплотную подошел ко мне и, просунув широкие ладони в подмышки, поднял и вновь усадил меня на алтарь. Он провел ладонями по ногам и у меня вдруг появился…
— Хвост!
Я восторженно рассматривала свой изумрудно-зеленый, переливающийся лазурными бликами русалочий хвост. Мои колени срослись вместе, но это было так удобно! Я подвигала хвостом и большой плавник с ярко синими и голубовато-зелеными полосками пружинисто качнулся. Пальцами провела по гладкой блестящей чешуе, замечая тонкие полупрозрачные перепонки.
Счастье затопило душу, вот она, моя настоящая суть!
Черный Бог усмехнулся и щелкнул пальцами. Воздух сменился водой, и я задержала дыхание, шокировано оглядываясь под водой. Течение подбросило меня вверх, и я сделала первое движение хвостом.
Следующие десять минут я носилась, выписывая круги и радостно хохотала, раскинув руки. Пару раз я даже отважилась подплыть к Черному Богу и ухватить за его черный плащ.
— Ты до сих пор не осмелилась вдохнуть, Саента. — Черный Бог редко называл меня по имени, но сейчас он с отрадой наблюдал за своим радостным ребенком, которому вернули то, что давно отняли.
Я осторожно ощупала шею под нижней челюстью. Вот они какие, жабры. Храбрый вдох оказался не таким быстрым и резким, как я дышала, находясь на суше. Вода втягивалась тяжело и абсолютно не больно. Дышать под водой оказалось почти так же, как и на суше.
Я подплыла ближе к Черному Богу, намереваясь задать важный вопрос, который давно вертелся у меня на языке. Моя грудь свободно качнулась в воде, и я только сейчас поняла, что верхняя часть туловища обнажена.
Взвизгнув, я прикрыла грудь руками.
— Мог бы сказать! — мое обвинение выглядело нелепо, и мужской громогласных хохот только это подтвердил. Видимо, бессмертного Бога не тяготили такие чувства как стыд и смущения.
— Что будешь делать, когда вновь обретешь былую силу? Твоя месть сестре не уничтожит наш мир?
Черный Бог склонил голову набок, устало вздохнул. Он мог бы ничего не отвечать, мог не отчитываться перед смертной, но в его глаза мелькнула боль от неведомых мне тягот. — Ваш мир не единственный, созданный нами. Я не могу обещать, что никаких последствий не будет, но сестра должна на своей шкуре ощутить то, что сделала со мной…
— Какое твое настоящее имя? — вдруг вырвалось у меня.
У мужчины, стоявшего передо мной, удивленно дернулся кадык.
— Смертным не положено знать наши имена.
Интерес в его ярко-оранжевых, огненных глазах вспыхнул внезапно. — Почему тебе стало это интересным? Раньше ты не спрашивала…
В первый раз, оказавшись здесь с ним, я так его испугалась, что швырнула в него свою сандалю. Черный Бог, рассматривавший в этот момент свои огромные руки, пропустил снаряд, угодивший ему в лоб. Он взревел как буйвол, а я чуть не обмочилась от страха. Потом я вопила и умоляла меня отпустить, а он вдруг начал громко хохотать, уверяя меня что прежде смертные с ним так не обходились.
Его все больше и больше привлекала моя энергичная натура и открытая любовь к жизни. Чем больше мы проводили с ним времени, болтая обо всем на свете, тем больше я начинала замечать на его лице заинтересованный взгляд. Думаю, это связано с тем, что я единственная, с кем он общался за последние несколько лет.
— Не только. — вновь усмехнулся Бог, качнув мощными плечами.
Точно. Хоть он и в моей голове, но власть тут все же его, а не моя. Неприлично читать чужие мысли, бессовестный Бобик.
Глухое рычание раздалось из широкой груди и пылающие клубни тьмы стали слетать с плеч.
Отчего мне нравится его так дразнить? Может, потому что его глаза загораются ярче, оттого что он стал чувствовать себя более живым?
Его интерес пугал. Величественной сила давила на плечи, я как никогда ощущала себя жалким насекомым. Раньше меня это не напрягало, учитывая, что создатель был как огромная статуя, приклеенная к трону, но теперь его облик стал походить на человеческий, и он смог перемещаться по храму.
Черный Бог вдруг оказался прямо передо мной, и я подпрыгнула от неожиданности. Схватилась ладонями за коленки, но чешуи там не было. Пропал мой хвост и вода, окружавшая нас. Я стояла на твердом полу храма и глотала воздух. В воде было так легко…
— Потому что ты красивая женщина. И мне по нраву, что ты не лебезишь передо мной, да еще к тому же умудряешься дерзить. Ненавижу льстецов.
Это прозвучало без обиняков. Даже не как комплимент, а как данность.
— Я разучился делать комплименты. — вдруг признался Черный Бог, и появился за моей спиной. От его присутствия по моей спине побежали мурашки. Его пальцы пропустили прядь мои волос.
— Как тончайшей шелк…
Хрипловатый голос заставил колени дрожать, и меня обдало жаром.
Он меня соблазняет?!
— Ты необычайно красивая смертная…
Я резко развернулась и моя пощечина, предназначенная для наглеца, рассекла воздух. Его смех эхом отразился от стен храма.
Да уж, и это комплименты? Вроде и похвалил и тут же ткнул носом, что нас разделяет огромная пропасть — куда мне до бессмертного Бога? Моя жизнь для него — мгновение.
— Я не хотел делать на этом акцент.
Да уж. У Асфара и то лучше выходит с комплиментами, хотя судьба с ним обошлась просто отвратительно…
— Не смей меня даже сравнивать с этим щенком! — Черный Бог вновь возник за спиной,
