Игры скучающих купидонов - Татьяна Геннадьевна Абалова
– Не исчезнет, – прошептал Ассис и притянул к себе Профа. – Я давно люблю тебя, Элия…
– А я знала, кто будет моим напарником, – решилась на признание Рахмиэлия, вернув себе истинный облик – и волосы до пят, и изящный стан, и лицо, на которое смертному смотреть было бы больно, до того оно было прекрасно. – Я сама попросила, чтобы тебя дали мне в пару…
Крылья укутали целующихся ангелов в светящийся кокон.
Амур обалдело гавкал в темноту. Ему удалось соединить тех, кто уже был влюблен друг в друга, но по разным причинам скрывал свои чувства.
На улице собирались толпы жителей поселка Тихие воды. Их как магнитом тянуло к дому, в котором поселились новенькие. Кто–то думал, что пришел из любопытства, кто–то из желания показать себя и на других посмотреть, но недо–купидон Афлорий точно знал, что люди, словно мотыльки, слетались на свет Любви.
А в небесной канцелярии, в книге, где кровью было записано решение суда, появилась галочка напротив еще одной пары. Четвертой.
Остался лишь шаг до свободы коммандос. И этот шаг должен сделать Никита Горелов, который даже не подозревает, какие силы взялись устраивать его судьбу.
Глава 9. Дельфин и русалка
Во вселенной полно сказочных вещей,
которые терпеливо ждут, когда мы обратим на них внимание.
Иден Филлпотс
– Работнички! – набегавшись по периметру забора, получив свою порцию приятных похвал от толпившихся вокруг дома жителей поселка, Амур сунул голову в дверь. – А делом когда займемся?
– Заходи. И глаза уже можешь открыть, – откликнулся Ассис откуда–то из кухни.
Амур взял за привычку предупреждать о своем появлении и на всякий случай зажмуриваться. Вид лучащейся от счастья парочки ослеплял.
Ассис пил кофе и задумчиво смотрел в окно.
– А когда это Проф успел выйти? – удивился стажер.
– Пока ты с соседской собакой на заднем дворе обнюхивался.
Если бы мог, стажер бы покраснел. В теле кота таких казусов с ним не случалось. Видать, ангельская любовь задевала безусловные рефлексы той четвероногой твари, коей Афлорий сейчас являлся.
«Как бы не опростоволоситься и не впасть в больший грех», – переживал он, но на Ассиса с Профом не обижался. Сам же и заварил эту кашу.
Через час вернулся Проф.
– Пришлось местным сказать, что пробы воды в реке беру, – поделился он с подельниками, сгружая в коридоре коловорот. – На реке только в одном месте отмель, туда и заведем Горелова.
Амур насторожил уши.
– Топить будем?
– Да. Я в нескольких местах лед пробурил и отпугивающие маячки поставил, чтобы другие стороной обходили. Под весом Никиты он обязательно проломится. Твоя задача, – Проф внимательно посмотрел на стажера, отвлекшегося на лай за окном, – завести Горелова на эту отмель.
– Не заболеет? – пса передернуло, когда он представил, как Никита по пояс провалится в ледяную воду.
– Непременно.
За несколько дней до Нового года Никита Горелов нашел записку, воткнутую в его дверь. На альбомном листке разномастными буквами, явно вырезанными из цветного журнала, было набрано:
«Если вам дорога школьная дружба, приходите 31 декабря ровно в 11:00 утра по адресу поселок Тихие воды, улица Горшечников, 2. Топнуть три раза и прокричать «Рапунцель, спусти свои волосы!». Если не откроют, навалиться плечом и выломать дверь к чертовой матери.
В случае неповиновения будем вынуждены принять решительные меры. Аноним».
– Галка, это твои шуточки? Или вы на пару с Ключевой изощряетесь?
– Нет больше Ключевой, – печально вздохнула Галка.
– К–к–как это?
– Со вчерашнего дня она Замкова. В Лас–Вегас ее увезли и там окольцевали. А говорили, что едут на недельку в карты поиграть…
– Ничего не понимаю.
– Куда уж тебе, Никита. Ты у нас человек серьезный, делом занятый. А мы, балаболки, только и можем, что о чуде мечтать да за исполнителями мечт в ночь бежать.
– Э–э–э, насколько я знаю, тамошний брак не действительный.
– Дурак ты, Никита. Какая разница, действительный – не действительный? Браки – они ведь на небесах заключаются, – Галка опять тяжело вздохнула. – Выбыл из нашего строя один боец.
– Ты, случайно, не выпила?
– Я в печали. Скоро Новый год, а я одна–одинешенька….
Часовой монолог Романовой закончился вымученным обещанием Никиты, что он все–таки заскочит к ней перед тем как уйти в Новогоднюю ночь и порадует какой–нибудь безделушкой, что так приятно получить страдающей женщине (был назван бренд любимых духов), а уж она точно отдарится новой глиняной поделкой, которую не стыдно показать и королеве английской…
Короче, с Горелова было взято твердое слово, что он появится в Тихих водах, обменяется подарками с подругой детства и только потом сможет ступать на все четыре стороны.
31 декабря Никита стоял у своей Берты (так ласково он называл BMW X6) и гадал, как это он очутился по другую сторону реки от поселка Тихие воды.
До обеда он собирался сгонять к Галке, подарить ей духи, разузнать, действительно ли Женя завела себе друга (тут сердце сжалось, как и зубы, которые выдали характерный скрип ревнующего мужчины), или это повод завлечь Никиту к себе, а уж потом, если слухи о ее счастливом времяпровождении с Замковым–младшим подтвердятся, пуститься во все тяжкие. Неважно где. В родном городе или в столице, но непременно с какой–нибудь красоткой, что в изобилии крутятся возле него – перспективного бизнесмена. И ведь им не мешают ни его невысокий рост, ни квадратная фигура, ни рыжие вихры.
Вроде и бензозаправку миновал, и свернул на указателе, а поди ж ты очутился в чистом поле, где снега по грудь, а вожделенные огни деревни (черт, уже стемнело!) дразнятся почему–то из–за реки, утянутой в корсет из крутых берегов. Знать бы еще, встал ли лед, а то так недолго очутиться в компании русалок.
«Интересно, а они празднуют Новый год?»
Да, Никита был уже нетрезв. Выехал из Москвы как стеклышко, а тут уже набрался. От холода и отчаяния. Уже и бензин на исходе, а он все утюжил и утюжил левый берег реки и никак не мог в этой снежной круговерти найти мост или какую другую переправу. Ведь был же мост? Не перелетела же Берта на другую сторону по воздуху?
Бутылка дорогого коньяка, подаренная субподрядчиком, кусок пирога с капустой и яйцами, заботливо подсунутый Ириной Аристарховной – старейшей сметчицей, помнящей счеты–абак, и ящик купленных еще в Москве мандаринов – вот и все, с чем Горелову предстояло встретить Новый год.
Он уже ясно представлял, как раскопают по весне его машину, а в ней обнаружат труп, обложенный мандаринами и добро политый коньячком.
Никита хмыкнул. Именно так выглядел рождественский гусь на противне, что вкусно готовила бабка. А ведь хотел на обратном пути и к ней заскочить. Вон и гостинец приготовил – конфеты ее любимые и шубу в пол. Стара бабушка стала, все время мерзнет…
Вспомнив, что есть–таки теплая вещица в его машине, Горелов пошел разворошил сверток,
