Божественные истории (ЛП) - Картер Эйми

Я шёл впереди. Стражники просто смирились и шли следом, не задавая вопросов. Несмотря на то, что мои руки были связаны, а их держали оружие, они всё равно держались на расстоянии, тихонько переговариваюсь между собой, думая, что я не слышу. Я мог бы, но мне было неинтересно. Моя цель — найти Так.

«Аполлон? Мальчик в порядке?» — спросил я, как только в поле зрения появились очертания небольшой деревушки, состоящей в основном из деревянных лачуг и грязных улочек. он не ответил. Измождённые лошади стояли, привязанные к деревянной перекладе, повесив головы. Несмотря на поздний час, крестьяне нагружали и тащили телеги, наполненные едой, которую, скорее всего, сами никогда не едят, и поднимали головы, когда мы проходили мимо, чтобы посмотреть. Все до единого выглядели грязными и недоедающими.

«Аполлон?»

Всё ещё нет ответа. Я попытался снова, но в ответ лишь тишина. Замечательно. Он либо свалил, позволив Перри умереть, и теперь игнорирует меня, либо слишком занят, чтобы отвечать. Я сжал кулаки, продолжая идти вперёд. Нет, он исцелил мальчика. Просто дразнит меня. Это вполне в его духе. Рано или поздно всё равно скажет. Всё будет хорошо.

Несмотря на повальную нищету, в которой жили крестьяне, вдоль стен, окружавших городок, дежурило несколько десятков опрятных стражников, одетых так же, как и те, которые вели меня. Все они выглядели так, будто годами плотно питаются три раза в день. А внутри городских стен дома выглядели намного лучше — чуть больше, чище, крепче, заметно более пригодными для жизни. По улицам ходили пухлые, причёсанные лошади, а редкие прохожие были хорошо одеты и улыбались. Пока не замечали меня, разумеется.

Впереди маячил наш пункт назначения — замок. Не Олимп, конечно, но на фоне разваливающихся хижин он выглядел просто роскошно. Стражники решили взять меня под руки и повести, хотя долго перед этим колебались. Но понимали, что будет странно, если пленник зайдёт сам, так что двое окружили меня, а остальные продолжали держать дистанцию.

Внутри замка было темно и промозгло, на стенах висели горящие факелы. Даже близко не Олимп. Стражники вели меня точно по следу Так. Она была недалеко — я чувствовал её ауру сквозь каменные стены и беспокоился всё сильнее по мере приближения. Что, если Аполлон не спас Перри? Что, если он решил даже не пытаться, когда увидел, насколько всё плохо?

Впрочем, я всё равно не мог сказать Так правду.

Мы вошли в большой зал с двумя длинными столами, соединёнными одним покороче, на небольшой платформе. Что-то вроде тронного зала, вот только мужчина в центре — граф — не был королём. Но судя по тому, как он сидел на своём позолоченном стуле с высоко поднятой головой и задранным носом, глядя сверху вниз на три сгорбившиеся фигуры, стоявшие на коленях перед ним, он считал себя не иначе как повелителем мира.

Так. Мак. Спраут. Едва ступив на порог, я ощутил их ужас и боль. Спраут весь трясся, Мак позеленел, а Так…

Никогда ещё я не испытывал столь странной смеси страха, злости и ненависти в одном человеке. От неё исходил такой ужас, что в комнате похолодало. Но она смотрела прямо на графа, единственная из троицы не склонившая голову. Узнаю свою Так.

— Милорд, — обратился главный стражник, двое других толкнули меня вперёд. — Мы нашли негодяя, организовавшего нападение сегодня утром.

Граф побледнел.

— И вы привели его сюда, связав руки простой верёвкой?

Стражник растерялся.

— Это всё, что у нас было, милорд. Мы усмирили его, теперь он послушно делает всё, что ему говорят.

— Голову даёшь на отсечение? — разозлился граф, и стражник замолк. — Пойди ближе, мальчик. Ты же ещё мальчишка, так ведь? Слишком юн, чтобы называться мужчиной.

Ой, да конечно. Я выглядел ровесником Так, если не старше. Он специально это делает, пытается расшатать меня, но ему это не удастся. Мне больше лет, чем дереву, из которого сделан его стул. Больше, чем камню, из которого построен весь его замок. Но я всё равно подошёл, потому что там была Так. Стражники окружали меня с обеих сторон. Они всё ещё боялись меня, несмотря на браваду графа. Правильно делали.

— Как тебя зовут? — спросил граф, прожигая меня взглядом. Я повернул голову к Так, которая смотрела на меня покрасневшими глазами.

«Я сделал всё что мог», — беззвучно передал ей мысль. Она отвернулась от меня. Чёрт.

— Меня зовут Джеймс. А тебя?

Он нахмурился, но я с лёгкостью выдержал его взгляд, и медленно веселье сошло с его лица.

— Я твой лорд и хозяин этих земель. Это всё, что тебе нужно знать. Что побудило тебя связаться с этими детьми?

— Ну, как ты только что сказал, я и сам ещё ребёнок, — невинным голосочком ответил я. Тысячелетия проживания бок о бок с Афродитой не прошли даром. — Дети склонны объединяться в группы, когда им не от кого ждать помощи.

— Не умничай, мальчишка, — рявкнул граф. — Отвечай на мои вопросы, или я признаю тебя виновным и велю повесить на рассвете. Этого ты добиваешься?

Я пожал плечами.

— Мне как-то побоку.

Лицо графа приобрело странный фиолетовый оттенок, который я ещё не видел на человеческом лице.

— А что насчёт твоих друзей? Тебе плевать, если я казню их?

— Если с их головы упадёт хоть волосок по твоей вине, я заставлю тебя жалеть до конца жизни, которая будет весьма недолгой.

Он сжал подлокотники своего якобы трона.

— Стража! Обыщите их и верните мне медальон.

Как только один из стражников коснулся Так, она взвыла, как дикий зверёк. Ударила локтем стражника в лицо, и тот вскрикнул, зажимая разбитый нос.

Шестеро стражников обнажили мечи, Так замерла. Но при этом бросила гневный взгляд на графа, который хлопнул ладонями.

— Милая, милая Лорел, ты всегда была склонна к театральным жестам, — усмехнулся он.

Я недоумённо моргнул. Что ещё за Лорел?

Так напряглась, сузив глаза до щёлочек.

— Не называй меня этим именем.

— Почему нет? — спросил граф с кривой улыбкой. Его, очевидно, забавляла вся эта ситуация. — Это твоё имя. Я прекрасно помню, как дал его тебе.

Погодите-ка.

Я посмотрел на Так, которая не сводила глаз с графа, хоть и знала, что я смотрю прямо на неё. Если только граф не имеет обыкновение давать имена всем детям в округе…

«Он твой отец?»

Уголки губ Так опустились вниз, и она слегка, едва заметно, кивнула. Великолепно. Можно было и раньше догадаться, но теперь я понимаю, почему её не пугали его угрозы казнить их. По крайней мере, её. Он, конечно, мерзавец, но не станет убивать родную дочь.

— Стой на месте, пока стражники обыскивают тебя, — приказал граф и указал на мальчишек. — Или мои люди зарежут твоих маленьких друзей. Я ясно выразился?

Так не пошевелилась. Медальон должен быть у неё — она могла незаметно выбросить его в лесу, зная, что граф его не найдёт, но я сомневался, что она бы так сделала. Медальон слишком много для неё значил.

Где же он? Я закрываю глаза, мысленно представляю предмет и…

В её сапоге. Когда она успела спрятать его туда без моего ведома? Ладно, неважно. Когда стражники приблизились к ней, на этот раз более настороженно, я мысленно взял медальон в руку. Он был тёплым от соприкосновения с кожей Так. И пока один смельчак дрожащими руками обыскивал меня, я сделал так, чтобы медальон испарился.

Это не самый простой фокус, и сделать это мне было нелегко. Но как бы ни разозлился граф, когда обыск ничего не даст, Так бы расстроилась сильнее, если бы медальон вернулся к отцу.

Она, должно быть, почувствовала, как исчез медальон, потому что всё-таки посмотрела на меня, и в её глазах отражался вопрос. Если она не не делится со мной правдой, то и я ей ничего не должен. По крайней мере, пока что.

Когда стражники закончили обыск с пустыми руками, проверив всё, что можно было, граф поднялся с места.

— Я его найду, — прорычал он.

— Уверен, что получится? — спросила Так с большим нахальством, чем следовало бы в её ситуации. Лицо графа вновь побагровело. Он ударил кулаком по столу.