Тайна острова Незабудка. Возвращение домой (СИ) - Путишкофф Лиана

— Я цела и невредима, твои подружки дома живы и здоровы. Все обошлось, но на будущее пообещай нам, что не отправишься в сомнительную авантюру, не посоветовавшись со мной или с Мальтусом.

— Я обещаю, — сказала Эдик, уткнувшись ей в плечо.

— Вот и хорошо, — улыбнулась наставница, гладя ее по голове. — Надо было дать тебе сразу ремня, получила бы по заслугам и не занималась самоанализом.

— Я против рукоприкладства, — возразил волшебник.

— Знаешь, мне всегда было легче перенести от папы взбучку крапивой или ремнем, чем пережить с мачехой поучительную беседу. А ты жадина.

— Как сказать, оставь ты меня без такого важной части костюма, выполняющего свою первостепенную функцию, в какую неловкую ситуацию я бы попал.

Эдик рассмеялась, представив, сей неловкий момент.

— Мы с тобой обсудим теорию телепортов, а сейчас спать, — довольно сказал Мальтус, развалившись на большей части кровати.

***

Эдик проснулась от того, что ей стало холодно, во сне она скинула одеяло, а Сэнты под боком не было, как и Мальтуса в кровати. Девочка натянула одеяло на голову, повертелась, сразу заснуть не удалось, спустила ноги, по ним прошелся легкий ветерок, взяла стакан с тумбочки, он оказался пустой. Эдуарда печально вздохнула, пить определенно хотелось, а графин с водой стоял в гостиной. Проходя мимо выхода на балкон, девочка заметила, что дверь приоткрыта. Она ее хотела закрыть (вот почему было прохладно в спальне, как никак, а ночи уже не такие теплые), подошла ближе, в щель пробирался тусклый свет луны, а по ту сторону порога в обнимку стояли взрослые, они не подозревали о затаившемся маленьком шпионе и вели свой тихий разговор.

— И как тебе в Совете? Многое изменилось? — насмешливо спросила Сэнта.

— Как тебе сказать, вот меня там не было лет девять, и столько же мог не появляться, — ответил усмешкой он, — те же лица, те же проблемы, ничего нового.

— Да прям?!

— Хотя, да, — задумался волшебник, — мне определенно понравился твой новый кабинет, он просторней и мебели там больше.

— Мальтус! — шлепнула она его по груди ладонями и рассмеялась.

— Эти чудики, боготворящие некого Спасителя, неплохо обосновались. Есть своя приемная, и самое удивительное имеются посетители.

— И не говори, многим голову задурили. Половина Листерии под их дудку пляшет, — недовольно фыркнул заместитель Первого Секретаря. — А помнишь, как лет десять назад они лезли в Совет, тайком пробирались на совещания, а их охрана выгоняла.

Мальтус улыбнулся.

— Веселое было время. Они ураган приписывали толи к заслугам толи к каре за грехи. И пророчество зачитывали. Вот хохмы было. Как мы тогда проржали очень важное совещание, после такого выступления, даже шут не нужен был.

— Тогда было смешно, а сейчас многие, как это непечально, уверовали. И пророчество, стих Алмадынского, призван святая святых, и все сейчас не смеются, а содрогаются при упоминании о нем.

— Так там же очередной бред великого миротворца, чего бояться? — удивился король Цветкольф.

— Не конкретно его, а скорее различного толкования, одно другого краше, — Сэнта обняла его и уткнулась в его грудь. — Мальтус мне реально страшно, наше общество превратилось в мартышек, сидящих на гранате, в любой момент готовые дернуть за чеку.

Он провел руками по ее спине, опустился ниже.

— Ай, больно, — ойкнула она. — От твоих уколов у меня не попа, а сплошной синяк.

— Прости, — прошептал он, пустив целительную магию на болезненное место, покрыл легкими поцелуями ее волосы, ушко, шею, нежно взял ее за подбородок, приподнял ее голову, посмотрел в ее голубые глаза и уверенно сказал: — Мы вместе, а это главное. Вдвоем мы совсем справимся, — рука плавно перешла на затылок, и он ее поцеловал, нежно, медленно.

Она прижалась к нему сильней, крепче обняла руками его талию, ответила на поцелуй страстно. Руки Мальтуса лихорадочно блуждали по ее телу, но к конкретным действиям не прибегали, остановившись только на поддержке и легкой ласки. Он посмотрел в ее затуманенные желанием глаза.

— Радость моя, я полагал несколько другое развитие сегодняшнего вечера и несколько другую обстановку, но как получается, — он опустился перед ней на одно колено, снял с мизинца перстень, протянул ей: — Ансэнтана, ты окажешь мне честь, станешь моей женой?

— Мальтус?! — она так и стояла, смотря на него сверху вниз. «Согласиться и принять артефакт рода, лишив себя права апелляции, утвердив в обществе свой статус? Как же все не вовремя. Одно дело просто слова и обещания, а это ответственность и дело времени коронации, которую Мальтус не затянет, собственно, как и свадьбу. И отказать нельзя. Он не простит, да и сама без него жизни не представляю. С ним так хорошо, и девять лет одной во враждебном мире: где, если не ты, так тебя».

— Милый, ты прав не то место и не та атмосфера. И как-то я представляла несколько иначе такой важный шаг нашей жизни…

Не далеко от них появился стол, на нем свечи, цветы, бутылка шампанского, два хрустальных бокала. Зазвучала тихая романтическая музыка.

— Ты не подумай, что я не хочу за тебя замуж. Я согласна, ….

Мальтус радостно встал и постарался надеть кольцо на безымянный пальчик.

—..только давай колечко на свадьбе, не сейчас.

На нее так посмотрели, будто бы она сказала полную чушь.

— То есть ты мне отказала, — недовольно подвел итог он.

— Я такого не говорила. Мальтус, давай сначала урегулируем вопрос с Незабудкой, а потом поженимся. Я предлагаю повременить со свадьбой, зная тебя, стоит мне примерить кольцо, как завтра же нас обвенчают, и ты заберешь меня на Цветкольф наследника рожать.

— По-твоему я монстр? И что ты видишь плохого в наших детях?

— Мой король, не злись, пару месяцев можно подождать, — она поднялась на цыпочки и поцеловала его губы. — Я тебя очень-очень люблю.

Мальтус оттаял, не так часто он слышал от нее слова любви. Он бережно обнял ее, прижал к себе.

— Пусть будет по-твоему. Но как только ты освободишься, то сразу ко мне на Цветкольф готовиться к свадьбе, а не на свою двадцати четырех часовую работу.

— Ты против того, чтобы твоя жена работала?

— Радость моя, не беспокойся, для тебя работы в нашем королевстве найдется, — улыбнулся волшебник, вспомнив, как она тянула на себе добрую часть экономики.

С радостным воплем «Я вас нашла!», на балкон влетела летучая мышь, которая опять врезалась в Сэнту и по привычке запуталась в ее волосах.

— Что за напасть! — проворчала волшебница, пытаясь вытащить вопящую и ерзающую Нифи из жалкого подобия некогда величественной прически.

Эдик, стоящая за дверью, рассмеялась, тем самым выдав свое присутствие.

— Заходи и помоги, — попросила Сэнта.

Два волшебника никак не могли справиться с барахтающейся в волосах мышкой.

— О, Эдик, привет, давно не виделись, — радостно заорала Нифи, рванувшись в сторону девочки.

Ее перехватила хозяйка волос.

— Еще раз дёрнешься, испепелю, — рыкнула она, сильно лукавя, поскольку в данный момент была неспособна зажечь и свечу своей силой.

Мышь впечатлилась, вырываться перестала, и совместными усилиями ее вызволили из плена. Эдик с любовью обняла спасенную.

— Какими судьбами? Как ты здесь оказалась? — удивилась девочка.

— Я с вами переместилась и сразу в окно улетела. Я понимала, что поступаю неправильно вот так улететь и не предупредить, но ничего не смогла с собой поделать, когда увидела небо. Оно такое прекрасное, намного лучше о того, что рассказывал хозяин, — закатила глазки непоседа, удобно устроившись в руках.

Мальтус посмотрел на небосвод, довольно улыбнулся:

— А сейчас у тебя есть возможность встретить рассвет.

Все устремили свой взор на выплывающий с горизонта солнечный диск, своим светом озаряющий небо.

— Как красиво, — прослезилась Нифи.

Они постояли. Эдик чихнула, Сэнта укоризненно посмотрела на Мальтуса. Они пошли в гостиную, волшебник растопил камин, в комнате потеплело. Эдик выдула пол графина, устроилась в самое теплое местечко на диване между взрослыми.