Ардмир Мари - Некромант-самоучка, или Форменное безобразие

Предполагалось, что мертвяк, как нормальный мужик, на полный желудок будет менее свиреп и более медлителен. Однако я ошиблась, ни того, ни другого с ним не произошло. Он просто начал разлагаться стремительно и неумолимо, наполняя лабораторию удушливым зловонием.

— Таррах… — взвыло сборище некроманстов-спорщиков. — Ты что натворила?!

— А-а-а-а! — завопила я, отступая под натиском синего и вонючего к двери.

— Ве-е-е! — возмутился медведь, выдергивая отдавленную лапу изпод моей ноги, а дальше… Нелепый взмах руками, неудачная попытка схватиться за уцелевший стеллаж, мое прямое попадание в объятия оскалившегося трупа и падение накренившейся конструкции.

Чем нас со счастливым мертвяком обрызгало, я от ужаса не сразу поняла, но теряя сознание, успела позвать Гера. Коротко и емко.

— Рыжий!

А вот теперь лежу в палате, что примечательно в той самой номер тридцать пятой, которая, как оказалось, закреплена за родом Дао-дво.

Вот знакомый стенной шкаф, с множеством полочек забитых колбами и бинтами, кресло для посетителей, кровать с мягким матрасом, кадка засохших цветов и окно, голое — без штор и занавесей. А нет… занавесь была, просто ее со стены кука сорвала и использует в качестве платочка. Лежит на моей груди, слезы утирает и шепчет в перерывах между всхлипами:

— Кошмар! Какой кошмар… и на денек оставить нельзь-зя.

— Если не друг друга, так сами поубиваетесь…

— Одна упряма, как ослица, второй упертый, как баран. — И хмыкнув, горько прошептала: — А он и есть баран, ему положено.

Задумалась на мгновение, а потом как взвоет:

— И что делать не знаю-ю!

— Сим-си-и-импатяшка?

— Очнулась?! — нежить позабыв о слезах, радостно захлопала ушами, а затем обниматься полезла. Ухватила лапками за шею и как сожмет.

— Ослабь хватку… ты меня сейчас убьешь!

— Божечки мои! — всхлипнула она и перестала сжимать лапки. — Й-я так бой-ялась, так бой-ялась…

— За меня? — спросила с улыбкой, погладив ее перебинтованной рукой. Что примечательно, бинта на мне от кисти до локтя было слишком много, словно бы лечил меня отнюдь не целитель, а бестолковый воитель. Раздеть не раздел, отмыть не пытался, зато мазью от ожогов явно облил, от меня не просто пахнет, а разит, хоть нос закрывай.

И кто ж такой щедрый и не экономный? Неужели первый курс уже практикует?

За этими мыслями я пропустила ответ куки, расслышав лишь:

— …за хозь-зяина! Как он без тебь-бя?

— Странный вопрос. Ему без меня будет очень хорошо, мне без него вообще отлично.

— А й-я, как же й-я?! — возопила нежить, схватив меня за грудки и основательно встряхнув.

И ничего успокаивающего ответить ей я не успела, как вдруг дверь открылась, и в комнату вошел стремительный и решительный Тэннон Дао-уно. Я удивленно вскинула брови, кука исчезла, а он скривил губы в хищной ухмылке. По правде сказать я была готова увидеть генерала Сули, Кудряшку, нашего декана или духа, молодого грифона Тиши и даже кровопийцу Авура, если бы того в академии пропустили. И даже в самом крайнем случае я могла предположить, что ко мне явится несчастный Бруг с просьбой повторно спасти. Но никак не принца!

Светловолосый, черноглазый и самоуверенный искуситель с букетом золотистых роз в руках явно ошибся дверью. Ведь с таким видом, как у него, ходят только на свидания: светлый костюм, прическа волосок к волоску, изрядно надушен духами и напомажен.

Не бывает у нормальных мужских губ такого блеска. Но обозрев комнату и остановив свой пронзительный взгляд на мне, он улыбнулся шире, а затем плавно шагнул внутрь. Дверь за ним закрылась с тихим щелчком, затем почему-то захлопнулось мое окно, и медленно задвинулся люк вентиляции.

Интересное начало и немного нервирующее.

— Ваше Высочество?

— Да, я. — И, главное, произнес так, словно бы его тут ждали и встретили под песнь фанфар. — А вы… Намина Сумеречная, если не ошибаюсь.

— Не ошиблись. А вы ко мне или…? — хотела сказать: "или к Геру?", но он меня опередил.

— Пришел навестить больную, пока она одна.

И вот после этих его слов я потянула на себя занавесь, оставленную кукой. Пусть она не преграда для метаморфа, но хоть намек на препятствие. И в том, что мне придется ее использовать сомнений нет. Потому что, если мне в эти мгновения стало совершенно неуютно, то высокородный многоликий окончательно расслабился. То бишь, расслабил ворот строгой рубашки, скинул с себя пиджак, бросил на тумбочку принесенные розы и, поведя плечами, неожиданно оказался шумно выдыхающим у самого моего лица:

— Поиграем?

Чего?

Потрясенная его напором я промолчала. И где, спрашивается треск в моем браслете и голос рыжего, требующего ответить, куда я вляпалась на этот раз? Где кука? Где Нваг-нваг Севой? Да хоть ктонибудь!?

— Тогда я сам, — заявил матерый искуситель.

Милостивый Боже, да что ему надо! Только не говорите мне, что этот индивид сейчас набросится на меня с объятиями и поцелуями. Я же ему ничем ответить не смогу, так чтобы обошлось без последствий. Тэннон отнюдь не Равэсс, вину на себя не возьмет, о своей роли в конфликте не заикнется.

И в подтверждение моих мыслей принц Треда с внимательным взглядом и, в то же время к чему-то прислушиваясь, медленно потянулся ко мне для поцелуя. А встретил укрепленную сетью некроманта занавесь. Ее материя, понятное дело, была не из чистых, и многоликий быстро об этом смекнул.

— Таррах! — воскликнул он, отплевываясь. — Сумасшедшая девчонка! Сними плетение.

— И не подумаю. Слушайте вы, — самовлюбленный эгоист и бабник, — да что вам надо?! Явились ни с того ни с сего, пристаете…

— Ничего особенного мне не надо, — заверил Тэннон, с остервенением вытирая рот. — Убери эту гадость.

— Не вижу смысла. Я чужая невеста, а вы собираетесь меня поцеловать.

— И в мыслях не было! Вы не настолько привлекательны.

Даже обижаться не буду, подумаешь принц избалованный!

— Тогда к чему порыв?

— Хотел проверить реакцию.

— Чью, мою?

— Теневой, — ответил он раздраженно и, кажется, правдиво.

И все бы хорошо, но одно смущает, если принц пришел ради куки, зачем он обвесил себя защитой против нее? Высокородный болван! — постановила я и нахмурилась, осознавая последствия его идиотизма.

Милостивый Боже, а не успей я оградиться, уже бы сидела во дворцовом подземелье в качестве прикорма для собак.

— Вам что, жить расхотелось?! — вскинулась я.

— Наоборот, — хмыкнул он. — Мне не престало уповать на видения, я сразу ищу варианты защиты. И для этого прекрасно подходит теневая Дао-дво.

Надо же! На видения он не уповает. А кто, тогда искал несущую смерть в деревеньке Приграничья, не он? И столько уверенности в каждом слове, что я даже не сразу поняла смысл последнего предложения.

— Так что давай не упрямься, малышка, сними сеть и позволь мне проверить реакцию прирученной нежити.

Самодовольная сволочь! Мысленно помянула Тарраха.

— Во-первых, я не малышка….

— Ну как посмотреть, — перебил он, взглядом указал на мою грудь.

Зараза!

— Во-вторых, ко мне теневая является лишь по приказу Гера.

— Да? — Метаморф недоверчиво вскинул бровь.

— Уж поверьте моему опыту, — хмыкнула ехидно, указав на палату и себя. Лежала бы я тут будь у меня теневая? — И в-третьих, хозяина она защищает лишь в случае неминуемой гибели, чтобы его тело для погребения сохранить.

И сказав это, я убрала сеть некроманта, отбросила занавесь, а затем сложила руки на груди, которая пусть и маленькая, но все же есть!

— Я думал иначе… — протянул он задумчиво.

— А я думала, что смертники перед играми лишь пьют.

— Мы всем успеваем… — его взгляд стал сумрачнее. — К слову, через неделю мы вновь соберемся с командой. Будет выпивка, карты и отзывчивая женская аудитория.

Это что, приглашение?

— Я таким не интересуюсь, — ответила грозно и постаралась как можно дальше от него отсесть.

— А возможностью скрасить ночь в объятиях отчаявшегося смертника? — Он с хищной улыбкой проследил за моим маневром.

— В моей деревне за такое предложение по морде бьют.

— А у нас в столице обещают быть ласковой и нежной.

— Хорошо, — согласилась с кислой миной, — я ударю ласково и нежно.

— А ты, малышка, любишь жесткие игры? — Ухмыльнулся Тэннон.

Милостивый Боже, еще один извращенец на мою голову!

— Я не шучу!

— Я тоже и надеюсь проверить, насколько ты серьезна.

Мои перебинтованные запястья тут же оказались в плену его рук, а губы наглого метаморфа у самых моих губ. Попыталась вырваться, не получилось, решилась предупредить о последствиях, не да, зато огорошил решительным и хамским: "Цыц!". Это было последней каплей, я со всей дури головой врезала ему по носу. Нечаянно, конечно, и точь-в-точь как брат учил — чтоб до юшки.