Змеи Неба и Пламени - Ребекка Кенни

— Хочешь штаны? Я выбрала для тебя несколько вещей из тайника Телисы.

Я не хочу надевать штаны. Я хочу поставить ее на четвереньки и засунуть в нее свой новый член.

Хотел ли я трахнуть её в тот первый день, когда увидел, как она стоит на стене и целится в меня из арбалета? Думаю, возможно, хотел, хотя и не признался бы в этом.

— Да, мне нужны штаны, — выдавливаю я сквозь зубы. — Да.

Серилла наклоняет голову, её губы изгибаются в той лукавой полуулыбке, которую я уже успел полюбить.

— Сначала урок.

— Урок? — Едва удаётся выговорить это слово.

— Если ты собираешься быть мужчиной, со всеми желаниями мужчины, тебе нужно знать, как справляться с ними самому, когда это необходимо. Как облегчить себя. Помнишь, что я сделала для тебя у горячих источников?

Я сглатываю, когда мой член снова начинает пульсировать.

— Да.

— В этот раз я не буду тебя трогать. Ты всё сделаешь сам.

Кровь, не заполнившая мой член, приливает к щекам.

Конечно, с тех пор, как я впервые принял новый облик, я трогал свои гениталии. Я тщательно осматривал свой член, использовал его, чтобы справить нужду. Но я не задумывался о нём в таком контексте, не понимал, что это значит — что я могу прикасаться к себе так, как это делают люди. Это значит, что если у меня есть желание, влечение, я могу доставить себе удовольствие в любое время. По сути, теперь я сам себе источник чувственных наслаждений.

И это открывает целый мир новых возможностей.

Серилла покусывает свою пухлую нижнюю губу и подмигивает мне.

— Раздвинь ноги немного шире.

Сердце стучит так же громко, как дождь за окном. Я подчиняюсь.

— Теперь обхвати свой член у самого основания.

От прикосновения моих пальцев тепло разливается по чувствительной длине.

— Двигай рукой вверх, не разжимая хватки. Она должна быть достаточно плотной, но не сжимай слишком сильно. Проведи вверх, затем вниз. Если хочешь, чтобы всё стало немного скользким, можешь использовать свою смазку — вот эту жидкость, что собирается капельками на кончике. Размажь её.

Я внимательно смотрю на маленькое отверстие, из которого вытекает прозрачная жидкость. Медленно размазываю её по головке и стволу, пока всё не становится блестящим и скользким.

— Как это ощущается? — Голос принцессы звучит немного сбивчиво.

— Приятно, — шепчу я. Но когда поднимаю взгляд на неё, всё, что я делаю, внезапно кажется не просто приятным, а волнующе восхитительным.

Её лицо раскраснелось, глаза горят. Низкий вырез простого белого платья обнажает грудь. Она сжимает пальцы между бёдрами, придерживая ткань, словно пытаясь подавить ощущения, что охватывают её в этом нежном месте.

Ещё минуту назад она полностью контролировала ситуацию. Но теперь уже нет.

С лёгкой улыбкой на лице я говорю ей своим самым низким голосом:

— Каково это для тебя, принцесса?

22. Серилла

Я потерялась в тот самый момент, когда он схватился за свой член.

Видеть его вот так, сидящим передо мной, с широко расставленными сильными ногами, каждый рельефный мускул его тела озарён мерцанием дайр-камня — это было слишком для простой смертной.

Его позвоночник изгибается, когда он осматривает свой член, мышцы пресса напрягаются, пока он следует моим указаниям, размазывая смазку по стволу. Сначала в его взгляде — сосредоточенность, но бархатистый оттенок губ и румянец на щеках делают это самым развратным зрелищем, которое я когда-либо видела. Я прижимаю ладонь к своей промежности, стараясь удержать дрожь.

Когда он поднимает на меня взгляд, его лицо меняется, мгновенно превращаясь из покорного исследователя в ухмыляющегося повелителя. Своим глубоким, драконьим голосом он мурлычет:

— Каково это для тебя, принцесса?

Его крупная рука продолжает ласкать член по всей длине, а взгляд приковывает меня, лишая возможности отвернуться. Он слишком быстро учится.

Я резко убираю руку из-под юбки.

— Это для тебя, не для меня, — огрызаюсь, но голос выдаёт лёгкую дрожь. — Исследуй себя. Найди самые чувствительные места, ритмы, которые приносят тебе больше удовольствия. — Я отвожу взгляд.

— Посмотри на меня, Серилла.

Моё дыхание перехватывает, когда я снова поворачиваюсь к нему, заворожённая силой его голоса. Его глаза темны, как звёзды в безлунную ночь, а чёрные волосы шелковистыми прядями рассыпаются по широким плечам и груди. Его черные когти блестят на свету, пока он размеренно проводит рукой по своему внушительному члену.

— Я делаю все правильно, как думаешь? — его голос звучит низко, почти с вибрацией.

— Да… эм… ты… ты ощущаешь, как нарастает удовольствие? Как тогда, когда я касалась тебя?

— Ты имеешь в виду, когда я кончил тебе в рот?

Я едва не закатываю глаза и сильнее сжимаю бёдра.

— Да.

— Ты не ответила на мой вопрос, — настаивает он. — Что ты чувствуешь?

— Жар, — выдыхаю я.

— И?

— Влажность.

— Покажи мне, — требовательно рычит он. Это не просьба. Это приказ. И боги, как же мне это нравится.

Я опускаюсь спиной к краю гнезда и задираю юбку. Нижнего белья я не надела — в глубине души я знала, куда это приведёт. Я хочу, чтобы он овладел мной. Единственный вопрос — когда. И буду ли я потом принимать травы, предотвращающие зачатие? Позволю ли я ему наполнить меня своей спермой, как он это называет? Буду ли я носить его яйца? Телисе казалась уверенной, что это не только возможно, но и безопасно. Хотя, сомневаюсь, что её словам стоит безоговорочно верить.

Пока что Киреаган настолько ошеломлён видом моей влажной киски, что не требует большего. Его рука движется быстрее, взгляд скользит от моих глаз вниз и обратно, впитывая каждую деталь, каждую эмоцию на моём лице. Он находит удовольствие в моём возбуждении.

Я осторожно прижимаю два пальца к клитору. Мое тело откликается мгновенно, и я не могу не вздрогнуть. Вывожу пальцами круги, время от времени опуская их ниже, позволяя себе чуть глубже проникнуть внутрь.

Глаза Киреагана полыхают, прожигая меня насквозь, наполняя ещё более острой жаждой. Этот оргазм мне нужен, как воздух.

За пределами пещеры ударяет новая вспышка молнии, зигзагом разрезая скалу. Мы оба вздрагиваем — я вскрикиваю, а он издаёт низкий, почти болезненный стон. Страх обостряет наше удовольствие, и эти непроизвольные крики ослабляют наши запреты. Я не сдерживаю сорвавшийся с губ вскрик, а Киреаган отвечает мне мрачными, изящными стонами, мужским, низким звуком, от которого моё сердце сбивается с ритма.

— Ты… первая, — срывается у него с губ. — Я хочу это видеть.

Моя рука движется быстрее, и я сосредотачиваюсь на нарастающем удовольствии, усиливая