Рыжая проблема альфы - Алиса Линд
— Сколько времени я… была в отключке? — оглядываю палату пустым, как мне кажется, взглядом. На самом деле мне тяжело это вспоминать, будто снова оказываюсь в морозильной камере и вижу, как волчицы Шейда закрывают дверь.
— Трое суток, — виновато отвечает он. — Мэтт заверял, что ты на вторые сутки очнешься, но ты решила ещё поспать тридцать с лишним часов.
Он кладет руку мне на живот, как никогда не делал. Прикасается очень нежно и проникновенно. Смотрит хитрыми глазами. А у меня сердце тревожно ёкает, хотя я даже сама не понимаю, почему.
— Мэтт сказал мне, что ребенка удалось сохранить, Рэй, — басовито добавляет Шейд. — Твой организм не сдавался, максимально согревая плод, поэтому ты осталась жива.
Слова с трудом проталкиваются в наводненное вопросами сознание. Непонимающе пялюсь на Шейда, пытаясь осознать. Все-таки зря я тогда не выпила контрацептивы, да?
— Рэй, ты понимаешь, что это значит? — требовательно спрашивает он.
— Теперь ты дашь мне денег на аборт и велишь избавиться от ребенка? — спрашиваю убитым тоном. Я же помню его слова про наследника.
— Что ты такое говоришь? — оскорбленно переспрашивает Шейд и с рыком добавляет: — Охренела такое обо мне думать?!
Меня затапливает внезапно вспыхнувшая злость.
— А кто говорил, что семья ему не нужна?! — кричу в ответ, давая выход эмоциям.
— Тьфу, дура! — выкрикивает Шейд в тон гневно, а потом сграбастывает меня в объятия, отрывая от каталки. Прижимает к себе. — У нас будет волчонок! Я и представить не мог, насколько меня обрадует это известие, пока Мэтт мне не сказал! И ты забудешь слово «аборт». Больше никогда не произноси его! Поняла?
Последнее уже договаривает мне в лицо, встряхивая меня за плечи.
— По-поняла, — выговариваю оторопело. Я не видела Шейда настолько взбудораженным. Пальцы остро впиваются мне в лопатки и ключицы. — Отпусти, пожалуйста, мне больно.
Шейд тут же спохватывается и помогает мне аккуратно улечься на каталку.
— Прости, — бормочет себе под нос, видно, что ему стыдно. — Не справился с собой. Мне шифер сорвало от мысли, что ты вздумаешь избавляться от моего ребенка.
— Не надумаю, — цежу на пониженных полутонах, — это и мой ребенок тоже, между прочим.
— Да, прости, я понимаю, — отвечает Шейд. — Блять. Но ты меня выбесила. Я сам не свой от мыслей о нашем малыше. Больше никогда меня не пугай абортом.
— Ну прости, — досада просачивается в голос. — Сам сначала гадостей наговорил, а теперь удивляешься…
Шейд прикладывает палец к моим губам, не давая продолжить, а потом наклоняется и снова целует. Страстно.
— Ты мой рыжий огонь, — шепчет мне в губы. — Я люблю тебя и хочу семью, с тобой семью. Услышь меня наконец!
Отворачиваюсь, подставляя ему щеку. Но Шейд теперь требовательно, на грани грубости цвепляется мне в подбородок и разворачивает к себе. Жадно набрасывается на мои губы.
— Ты родишь мне сына, Рэйвен, — горячо рычит мне в лицо. — И это будет лучший подарок из возможных, которые я могу получить от тебя.
— А если будет девочка? — спрашиваю успокаиваясь.
— Ты родишь мне сына, — уверенным тоном повторяет Шейд, выпрямляясь. — Если будет девочка, у нас появится ещё один ребенок, и ещё, пока не родится новый альфа, мой преемник. Ты ведь родишь мне альфу?
Что-то меня немного напрягает комбинат по деторождению, который Шейд собрался тут устроить, но… в его голосе звучит такая настоящая теплота и любовь, когда он говорит о детях, что я хочу слышать её больше. Уверена, с волчатами, он будет лучшим отцом. В меру строгим, но совершенно справедливым и очень заботливым. А значит, автоматически и обо мне он будет заботиться так же ревностно, как о матери своего потомства.
— Похоже, ты с живой не слезешь, пока не увидишь сына, — шучу. — Когда я смогу отсюда выйти?
— Это к Мэтту, — отрезает Шейд строго, будто я собираюсь с ним спорить. — Вместе с телом будто замерзла и волчья регенерация, ты восстанавливаешься очень медленно. А надо полностью поставить тебя на ноги, чтобы у тела были силы вынашивать ребенка.
Киваю. Ну и поваляюсь. Только скучновато.
— Тогда слушай список того, что мне нужно, чтобы лежать тут с комфортом, — улыбаюсь с заговорщическим выражением. — Мне много не надо — планшет с выходом в интернет для чтения книг. Набор для росписи по цифрам и дополнительные хорошие кисти. И наконец мягкую игрушку в виде тюленя.
— Понял-принял, жди доставку, — улыбается Шейд. — А тюлень зачем?
— Хочу чувствовать себя, как дома, — отвечаю тише. — Такая была у меня в детстве. Тогда я последний раз чувствовала себя в безопасности. Хочу вернуть это ощущение.
Шейд снова наклоняется и целует меня.
— Ты в безопасности. Я больше никогда не оставлю тебя одну, без присмотра, — с тяжелым чувством вины выговаривает он. — Я сделал выводы. Больше не повторю ошибок.
— Я знаю, — улыбаюсь. — А как ты вообще вернулся? Почему не в Калифорнии?
— Вернулся, когда почувствовал, что тебе грозит опасность, а не в Калифорнии, потому что война закончена. Мексиканцев перебили, мир заключен, — отвечает Шейд. — Осталось покарать всех причастных. Ты ведь укажешь на виновниц?
Он уже знает, кто пытался меня убить, и, наверное, кто заказал эту акцию, тоже. Я киваю и рассказываю приметы моих несостоявшихся убийц. Шейд мрачнеет напрочь, когда я говорю про Эль. Оказывается, она приблудная волчица, сирота, которую клан пригрел в детстве. И меня терзают сомнения, стоит ли её наказывать. Она действовала под давлением. Но Шейд не желает развивать эту тему.
— У меня для тебя есть подарок, кстати, — теперь заговорщически говорит Шейд, переводя тему. — Ни за что не догадаешься, что я для тебя приготовил!
67
Шейд отрывается от каталки, идет к двери и открывает её. В палату входит Тони. Выглядит хорошо. Не прилизанно, не в костюме, но определенно накормлен, вымыт, одежда в его стиле, но новая и чистая.
— Привет, Рэйвен, — произносит он виновато.
— Я выкупил его у Калифорнийских Серебристых, — поясняет Шейд. — И дал работу у нас.
— Пригодилась моя любовь к математике, — Тони подходит и берет меня за руку. — Я буду разрабатывать покерные стратегии и обучать крупье!
Наверное, это лучшее применение моему брату. Смотрю на Шейда. Этот мощный брутальный волк светится как ребенок, получивший долгожданную игрушку. Он счастлив обрадовать меня. На глаза наворачиваются слезы. Все кончилось. И Тони в порядке!
— Сестренка? Как я рад тебя видеть! — восклицает Тони. — Как ты?
— Теперь все хорошо, Тони, — улыбаюсь..
— Я договорился, чтобы Энтони подвел тебя ко мне на нашей свадьбе! — подает голос Шейд.
Ах, да. Свадьба же ещё. От мыслей о ней у меня начинает кружиться
